Овертайм - Ава Хоуп
— Рид, не заставляй меня убивать тебя прямо перед первой игрой сезона, — хмурится Эштон.
— Понял. Никаких тупых подкатов к твоей сестре, пока ты рядом.
Эштон берет тарелку с салатом, который успел нарезать за то время, что я готовила карбонару, и несет в столовую.
— Что у нас на ужин? — интересует Рид, подходя ко мне ближе.
— Паста.
— У нас что, неделя итальянской кухни?
— Что-то не нравится? Можешь приготовить себе свое коронное блюдо, — гневно шиплю я, доставая с полки хлопья, и ставлю коробку прямо перед его носом.
— Я ничего не имею против пасты, Эбби. У тебя красные дни календаря?
Резко поворачиваюсь к нему и внимательно смотрю. Какого черта он так прекрасен? На мои глаза снова наворачиваются слезы, стоит мне вспомнить рядом с ним эту гребаную брюнетку. Молча отворачиваюсь и продолжаю раскладывать пасту по тарелкам.
За весь ужин я не произношу ни слова. Я уверена, стоит мне открыть рот, как из него сразу потоком польется куча ненужных вопросов, на которые я не хочу знать ответов.
После ужина Рид и Эштон идут играть в баскетбол с товарищами по команде, а я, совершенно обессиленная физически и эмоционально, отправляюсь к себе в спальню в полной решимости лечь спать.
Мне бы очень хотелось окунуться в сон, но едва я прикрываю глаза, как передо мной возникает увиденная в холле картина: красные ногти, вцепившиеся в Рида. Воображение сразу же рисует другую картину, как эти самые ногти царапали его спину, когда он был в ней..
Твою ж мать!
Кто она такая? И какого черта похитила мой сон?
Спустя пару часов я по-прежнему не сплю. За окном уже давно стемнело, солнце зашло за горизонт, а на небе появились звезды. Беру с прикроватной тумбочки свой макбук и выхожу на террасу, где сажусь в удобное мягкое оливковое кресло, наслаждаясь шумом волн.
— Окей, гугл, кто такая Келли? — произношу вслух, вбивая в поиске «модель Келли, Лос-Анджелес». Убого, согласна, но других вариантов у меня пока нет. Я еще не до конца подружилась с социальными сетями, так что вряд ли смогу найти Келли в подписках Рида. Не закатывайте глаза, я знаю, что это странно, ведь мне не восемьдесят, и я должна это уметь. Но мне совершенно не интересно зависать в интернете и социальных сетях.
Первая же ссылка перенаправляет меня на Келли Адамс, ангела Виктории Сикрет69.
— Ага, ну, конечно, кто бы сомневался, — фыркнув, произношу вслух я.
Двадцатидвухлетняя модель стала известна после нашумевшего показа Карла Лагерфельда70, где ее заметил представитель Виктории Сикрет, предложив стать ангелом. Но самое главное ее достижение — любовные интересы, в числе которых многие известные политики и спортсмены.
Да что же сегодня за день такой?
Сначала Тиджей со своим послужным списком, теперь эта кукла. Чувствую себя монашкой.
Пролистывая фотографии по запросу «Келли Адамс», натыкаюсь на ее фотографию с Ридом, датированную маем этого года, где он, одетый в черный смокинг и белую рубашку, обнимает Келли в «голом» платье. Оба выглядят счастливыми и дико бесят.
Резко закрываю ноутбук и откидываюсь на спинку кресла, поднимая глаза к звездному небу.
«Мне кажется, я схожу с ума, и это не так весело, как мне казалось» звучат в моей голове слова Уэнсдэй71, сериал про которую я посмотрела пару дней назад, и я, отчаянно вздохнув, погружаюсь в сон.
Глава 12
Jonathan Roy — Keeping Me Alive
Эбигейл.
Палящее во всю силу солнце ослепляет меня своим ярким светом, стоит мне открыть глаза. Моя шея адски болит. Спина затекла. Какого черта я вообще уснула здесь, на террасе?
А, точно. Я увидела, каким счастливым Рид был на фотографии с Келли, будто держал в своих руках ценный приз, и пожалела свои глаза, закрыв их.
Так, получается, все эти громкие слова блондинчика вроде «Мне не нужны отношения» — чушь собачья?
Не в силах пошевелиться, продолжаю сидеть на месте, откинувшись назад. Вдруг замечаю, как по моей щеке течет горячая слеза. Что со мной творится? Да, я боготворю его на льду, но ведь я не влюблена в него, как в мужчину! Или все-таки влюблена?
Иисусе!
Ну, конечно, когда мне было лет пятнадцать, то я шипперила нас. Фотошопом я пользоваться не умела, поэтому просто вырезала его фотографии из журналов и клеила на плакате рядом со своими.
Риби форевер72.
И все-такое.
Но с тех пор ведь многое изменилось. Мне уже двадцать один год, в конце-то концов. Я умная, трезвомыслящая и рациональная. Именно так звучит моя мантра на ближайший год.
Поднимаю свою затекшую задницу с кресла и решаю пробежаться вдоль побережья. В последний раз я бегала в Лондоне, то есть более трех лет назад. Тогда утренняя пробежка была моим ритуалом. Она помогала мне абстрагироваться от всего происходящего и на эти недолгие мгновения бега обрести спокойствие, слившись с океаном в единое целое.
То, что нужно. Прямо сейчас.
Быстро умываюсь и чищу зубы, а затем надеваю свои старенькие асиксы и шорты с топом, собираю волосы в низкий пучок и направляюсь на пробежку.
Прямо с террасы по длинной лестнице, ведущей вниз, я спускаюсь к океану. Здесь у Рида огорожен свой пляж, на котором можно заниматься серфингом или загорать. Чертов мажор. Странно, что у него еще нет своего острова в Тихом океане. Хотя, может быть, нужно поискать на карте какой-нибудь Ридлэнд?
Под крики чаек подхожу ближе к океану, пытаясь надышаться им, но не могу вдохнуть полной грудью. Внутри меня словно гигантский ком, который не позволяет мне этого сделать. Мне хочется убежать. Как можно дальше. И я бегу по золотистому песку, смотря прямо перед собой. Легкий теплый ветерок уже успел слегка растрепать выбившиеся из пучка волосы, которые теперь лезут мне в глаза, но я не обращаю на это внимания и бегу, бегу, бегу..
Спустя семь километров и тридцать пять минут я с грацией черепахи вваливаюсь в дом через парадный вход. И угадайте, кто сидит передо мной на барной стойке с тарелкой хлопьев?
Сейчас восемь утра, а Рид выглядит так, словно сошел с обложки глянца. Из одежды на нем снова лишь одни спортивные шорты, сидящие так низко, что мне видны косые мышцы его рельефного торса. Светлые волосы кретина идеально зачесаны назад, легкая щетина добавляет его идеальному лицу брутальности, своими длинными идеальными пальцами он
