Юлия Шилова - Мужчина на блюдечке, или Будет всё, как ты захочешь

– Ты меня за дуру, что ли, держишь? – спросила я у Ольги.

– За умную. Если бы я держала тебя за дуру, я бы к тебе не пришла. А теперь слушай, каков дальнейший расклад. После того как ты пишешь чистосердечное признание, тебя берут под стражу. Твое освобождение – это моя забота. Следователи, адвокат, судья... За все будет заплачено. А теперь давай разложим все по полочкам. Чистосердечное признание – это уже большой плюс. Даже очень большой. Ты была заказчицей первого преступления. В тот момент, когда ты делала этот заказ, ты действовала в состоянии аффекта. Тобой руководили лишь эмоции. Твоя основная задача говорить о том, что убийство Виктора было совершено против твоей воли. Ты этого не хотела, это нелепая случайность. Ты просто не успела отменить заказ. От сумасшедшего горя и потери любимого мужчины ты опять вошла в состояние аффекта и поехала на встречу к Артуру. Дави на то, что ты тоже не хотела его убивать. Ты впала в истерику, спрашивала Артура, почему он не позвонил и не предупредил, что уже собирается исполнить задуманное. Ты плакала, визжала, говорила ему, как тебе тяжело, но Артур грубо велел заткнуться и рассчитаться за выполненный заказ. Он назвал тебя сумасбродной дурой, которая сама не знает, чего она хочет. Сегодня она хочет убивать своего любовника, завтра – уже не хочет. Он приказал тебе замолчать и объяснил, что подобные дела так не решают. Ты должна убедить следствие, что Артура ты убила тоже в состоянии аффекта. Просто он наговорил тебе слишком много грубостей и не понял, что ты так сильно и тяжело страдаешь. Тебя конечно же спросят, где ты взяла пистолет? И ты невозмутимо ответишь, что совершенно случайно увидела рукоятку пистолета, торчащую из кармана стоящего перед тобой автомобильного кресла. Можешь смело говорить, что этот пистолет принадлежал Артуру. Если бы в салоне машины Артура не было пистолета, то не было бы и убийства. Все произошло само по себе, против твоей воли и твоего желания.

– Оля, а когда ты перестанешь фантазировать? – поинтересовалась я нервно и налила нам еще по порции виски с содовой. – Я в тюрьму даже за миллион долларов не пойду.

– А миллион тебе никто и не даст. Мы не на рынке. Моя окончательная цена – сто тысяч долларов. Ни центом больше. Одним словом, беря во внимание чистосердечное признание, все смягчающие вину обстоятельства и виртуозную работу адвоката, тебе дают не больше пяти лет. Я понимаю, что это тоже не маленький срок, но ты не будешь отбывать его до конца. Ты отсидишь ровно два с половиной года. Тебя отправят по этапу на зону, которая грелась братвой моего покойного мужа. У него там срок мотала родная сестра, с хозяином зоны у нас достаточно теплые отношения. Слышишь, тебе нужно потерпеть только два с половиной года, и тебя выпустят под условно-досрочное освобождение. Это я тебе гарантирую. Скажу больше, во время отбывания срока у тебя будут большие льготы по сравнению с другими заключенными. Тебе даже будут давать отпуск, и ты сможешь ездить домой. На зоне ты станешь содержаться в хороших бытовых условиях.

– А что, разве на зоне бывают хорошие бытовые условия? – зло рассмеялась я.

– На зоне, как и на воле, можно сидеть в шоколаде, а можно в дерьме.

– Что-то совсем маленький срок за двойное убийство.

– Я гарантирую тебе всего два с половиной года неволи. Я все устрою. Это не должно тебя волновать. Два с половиной года тюрьмы – и у тебя на руках сто тысяч долларов. Если ты не веришь, что я заплачу эти деньги, то сразу, после того как ты сделаешь чистосердечное признание, я открываю счет на твое имя и кладу туда сто тысяч долларов. Пока ты будешь находиться в неволе, на твой счет будут капать неплохие проценты. Так что ты получишь даже еще большую сумму.

– Даже если бы я на это пошла, то была бы полнейшей дурой. Почему я должна тебе доверять? Допустим, я тебе поверила, написала чистосердечное признание, но мне дали пятнашку. Какой резон тебе меня из тюрьмы вытаскивать? Как только я напишу чистосердечное признание, ты начнешь меня и дальше топить. Что тогда?!

– Ну я же не могу написать нотариально заверенное заявление, в котором гарантирую тебе два с половиной года неволи. Мы должны верить друг другу на слово.

– Я не знаю тебя, чтобы верить тебе на слово.

– И все же иногда обстоятельства вынуждают нас верить даже незнакомым людям. И это нормально. Подумай над этим.

– Ты все сказала?! Это и есть твое предложение?

– Да.

– Извини, но оно меня не устраивает.

– А ты сразу не отказывайся. У тебя есть время подумать. Ровно две недели.

– Почему именно две недели?

– Потому что мое предложение действует ровно две недели. – Ольга затушила непонятно какую по счету сигарету и подняла на меня свои большие красивые глаза. – Так что не говори «нет», не думая. Быть может, ближе к вечеру в твоей голове возникнут совсем другие мысли. Вот ты за своего турка замуж хочешь выйти. Правда?

– Допустим.

– Ну и где ты будешь с ним жить? В горной хижине?

– Да, Оля, отстала ты в развитии. По-твоему, все турки живут в хижинах, в горах?

– Даже если и не так. Отсидишь два с половиной года, снимешь со счета деньги и поедешь к своему турку. Прикупишь квартирку, машинку, и будете жить припеваючи. Самое главное, жилье у вас есть. Машина тоже. На первое время денег вполне достаточно. Да и много ли вам там нужно? Какие у турка могут быть запросы? Наденешь паранджу, примешь мусульманство и начнешь рожать детей. Начальная материальная база у тебя есть. И по-моему, база-то неплохая.

– По поводу своей жизни в Турции я как-нибудь сама разберусь. – Я пристально посмотрела на Ольгу. – Оля, а ты ведь знаешь, что я не любовница твоего мужа. Ты же тогда, на месте происшествия, при милиции, спектакль устроила. Тебе было выгодно выдать меня за любовницу. Ты уже тогда хотела меня подставить, а сейчас ломаешь комедию и не хочешь мне в этом признаться. Я тебе просто выгодна. Когда ты узнала о смерти мужа, ты обрадовалась, что в момент гибели он был в машине не один. Это обстоятельство сыграло тебе на руку.

Ольга занервничала еще больше и отвела глаза в сторону. Затем зловеще прищурилась:

– Наташа, я надеюсь ты понимаешь, что никто не должен знать о моем визите и, уж тем более, о моем предложении. Это в целях твоей безопасности. Ты вправе отказаться, а вправе согласиться. Если ты откажешься от моего предложения, то никто не предъявит тебе никаких претензий. Мы просто забудем о существовании друг друга, и все. Подумай хорошенько. У тебя есть ровно две недели. Но если ты решишь вынести сор из избы и расскажешь о моем предложении органам или какому-либо третьему лицу, то меня и тех людей, которые находятся за мной, вряд ли что-то остановит. Есть люди, которые порвут на куски любого, кто доставит мне хоть какие-то неприятности. Ты понимаешь, о чем идет речь?