Предание Темных - Кейси Эшли Доуз
Покуда у меня была эта туба – я вообще не считала ее чем-то нужным.
Но стоило её лишиться и беспокоиться о целостности, хранении и переносе старых полотен без нее – как теперь я точно знаю, что это изделие бесценно.
На вес золота.
С радостью хватаю тубу и вновь убираю все полотна внутрь, теперь уже не беспокоясь о том, что они могут случайно повредиться. К моменту, когда я уже окончательно перестаю ждать Лео и переодеваюсь в ночную пижаму, дверь вдруг резко распахивается и друг, каким-то крабиком, заходит внутрь, едва передвигаясь.
Мгновение – и понимаю, с чем это связано.
В руках он держит какой-то металлический подносик, доверху заставленный всякой ерундой.
– Ночной пир в студию – улыбается, опуская поднос прямо на мою кровать – для него, насколько знаю, сеть не нужна. И вряд ли что-то из этого пойдет рябью, даже если пропадут все палочки.
Я смеюсь и удивленно оглядываю разношерстное разнообразие на подносе:
– Где ты это взял?
– Обшарил шкафчики летней кухни. Сначала думал найти что в основной – но там мышь повесилась. А вот в летней кое-какие остатки еще раздобыл.
– Это ты с летней кухни так – показываю крабика – шел?
Смеюсь:
– Вообще-то мог взять поднос с колесиками, так удобнее.
– С колесиками? Такие тут есть?
– Ну да, Локид мне на нем чай привозил, помнишь, я же рассказывала?
– Чтобы прям про «поднос с колесиками» – саркастично отвечает – не помню, чтобы рассказывала. Да и ладно. Знаешь, докатить на колесиках любой дурак сможет, а вот удерживая равновесие, с растопыренными локтями, обозревая сразу на все 180 градусов…
Он останавливается, потому что я уже сгибаюсь от хохота, и бросает на меня псевдо-обиженный взгляд:
– Какие милые благодарности. Что вы, не стоит распаляться, мне было совсем не сложно.
Продолжая смеяться, беру чашку с какой-то странной жидкостью (ни то вино, ни то сок, ни то вообще холодный чай) и поднимаю вверх на манер тоста:
– За самого изобретательного в мире друга!
Он поднимает свою:
– Ну вольно-вольно, хватит оваций. Кстати – в последний момент он отводит свою кружку, и у нас не получается «чокнуться» – а ты знаешь, откуда пошла традиция чокаться?
– Да. Что-то там про спартанцев или викингов. Они чокались так, чтобы жидкость переливалась из всех чашек как-то вместе, и короче таким образом убеждались что напиток не отравлен и все могут пить.
– Ну.. если совсем грубо, то что-то типо того.
– Хочешь чокнуться, как викинги?
Мгновение он думает, после чего вновь поднимает чашку:
– А почему бы нет? Даже если что прольется – дом не мой, и если на то пошло, даже кровать не моя, так что я «за»!
– Ах ты! – смеюсь, но все же с размаху стремлюсь своей чашкой на встречу его.
БАМ!
Я успеваю отскочить, а вот у Лео не получается. Жидкость, как он и подозревал, выливается конечно частично на мою постель и ковер.. но основная часть, по иронии судьбы, оказывается равно распределена между его лицом и футболкой. Видимо, я в свою чашку вложила силы куда больше – и ее содержимое перелилось не в чашку Лео, как задумывала традиция, а сразу ему на одежду.
Я хохочу, не в силах остановиться. Лео изгибает бровь, наблюдая за мной, после чего чуть поддевает пальцами мокрую футболку и отделяет ее вперед от тела. От этого вида начинаю хохотать еще больше.
– Как мило с твоей стороны.
Но тут отпускает один палец и сжимает-разжимает указательный с большим, будто бы что-то пытаясь понять. После чего закатывает глаза и чертыхается:
– Проклятье, это еще и было что-то сладкое. Пальцы липнут – кривится и оттягивает футболку от тела еще подальше – и футболка.. и кожа.. вот же черт!
– Ты наливал и не знал, что наливаешь?
– Да знал.. там было что-то.. ни то сок, ни то чай..
– А если бы это была отрава для мышей, а ты притащил ее нам?
– Отрава для мышей в хрустальном графине? – скептично уточняет– сомневаюсь. Ладно, черт с ним..
Он брезгливо снимает свою футболку и направляется в мою ванну.
– Эй, у тебя своя есть!
– Идти липким еще и по холлу? – успеваю услышать прежде, чем дверь закроется, отделяя ванную от главной комнаты – еще чего! Это ты меня облила – твоя ванна мой моральный ущерб!
Пока он ополаскивается, я встаю и сдергиваю с кровати эту темную простыню, которая подверглась варварскому нападению липкого «чего-то-там». В принципе, это даже радует – она никогда мне не нравилась, а теперь появился весомый повод ее наконец сменить.
Отдам Валентину и уже на сон попрошу себе другую.
Желательно, светлую.
Комкаю и бросаю в угол, после чего расправляю простынь под ней. Она вроде бы не липкая и даже не влажная – значит, попало не так много и не успело пропитаться. Удовлетворенно кинув, теперь поднос переношу уже на прикроватную тумбу.
Не успеваю даже расправиться с липким одеялом до конца, как дверь распахивается.
И в комнату влетает Милли, не поднимая глаз поверх книги и едва не снеся меня с ног.
– Ой.. – бормочет, едва увидев меня, и тут же утыкается обратно в книгу – смотри что я нашла!
Успеваю разглядеть обложку – это та самая старая книженция про карпатскую гадость, которую подарил ей Ноэ. Недовольно хмурюсь:
– Я думала ты уже спишь, а не.. читаешь это.
– Сама же хотела, чтобы я читала – отмахивается она, явно желая поскорее продекламировать мне найденное – вот смотри! «..и тогда над горами пролился черный проклятый дождь с лягушками и другими гадами. Первые данные о подобном явлении в Карпатах относят к середине XV века».
Она поднимает на меня возбужденный взгляд:
– Черный дождь с лягушками! Совсем как сегодня было!
– Милли.. – но даже не знаю, что хочу сказать дальше.
В таких случаях я обычно говорю «не будь ребенком, это всего лишь..» и называю рациональное объяснение. Однако, здесь, я сама пока еще не нашла и не смогла дойти до какого-то логичного объяснения произошедшему вечером. Потому просто вздыхаю:
– Помни, что тебе говорил Влад. Это просто интересные байки, но они никак не связаны с реальностью.
– Ага, а что тогда сегодня было? – фыркает она – «интересные байки»?
– Совпадение.
– Как часто ты видела подобные совпадения!? Лягушки со змеями, Джен, это же..
Но Милли замолкает на полуслове.
И тут, в повисшей гробовой тишине понимаю, что больше не слышу шума воды за дверью. Осторожно, нехотя (уже подозревая, что увижу), оборачиваюсь и наблюдаю растерянную фигуру Лео. Он, все еще обнаженный по пояс, озадаченно стоит у открытой банной двери с полотенцем в руках.
Милли бросает короткий взгляд на него, потом на меня в пижамном комплекте,
