Юлия Шилова - Если хочешь меня – возьми, или Отдам сердце в хорошие руки

Неожиданно к нам подошла его мертвенно-бледная жена и, едва сдерживая вырывающиеся из груди рыдания, спросила:

– Серёжка, с тобой всё в порядке? «Скорая» подъехала.

– Родная, со мной всё хорошо, а тебе нужно обязательно сделать успокаивающий укол.

– Что это было? Нашего охранника убили.

– Вот девушка, свидетельница, видела, из какой машины стреляли. Говорит, что это белый «жигуль».

Я и сама не смогла понять, что произошло со мной в этот момент. Я смотрела на чудом оставшегося в живых Сергея, на то, как трепетно и заботливо он обнимает свою жену, называя меня свидетелем произошедшего, и… чувствовала, как моё сердце пронзает острая боль.

Я ненавидела судьбу за то, что я стою сейчас не на её месте, что не могу прижаться к родной щеке Сергея и поблагодарить господа за то, что тот, кого я так люблю, остался жив, здоров и невредим. Ведь это я должна стоять рядом с ним, ощущать его объятия и слушать слова утешения. Но вместо этого я всего лишь свидетельница. Случайная свидетельница…

– Вы всё видели? – Серёжина жена прижалась к мужу, словно в любой момент всё случившееся могло повториться.

– Простите. Мне надо уйти, – дрожащим голосом ответила я и попыталась выбраться из толпы.

– Серёжка, ты же говорил, что эта девушка всё видела.

– Видимо, она тоже сейчас в шоке.

– Сейчас приедет милиция. Пусть она даст показания.

– Я ничего не видела и не буду давать никаких показаний! – в отчаянии выкрикнула я и бросилась прочь.

Глава 5

Не успела я подойти к своей машине, как из стоящей рядом иномарки выскочили двое неизвестных, за считаные секунды скрутили мне руки и, сунув кляп в рот, бросили на заднее сиденье машины. Плюхнувшись на сиденье, я заскулила от беспомощности и стала резко пинать ногами незнакомца, пытающегося меня утихомирить, но, получив сильный удар в живот, смирилась с тем, что я вряд ли чего-нибудь добьюсь, и принялась молча обливаться слезами.

– Жить хочешь – сиди тихо, – донёсся до меня злобный мужской голос, и машина тронулась с места.

Я была в полной растерянности и не понимала, кому и зачем я могла понадобиться? Тому, кто хотел убить Сергея? Меня посчитали лишним свидетелем? А что я могла знать и видеть? Белые «жигули» с тонированными стеклами? Но ведь я даже не знаю, сколько людей было в машине. Какой же из меня свидетель, если я запомнила только цвет машины и не более того?

Если меня похитили люди, которые хотели убить Сергея, то можно не сомневаться в том, что они обязательно убьют меня. Именно сейчас мне почему-то вспомнились слова Лильки, которая настоятельно рекомендовала мне держаться от Сергея подальше и постоянно говорила, что моя связь ни к чему хорошему не приведёт.

Сейчас я уже не ненавидела себя, ненавидела Сергея и нашу с ним непонятную любовь, которая с каждым днём всё больше и больше разъедала мою душу и разбивала сердце. Я ненавидела свою любовь, она сделала меня слабой, уязвимой, незащищённой и даже покорной.

Я вспомнила Ленку, которая ради любви воюет с четырьмя взрослыми детьми в роскошном замке. Мы с ней очень давно не виделись и уже вряд ли увидимся.

Я вспомнила нашу последнюю встречу, её потухшие глаза, в которых не осталось и следа от былого оптимизма. Она боялась потерять мужа, который совершенно ей не принадлежал, потому что он всегда принадлежал только своим детям. Взрослый мужик сделал молодую девушку заложницей своих житейских проблем, взвалив на её хрупкие плечи большой груз ответственности.

Дети умело манипулировали отцом и пытались выяснить, сколько же у Ленки в запасе терпения. Четверо детей и собака, которая тоже невзлюбила Ленку и гадила прямо в доме, выживали молодую жену из трёхэтажного особняка. Мне было очень жаль, что счастье моей подруги рухнуло, как карточный дом. Подсознательно Ленка чувствовала, что подрастающие дети никогда не примут новую жену своего отца и что даже если окажется на её месте другая, история повторится. Она понимала, что расставание неизбежно, что нужно сделать всего один шаг и прекратить то, что всё равно когда-нибудь закончится. Переболеть, перестрадать, резать по живому и ждать, когда стихнет боль.

Ей нужно было сделать то же самое, что и мне: в отношениях со своим мужчиной поставить жирную точку и прекратить думать о том, кто так и не смог оценить свою подругу по достоинству.

И всё это – наше дурацкое женское самопожертвование и ничем не обоснованная вера в то, что всё обязательно изменится к лучшему. Мне стало жалко Ленку, себя и… Наташку, которую заразил ВИЧ собственный муж и которая уже ни на что не надеется.

Я вспомнила, как мы втроем ходили на дискотеки. Господи, какими же счастливыми мы тогда были: гуляли, путешествовали и строили планы на будущее, представляя своих принцев. Тогда мы убеждали себя в том, что мы обязательно станем счастливыми, отхватим себе самых лучших и достойных мужчин.

Первой вышла замуж Наташка, надеясь позабыть свою первую любовь и доказать всем, что счастье можно построить собственными руками и для этого не обязательно нужна любовь. Главное – это ощущение того, что тебя любят, а всё остальное приложится со временем. Вот и приложилось: её принц оказался наркоманом и бабником, никогда не брезговавший даже самыми грязными, распущенными женщинами. Он прошёлся по Наташкиной жизни своими грязными ботинками, заразил её ВИЧ, словно пиявка присосался к ней, питаясь её жизненными соками.

Второй вышла замуж Ленка. Принц привез её в трёхэтажный особняк и привёл туда же четверых взрослых детей, сделав из Ленки бесплатную домработницу и повара. Иногда Ленке казалось, что муж её любит, но тогда она не понимала, почему он не хочет решить проблему отцов и детей и заступиться за жену. А иногда ей казалось, что супруг просто сэкономил на прислуге и привёз Ленку в дом в качестве бесплатной рабочей силы.

Ну а про моего принца даже говорить не хочется. Подруги встретили холостых, а я полюбила женатого… Никаких перспектив, никакого будущего, а только мокрая от слез подушка, холодная постель и бессонные ночи.

Я по-доброму завидовала своей сослуживице Лильке, её умению получать от жизни то, что ей нужно, и при этом не растрачивать попусту свою душу. Мне казалось, что ей вообще незнакомо чувство любви, да и не особенно она пока в нем нуждается. Она получает удовольствие ради удовольствия и не стесняется смело заявлять, что ей нравится случайный секс.

Лильке плевать, что свободные сексуальные отношения – чисто мужская прерогатива. Зато её подушка никогда не бывает влажной от слёз и её не страшит одинокая холодная постель, потому что Лилька и понятия не имеет о том, что она может быть тёплой. Она не признаёт никакие моральные нормы и знает, что её время для каких-либо обязательств ещё не пришло.