Юлия Шилова - Хочу замуж, или Русских не предлагать

– Шульц, я с этим сама разберусь. Ты не уходи от разговора. Три сотни евро – и мы с тобой друг друга не видели. Заметь, я много не беру. Твой друг забрал у меня кошелёк, в котором лежало полторы тысячи евро. Я у тебя требую всего лишь пятую часть этих денег.

– Да ты с ума сошла! Это очень большие деньги!

– Но мне кажется, они стоят твоего семейного спокойствия. Если ты мне сейчас же их не дашь, я позвоню Татьяне.

– У меня нет с собой таких денег.

– Не верю.

Я достала мобильный и показала решимость звонить Татьяне. Шульц тут же меня догнал и чуть не в лицо кинул мне триста евро.

– Подавись! Сука! Я откладывал эти деньги…

– На что? На баб? Ладно, отдыхай. Я тебя не знаю.

Вернувшись за свой столик, я посмотрела на Толика довольным взглядом и спросила:

– Ну что, выпьем?

– Кто это? – ревниво спросил Толик.

– Друг моего покойного немецкого жениха.

– Я смотрю, у тебя здесь столько знакомых.

– Да никого у меня нет. Даже переночевать негде. Точнее, уже есть где. У меня появились деньги на отель.

Но в отеле ночевать мне не пришлось. Виски сделало своё дело, Толик буквально тащил меня и мою дорожную сумку в свою съёмную квартиру на себе. Я держала в руках полбутылки виски, охапку роз и зачем-то горланила гимн Советского Союза.

– Я где-то слышал эту музыку, – заметил Толик, подтаскивая меня к дверям своей квартиры.

– Ты что, Толик, с луны упал?! Не въехал? Это же гимн Советского Союза! У вас в Южной Корее есть гимн?

– Конечно. – Толик посадил меня у двери прямо на пол и принялся искать ключи.

Открыв двери, он стал втаскивать меня в квартиру и петь гимн.

– Круто! – заметила я и отхлебнула виски из горла. – Очень патриотично. А вот у нас, прикинь, Советского Союза давным-давно нет, а гимн есть. Все его до сих пор помнят, ностальгируют и поют. Не стало Союза, и мужиков не стало. Вымерли вместе с СССР. Их всех в основном перестройкой убили. Провели эксперимент на выживание. Мужики оказалась слабее и вместе с экспериментом стали редким, вымирающим видом. Сдулись и дохнуть начали. Нельзя было так экспериментировать, столько мужиков потеряли. Эх, уже ничего не вернёшь. Толик, а ты знаешь, что такое перестройка?

– Слышал. Это какие-то коренные изменения.

– Правильно. Коренные изменения, направленные на уничтожение мужиков. Мужики перестраиваться не умеют. Их лучше в этом плане не трогать. Так что даже страшно представить, сколько бойцов невидимого фронта в те годы было потеряно. У вас там никакая перестройка не намечается?

– Пока не слышно.

– Это радует. Пусть хоть в вашей стране над мужиками никто не экспериментирует. Сильный пол беречь надо, а не испытывать на выживание. Неужели непонятно, что вы слабые?! – Я протянула Толику бутылку: – Выпей.

– Да я уже и так много выпил, – промямлил он.

– Выпей за наших мужиков. За тех, кто выстоял и не был похоронен перестройкой. За мужиков пьют стоя.

Я хотела встать, но тут же потеряла равновесие. Толик взял бутылку, сморщился, сделал несколько глотков и с надеждой спросил:

– Может, они ещё возродятся?

– Ни хрена, – замотала я головой. – Нет, ну ты сам думаешь, что несёшь? Как можно возродить умирающий вид, который исчезает прямо на глазах? И название этому виду одно – российский мужик. Даже «Красная книга» не помогает. Особи деградируют и вымирают.

– У вас эпидемия?

– Повальная. Если ещё одну перестройку организуют, то прощай, мужик… Всех добьют, ни одного не останется.

– А что, эксперименты могут продолжаться?

– Толик, я живу в такой удивительной стране, где может произойти всё что угодно.

– Поэтому я и зову тебя к себе.

– Толик, ну почему ты не итальянец и не француз? – Я посмотрела на обиженного Толика, взяла у него бутылку и вновь отхлебнула виски. – Я бы тогда к тебе поехала. Не могу рваться туда, где не знаешь ни людей, ни законов, ни порядков.

– Снежа, я полагал, замуж выходят за человека, а не за его национальность, страну, вероисповедание, банковский счет, профессию и социальную страховку. Мне обидно.

– Толик, я не хотела тебя обидеть. Ты сам напросился. Видишь меня в первый раз и зовёшь замуж. Это легкомысленность.

– Это не легкомысленность, а любовь с первого взгляда. Я просто не хочу тебя потерять.

– Толик, но я не готова бежать замуж сломя голову. Здесь нужен трезвый подход и четкое понимание – на что можно рассчитывать, уехав из России… Знание законов другой страны, в том числе в случае рождения ребенка… права обоих родителей… знание языка обязательно… менталитет… да много еще всяких «подводных камней». Замуж – это ответственный шаг. Я не хочу просто покинуть свою страну. Чёрт побери, какой бы она ни была, я безумно её люблю. Не хочу оказаться у разбитого корыта. Покалечить свою жизнь успею всегда. Иностранец иностранцу рознь. Не все они так хороши, как кажутся на первый взгляд. Чуть копни – и вся его настоящая сущность как на ладони! Мне не хочется, чтобы жизнь после свадьбы оказалась неприятным сюрпризом..

– Снежа, это вопрос везения. Тут никто не застрахован. Увы. Даже трезво, рационально взвесив все, можно упустить что-нибудь существенное. Отношения между людьми слишком непрогнозируемы, чтобы сказать: «Я все рассчитал и теперь уверен на сто процентов, что не разочаруюсь». Скажи, что ты ищешь в иностранном мужчине?

– Красивые чувства, надёжность, стабильность, заботливое отношение. Одним словом, то, что нечасто встретишь на моей родине.

– Снежа, я могу тебе это дать.

– Толик, а вдруг я твоей маме не понравлюсь и она меня ночью из дома выставит?

– Я давно сам все решаю. Я очень самостоятельный. Снежа, пойми, личность первична, а остальное – лишь приложение.

Когда в моей бутылке почти не осталось виски, я посмотрела на Толика пьяным взглядом и отметила про себя: а он ничего…

– Ладно, Толик, твоя взяла. Я согласна, – заплетающимся языком произнесла я и поставила пустую бутылку на пол.

– Ты согласна стать моей женой?

– Я же сказала – да. Можем зарегистрировать брак прямо сейчас. Только вот я до ЗАГСа не дойду. Придётся тебе тащить меня.

– Снеж, во-первых, мы в Германии, и нас здесь не зарегистрируют. А во-вторых, ночью все ЗАГСы закрыты.

– Ну и хрен с ним. Давай тогда устроим брачную ночь.

Заметно пошатываясь, Толик взял меня за руки и потащил на кровать.

Глава 9

Я проснулась от головной боли и дотянулась до бутылки с водой. Сделав несколько глотков, потёрла глаза и посмотрела на лежащего рядом улыбающегося Толика.

– О, чёрт, – пробурчала я и принялась вспоминать всё, что приключилось вчера со мной.

– Как ты? – Толик погладил меня по голове.