Стефани Майер - Ломая рассвет

— Похоже, когда время настанет, ему придется посоревноваться.

Я опять нахмурилась.

— Да, я заметила. Но я благодарна Науэлю за всё, что он сделал, однако все это немного не укладывается в голове. Мне все равно, если Несси единственная полувамир, не являющаяся его сестрой.

— Но дело не только в этом. Он смотрел не только на неё, но и на тебя. Он помог нам сегодня именно из-за тебя.

— Я не понимаю. Почему?

— Потому что после рождения Несси, ты осталась в живых, — спокойно сказал он.

— Ты потерял меня.

— Вся его жизнь… он старше меня на пятьдесят лет…

— Ветхий, — прервала его я.

Эдвард не обратил внимания.

— И он всегда думал, что он убийца, что он монстр по своей природе. Его сестры тоже убили в момент рождения своих матерей, но они спокойно отнеслись к этому. Джохем, его отец, считал людей животными, и такое отношение к людям передалось его сестрам. Но он жил вместе с Хайлин, сестрой его матери. Это сформировало другое мировоззрение. И он действительно ненавидит себя.

— Это очень грустно, — пробормотала я.

— И тут он увидел нас, и впервые он начал осознавать, что он наполовину бессмертен, и это не означает, что он является совершенным злом. Он смотрит на меня и видит, каким должен быть его отец.

— Ты был бы идеальным отцом в любых обстоятельствах, — согласилась я.

Он фыркнул и вновь посерьезнел.

— Он смотрит на тебя и видит, какую жизнь должна была прожить его мать.

— Бедный Науэль, — пробормотала я, после чего вздохнула. После этого разговора, я не смогу думать о нем плохо. Независимо от того, что будет потом.

— Не грусти по нему, теперь он счастлив. Сегодня, наконец, он сможет начать прощать себя.

Я улыбнулась. Наверное, сегодня день такой — день счастья. Хотя смерть Ирины стала темной тенью против белого света, не позволяя стать этому дню совершенным. Но радость невозможно было отрицать. Жизнь, за которую я боролась, была в безопасности. Моя семья воссоединилась. У моей дочери было красивое будущее, в котором не было смерти.

Завтра я схожу, проведаю отца, чтобы он смог увидеть, что страх покинул мои глаза, и в них теперь светится счастье, и тогда он тоже будет счастлив. Внезапно я поняла, что я могу рассказать ему всё. Это не будет неправильным. А в случае чего можно сказать — среди оборотней есть люди, которые знают их секрет и они свято держат его в тайне. Я думаю, что отец также не раскроет мой секрет. Я улыбнулась ещё шире. Но самое счастливое в данный момент было то, что я была рядом с Эдвардом. Навсегда. Не то, чтобы я хотела повторить прошедшие недели, но эти недели научили меня ценить то, что я имею.

Впереди показался наш домик, отливающий прекрасным серебристо-синим цветом. Мы отнесли Несси на её кроватку и осторожно уложили её. Она улыбнулась во сне.

Я сняла подарок Аро со своей шеи и бросила его в угол комнаты. Пусть она, если пожелает, поиграет с ним.

Ей нравятся блестящие вещи.

Эдвард и я, медленно, отправились в нашу комнату.

— Ночь для празднования, — пробормотал он, он поднял мои руки, что коснуться ими своих губ.

— Подожди немного, — поколебалась я немного, отстраняясь.

Он удивленно посмотрел на меня. Обычно в такие моменты я так не поступала.

— Я хочу попробовать кое-что, — сообщила я ему, улыбаясь его изумленному выражению лица.

Я положила свои руки ему на лицо и сконцентрировалась. Раньше я не могла хорошо управлять своим даром, во время тренировок с Зафриной, но теперь я лучше понимала свой щит. Стала чувствовать ту часть меня, которая защищала, этот автоматический инстинкт, который сохранял меня прежде всего остального. Я вновь чувствовала его упругость и твердость, охраняющую меня. Я немного напряглась, пытаясь снять его. Это потребовало всех моих сил.

— Белла! — в потрясении воскликнул Эдвард.

Таким образом, я поняла, что у меня получается. Я стала вспоминать отдельные моменты нашего прошлого, то, как я чувствовала их, позволяя им полностью заполнить мой разум. Некоторые воспоминания были тусклыми — они относились к человеческому периоду моей жизни, когда я видела мир через свои слабые глаза, слышала через свои слабые уши. Я вспоминала моменты, когда в первый раз увидела его лицо… разговор на поляне, его шепот сквозь сон, момент, когда он спас меня от Джеймса, его лицо, когда он ждал меня под навесом из цветов, чтобы жениться на мне, каждый драгоценный миг на острове, его холодные руки, касающиеся нашего ребенка через мою кожу… И яркие воспоминания моей новой жизни, его лицо, когда я впервые открыла глаза на пути к моей новой жизни, к рассвету бессмертия… Его губы внезапно нарушили мою концентрацию.

— Ох, ну все, я упустила — вздохнула я.

— Я слышал тебя, — тихо прошептал он, — как? Как ты сделала это?

— Это была идея Зафрины, мы практиковались несколько раз.

Он был ошеломлен. Он дважды мигнул и покачал головой.

— Теперь ты знаешь, — тихо сказала я и пожала плечами, — Я никого не любила сильнее, чем тебя.

— Ты почти права, — он улыбнулся, его глаза были немного шире, чем обычно, — я знаю только об одном исключении.

— Обманщик.

Он вновь поцеловал меня, но вновь резко остановился.

— Ты можешь сделать это ещё раз? — задал он вопрос.

Я скорчила гримасу.

— Это весьма непросто.

Он ждал с нетерпеливым выражением лица.

— Я не смогу вновь сделать это, если ты будешь прерывать мою концентрацию, — предупредила я его.

— Я буду хорошим мальчиком, — пообещал он.

Я сузила глаза, после чего вновь улыбнулась. Я вновь дотронулась до его лица и сосредоточилась, начав на том моменте, когда только стала вампиром… задерживаясь на деталях.

Я смеялась, затаив дыхание, когда его неожиданный поцелуй вновь нарушил моё сосредоточение.

— Черт побери, — проворчал он, с жадностью целуя моё лицо, — твои воспоминания точно действуют против меня…

И затем мы углубились в эту прекрасную часть нашего навсегда…

Примечания

1

лекарственное средство, избавляющее от проблем с желудочно-кишечным трактом — прим. переводчика.

2

Doritos — Товарный знак нескольких вариантов чипсов «тортилья». Рекламный лозунг: «Это вам не просто закуска» — прим. переводчика.

3

имеется ввиду что в волочем обличие оборотни слышат мысли друг друга прим. редактора.

4

по очертаниям, берег Первого Пляжа напоминал полумесяц — прим. переводчика.