Жнец - РуНикс
Морана сглотнула, откинула голову назад и попала в плен голубых глаз. Он поднял руки в немом вопросе, и она кивнула, давая ему разрешение. Не сводя с нее глаз, он опустил ладони ей на плечи и впервые к ней прикоснулся. Ее грудь поднялась с вдохом. Легким касанием он завел руку ей за спину и провел вдоль нее ладонью. Морана выгнула спину и коснулась грудью его торса, не успев сдержать свою реакцию и осознав, что к ним приковано множество взглядов.
Ощупав верхнюю часть ее тела, Тристан Кейн встал на одно колено. Прикусив щеку, Морана опустила взгляд. Его крупные ладони блуждали по ее бедрам, отчего стук ее сердца отдавался во всем теле. Он опустил руки ниже и коснулся ее лодыжки под краем длинной юбки. У Мораны перехватило дыхание, и она сжала руки в кулаки, чтобы сдержаться и не коснуться щетины на его лице. Губы покалывало от сохранившегося в памяти ощущения, как эта щетина обжигала ее кожу, пока он целовал ее. Она увидела ответный пыл у него в глазах, когда он провел ладонями по икрам, впервые лаская ее кожу грубыми пальцами посреди комнаты, полной бандитов. Но это было вполне уместно, учитывая, что первый секс у них произошел в мафиозном ресторане, пока члены группировки находились за дверью.
Его руки замерли на ее колене, глаза запылали. Морана сделала глубокий вдох. Тристан Кейн прекрасно знал, где припрятаны ее ножи, и понял это сразу, как только вошел в комнату. Он мог ощупать ее через юбку. И все же опустился на колени и прикоснулся прямо к ее коже, даже не приподнимая край юбки от пола. От Мораны не укрылось, что именно он делал. Тристан Кейн посылал сигнал всем присутствующим мужчинам, женщине, которая пыталась обозначить на него свои притязания, и самой Моране. И посыл был отчетлив и ясен. Она принадлежит ему.
Чувствуя, как защемило в груди, Морана смотрела на него, смотрела ему в глаза, ощущая присутствие всех мужчин в комнате, но не обращая внимания ни на кого, кроме Тристана Кейна. А только наслаждаясь, как он медленно ведет рукой по внутренней стороне ее бедра таким интимным жестом, будто они делали это уже тысячи раз. Он нащупал ее ножи и ловко вынул их, в том числе тот самый нож, который Морана приставила к его спине в этом самом доме в ту первую ночь.
Атмосфера между ними стала напряженной. Ее лоно пульсировало.
Стоило ему подняться на пару сантиметров выше, и он почувствует, как сильно она возбудилась прямо посреди этой комнаты и только из-за него. Он мог сделать это. Никто бы даже не заметил.
Ее бедра начали подрагивать, пока Морана пыталась сохранить невозмутимое выражение лица. Боль в животе становилась все сильнее, опускаясь все ниже и ниже к его рукам. Она чувствовала, как ее мышцы напрягаются, стремясь к нему, как сжимается ее лоно от неистового желания. Тристан Кейн еще никогда не прикасался к ней в этом месте с той нежностью, с какой касался сейчас. Она жаждала этого. Жаждала ощутить, как его пальцы двигаются внутри, как губы целуют шею, его запах окутывает ее, а глубокое дыхание слышится в ушах. Она хотела, чтобы он наполнил все ее чувства. Страстно желала этого.
И Тристан Кейн прочел это в ее глазах, увидел отразившуюся в них неприкрытую потребность. Слегка сжал кожу пальцами. Совсем чуть-чуть.
Ее грудь тяжело вздымалась. Он сжал руку.
Она задрожала. Он стиснул челюсти.
Тристан Кейн резко встал с ее ножами в руках и повернулся к собравшимся. Морана осталась стоять, сотрясаемая дрожью. Все, кроме Данте, не сводили с них глаз. Морана сделала глубокий вдох, стараясь сдержать румянец на щеках. Тристан Кейн встал рядом с ней, убрал ножи в карман и устремил невозмутимый взгляд на Марони.
– Уверен, я с радостью приму Морану в качестве гостьи, Тристан, – сказал Марони с улыбкой, которая быстро остудила ее пыл.
Данте был прав. Ей придется быть очень осторожной с этим человеком. Тристан Кейн никак не отреагировал. По крайней мере, не подал виду. Она знала о нем достаточно, чтобы понимать: внутри него происходит намного больше, чем кто-либо мог себе представить.
– Как ты познакомилась с моим сыном и Тристаном, Морана? – Марони потребовал объяснений, нежели задал вопрос. – Расскажи, мне интересно.
Морана подавила эмоции и скопировала улыбку Марони.
– Это долгая история.
Марони поджал губы, а затем обратился к одному из головорезов:
– Вели Антрии подготовить гостевую комнату.
– Не нужно. – Тристан Кейн заговорил впервые за долгое время. – Она останется со мной.
Ищейка помотал головой и устроился поудобнее, закинув ногу на ногу.
– Нет, не останется.
Тристан Кейн не произнес ни слова, а только сверлил Марони взглядом. Тот глядел в ответ. Теперь Морана поняла, о чем говорил Данте.
– Тристан, милый, – подала голос Кьяра, заставив Морану сжать челюсти от внезапного желания совершить какую-нибудь жестокость. – Лоренцо не может позволить ей поселиться так далеко от главной резиденции, пока не переговорит с нужными людьми. Она должна заслужить его доверие. До тех пор она будет желанной гостьей в главном доме, верно, Лоренцо?
– Разумеется, – согласился Марони, не сводя глаз с Хищника.
Морана посмотрела на Тристана Кейна, но его лицо решительно ничего не выдавало: челюсти не были стиснуты, взгляд напрочь лишен эмоций, на щеке не дергался ни один мускул. Ничего. Увидев его таким, Морана внезапно осознала, что не только она ослабляла бдительность. Он тоже так поступал, но только при ней или в обществе Данте и Амары.
– Она останется со мной, – вновь заявил он.
– Это невозможно, – тотчас возразил Марони.
Как только он собрался заговорить снова, Данте его опередил.
– Если она останется в главном доме, ты дашь слово, что ей не причинят вреда?
Тристан Кейн бросил резкий взгляд на Данте. Тот покачал головой в безмолвном диалоге.
Марони с любопытством наблюдал за их взаимодействием.
– Если только она сама никому его не причинит.
Пускай Морану отчасти переполняла ярость от того, что о ней говорили так, будто ее здесь не было, она подавила ее, ведь понимала, что сейчас неподходящее время и место.
– Я останусь в главном доме, – объявила она, пока ситуация не вышла из-под контроля.
А она была близка к этому, ведь Морана знала, что упрямые мужчины не уступят. Она представляла ценность для Тристана Кейна, и он ткнул этим Марони в лицо. Ищейка хотел отнять у него эту ценность, чтобы отомстить. Не нужно быть гением, чтобы это понять. Надо просто это пережить.
– Замечательно. – Марони улыбнулся. – Вин, – он указал на человека со шрамом и пустым взглядом, – проводит тебя в твою комнату. Увидишься со всеми сегодня за ужином.
Морана вежливо кивнула:
– Спасибо.
Вин молча зашагал к двери. Восприняв это как сигнал следовать за ним, Морана повернулась к мужчинам (Данте одарил ее ободряющим взглядом, Тристан Кейн сохранял невозмутимость) и отвесила им легкий кивок. Желая поскорее уйти от нарастающего в комнате напряжения, она поспешила к Вину. Как только она оказалась на расстоянии нескольких шагов, Вин пошел дальше через вестибюль к лестнице.
Морана осмотрела впечатляющую лестницу, которой у нее не было возможности полюбоваться в первый свой визит. Люстра сверкала в лучах солнца, струящегося через огромные окна, отбрасывая пляшущие искры. На полу мерцали разноцветные блики, создавая неземную атмосферу. На мгновение Морана едва не забыла, где находится. На стенах пролета были искусно развешаны огромные картины. Она рассмотрела их все, пока шла за молчаливым мужчиной на второй этаж. На площадке второго этажа Вин свернул направо по коридору.
– На этом этаже еще кто-то есть? – спросила она, нарушая молчание.
– Нет, – резко ответил он.
– Так что же расположено на этом этаже?
– Гостевые комнаты.
Ладно.
– А другие гости сейчас есть?
– Немного.
Морана вздохнула. Да он просто кладезь информации. Следуя за ним по коридору мимо нескольких дверей, она заметила, что Вин шел, слегка прихрамывая на левую ногу, и задумалась, что же с ним произошло. Но прежде чем успела погрузиться в размышления, они остановились возле третьей двери. Вин открыл ее. Морана собралась войти, но мужчина выставил руку, останавливая ее.
