Nell - Северное сияние

— Саш… Саш, ты цела?! Ну, ответь же уже! — решив помучить её еще немного, я молчала и ждала продолжения. Когда её фигура оказалась прямо надо мной, я не смогла сдержаться от довольной ухмылки — сколько беспокойства, испуга было в этих карих глазах. Правда, к ним сразу же присоединилась обида, как только она поняла, что со мной все в порядке и я просто решила ее позлить, — Ёханый бабай! Я думала, она себе как минимум спину сломала, а эта красавица просто валяется в снегу и издевается надо мной! — моя любимая присказка в ее устах прозвучала так нелепо, что я расхохоталась во весь голос и, схватив ее за ноги, повалила в тот же сугроб. Естественно тут же началась легкая потасовка, которая могла бы закончиться довольно плачевно, не смотря на всю нашу веселость, если бы я, вовремя не опомнившись и схватив Кристину за воротник, не уперлась ногами в еле-еле торчащую из под снега перекладину заграждения.

— Боюсь, что четвертый полет с верхотуры сегодня ни к чему хорошему не приведет… тем более тут уже очень высоко!

— Согласна… — улыбнувшись какой-то чересчур хитрой улыбкой ребенка, только что нашедшего запретные конфеты, она взялась за мой шарф и спросила, — Мир?

— Мир, — просто ответила я и помогла ей подняться на ноги. Наконец-то справившись с силой притяжения, мы отошли подальше от края, — Нет, ты посмотри как нанесло… Это же заграждение в метр высотой!

— Саш, ну ты прям как маленькая, ей-богу! Не знаешь что ли?! "…зима, как всегда пришла нежданно! Её все через 600 дней ждали, а она как-то сразу… после осени…"

— Ха! Это точно… — посмотрев на девушку и поняв, что я, должно быть, выгляжу не лучше, заметила, — Давай-ка домой по-быстрому! А то воспаления легких нам не избежать… — снова улыбнувшись, она кивнула в знак согласия и пошла за мной. В какой-то момент, мне показалось, что она отстала. Я уж было хотела обернуться и посмотреть, где она застряла, как её ладони схватили меня за руку.

— Саш, посмотри! Как красиво… — я обернулась на звук ее голоса, да так и застыла на одном месте. Я на севере 12 лет, но такого даже я не видела! На звездном небе, как на огромном экране, ярко переливалось цветными сочными волнами северное сияние… Все оттенки радуги, казалось были перемешаны сейчас, хотя преобладающим цветом все же был зеленый. Воздух мерцал, то проявляясь сильнее, то исчезая, но оно никогда не уходило полностью, — Потрясающе! Я никогда не видела ничего подобного… Это ведь сияние, да? — я посмотрела на Тину — девушка была просто заворожена зрелищем.

— Да, это оно… Такого яркого я еще никогда не видела, — Кристина посмотрела на меня. Странное ощущение… Она смотрела мне в глаза, а мне казалось, что я растворяюсь во взгляде, в котором, как в зеркале, отражались сполохи сияния. Как будто тебя тянет, как в омут. С трудом вернув себя в реальность, я заставила переключиться мысли на что-нибудь другое. Тут же стало нестерпимо холодно, — Тин, а ну пошевеливайся! Сияние, конечно, красивое зрелище, но не помереть же из-за него?! Давай, быстрее домой…

Мы ввалились в прихожую мокрые, замерзшие, но чертовски довольные собой. Из комнаты высунулось заспанное лицо Лёшки…

— Макс… Ой, а ты что тут делаешь? — надо было видеть выражение Тинкиного лица. Не дав буре грянуть, я, быстренько сняв с нее куртку и заставив скинуть ботинки, запихнула ее в ванную, а сама прошествовала на кухню заваривать чай-кофе. Как и ожидалось, Лёха поплелся за мной, — Не понял… ее-то ты где нашла?!

— Она сама нашлась, я ее не искала.

— А чего такие мокрые?

— Упали…

— …и довольные?!

— Я же говорю, упали!

— Это теперь вызывает такую бурную радость?

— Зависит от обстоятельств…

— Так… Наш капитан опять темнит. Ладно, не хочешь рассказывать — не надо!

— Не начинай.

— Я и не собирался.

— Я вижу, — помолчав пару минут, он вновь не выдерживает.

— Нет, ты мне скажи, зачем ты ее сюда притащила?!

— Ей, некуда пойти в таком виде.

— Дай ей куртку и пусть идет к подруге, как хотела.

— Она. Останется. Здесь, — медленно, чеканя каждое слово, произношу эту фразу и ставлю перед напарником чашку свежесваренного ароматного кофе, — А теперь остынь, попей кофейку и позволь я тебе кое-что объясню… — дождавшись, когда Алексей, все еще дуясь, сядет на диван и внимательно воззрится на меня, я продолжила, — Алёш, я знаю ты считаешь, что я слишком много личных переживаний примешала к работе и, возможно, мне действительно стоит отдать это дело на расследование другому оперу… Но я хочу разобраться в этом деле сама, понимаешь?! И дело не в том, что поймать Саблина — это отличный шанс добавить великолепную характеристику в личное дело… Не только в том… Она сама пришла ко мне! Мы её не вызывали, не приводили на допрос. Если это действительно её рук дело, значит мы имеем дело с очень умной и невероятно хладнокровной особой. Это подстегивает, не считаешь?! Давай ещё раз проанализируем ситуацию… Что мы имеем на данный момент? У нас есть труп шестнадцатилетнего подростка, убитого ударом ножа в печень. У нас есть свидетельница, утверждающая, что знает, где этот нож. У нас есть труп матери свидетельницы, убитой, скорее всего, тем же ножом и снова в печень. Ты криминалистику проходил? Сколько может прожить человек с проникающим ранением печени?

— Если человек сильный физически и кое-что понимает в анатомии, то минут пятнадцать-двадцать.

— Правильно! Но только в том случае, если рану зажать, слегка остановив поток крови и терпеть при этом сильную боль. Александров был физически развит, спортсмен… Как ты думаешь, мог он протянуть несколько минут, если сразу от болевого шока не вырубился?

— Мог. Но…

— Но видел ли его кто-нибудь в эти несколько минут? Вот в чем вопрос… На месте преступления, непосредственно вблизи от места расположения тела, были следы протекторов трёх видов. Эксперты слепки взяли?

— Да. Установлено, что один из протекторов принадлежит убитому. Следы нашего дедка-сторожа, обнаружившего тело, тоже имеются…

— Но не вблизи Александрова!

— Нет, на некотором удалении…

— Значит, он к нему близко не подходил. Хорошее зрение, однако у дедка, если в темноте, он смог разглядеть и узнать потерпевшего. Но это другой вопрос. Значит у нас имеются следы двух человек. Тот абрек, которого ты допрашивал, ему предъявляли фотку Саблина для опознания?

— Обижаешь, начальник… Конечно, предъявляли!

— И?!

— Опознал в нем человека, подходившего к нему в ларек.

— Ага… Ты у него не уточнял, мужик был в крови, но как? Только руки, или лицо, или куртка?

— Честно говоря, нет…