Бедовая отшельница - Светлана Ивах
Глава 11
Первый трофей
– Подъём!
Крик вожатого застал врасплох.
От неожиданности я выронила из рук тюбик с зубной пастой.
«Конец!» – обожгла мысль и всё внутри сжалось от детского страха.
Лица спящих мальчишек в этой комнате были измазаны пастой. Девчонки успели убежать, а я задержалась у кровати Женьки. Он мне нравился, но не замечал моих попыток обратить на себя внимание. Сегодня утром я расстаралась и уделила Женьке больше всех времени. За это и поплатилась. Сейчас он сидел и тёр лицо руками, размазывая «Поморин», а я с ужасом поняла, что моя выходка будет иметь скорее обратный эффект…
– Ты что, умерла? – раздался совсем рядом приземлённый голос.
Из глубокого сна, с картинками из детства, меня безжалостно вытащил зашедший в мои апартаменты Егор. Его силуэт возник в дверях, на фоне ярко-зелёных красок просыпающегося леса. Было немного жаль исчезнувших вместе с кроватями спящих мальчишек, на лица которых была потрачена вся зубная паста девочек нашей комнаты и вида рассерженного вожатого. Но эта лёгкая тоска по детству и по первой любви сменилась радостью пробуждения и счастьем от присутствия рядом настоящего мужчины, которые купались в несравненном восторге от ощущения себя настоящей женщиной. Только здесь, в этой глуши, вдали от благ цивилизации, я вдруг поняла, что это такое.
Я зевнула, сладко потягиваясь, и поинтересовалась:
– Ты раньше в армии не служил?
Такие вольности я уже себе потихоньку позволяла – могла не сразу встать, а полежать в постели, и прикрикнуть на своего нового мужа. Егор на полном серьёзе называл меня женой, и говорил, что нас расписала тайга. Я с удивлением стала замечать, что мне начинает нравиться эта жизнь и этот мужчина. Меня влекла его необузданная сила, грубость, и даже, запах пота – все то, по чему соскучилась современная женщина. Нет, нельзя сказать, что это пришло сразу. Сколько слёз я выплакала в первый месяц пребывания здесь! Сколько мозолей сорвала! Но постепенно смирилась. Впервые за столько лет я загорела без морских процедур и без солярия, а кожа рук стала грубой и шершавой. И вот я уже сама могу доить козу, косить серпом траву, топить баню… Фитнес мне заменяла работа, а шопинг – собирание ягод, грибов, и охота на дичь. Всё это на фоне таёжных ароматов будило во мне и делало острее давно забытые чувства, сидевшие где-то глубоко в генах и передававшиеся из поколения в поколение. Ведь мои предки по материнской линии не были такими, как я. Мать мамы, моя бабушка, всю жизнь проработала на фабрике. Она была ткачихой. Прабабушка и вовсе была крестьянкой, родившейся в поле… Ещё я стала много читать, всё свободное время посвящая изучению содержимого шкафа. Книги заменили мне подруг, телевизор, телефон, Интернет и все прочие блага цивилизации. Я вдруг поняла, что не только прекрасно обхожусь без всего этого, но ещё получаю несравненно больше удовольствия от их отсутствия. А всё потому, что больше времени уделяю окружающему миру и его красоте. Я научилась видеть её там, где городской житель и не заметит вовсе, а, значит, и не будет способен радоваться. Оказалось, у меня неплохие способности к запоминанию. Хотя не последнюю в этом роль сыграл и образ жизни, и чистый воздух. Я наизусть учила Пушкина и Евтушенко, за работой про себя и на память проговаривала понравившиеся отрывки из пьес Шекспира. А ещё я вдруг поняла, что стала радоваться наступающему дню и с детским восторгом учиться чему-то новому.
– Какой же я был мужик, если б не служил в армии? – между тем ответил Егор вопросом на мой вопрос.
Меня охватила гордость за то, что я рядом с ним и он нуждается в этом.
«Может это и есть моё предназначение?» – мелькнула мысль, и я вдруг представила себя уже постаревшей, на ступеньках крыльца нашей с Егором заимки, в окружении детей. Двое взрослых парней, совсем как он, и три девочки, похожие на меня. Смуглое, старческое лицо было подёрнуто туманом, но я отчётливо видела благородную седину видневшихся из-под платка волос и вдруг поняла, что совсем не боюсь такой старости. Более того, мне не только не страшно, а до ужаса любопытно, какая я там…
– Ну, чего смотришь? – Егор сгрёб с табурета спортивный костюм и бросил его мне в лицо. – Одевайся!
– Куда? – захныкала я, больше для порядка. На самом деле мне нравилось ему подчиняться. Это походило на прелюдию занятия любовью. Именно так, едва открыв глаза утром, я начинала ощущать нарастающее желание снова оказаться в его объятьях.
– Стрелять! – отрезал он.
Конечно я помнила, что вчера он обещал закрепить мои навыки в обращении с ружьём.
Я набралась наглости и спросила:
– А где доброе утро?
– Что? – Он с недоумением уставился на меня, словно я спросила о чашке кофе в постель.
– Ничего! – буркнула я, и откинула одеяло. – Проехали.
Лес ещё хранил утреннюю прохладу, а трава на полянках искрилась росой. Птички разминали голоса, гудел трудоголик шмель.
– Почему ты с собой никогда собаку не берёшь? – поинтересовалась я, когда мы продирались сквозь заросли кустарника в гору. – В доме красть нечего. Да если и забредёт кто, то как Мироша помешает? Всё равно на цепи сидит.
Егор поправил ремень и проворчал:
– Пусть будку сторожит.
– Будку сторожит! – повторила я, и усмехнулась шутке.
Действительно, а какой прок от Мироши, сидящего на цепи? Хозяин даже по двору его отпускает побегать лишь тогда, когда сам находится там.
Комариное облако вокруг головы стало гуще. Я встала. Егор почувствовал это и тоже остановился.
– Что случилось? – спросил он, наблюдая за тем, как я сняла с себя рюкзачок.
– Комары! – пояснила я лаконично, и с снова поймала себя на мысли, что каких-то пару месяцев назад произнесла бы это совсем по-другому. Возможно закричала и была при этом вся в слезах. А ещё бы я топала ногами…
Егор терпеливо дождался, когда я достану пластиковую бутылочку с отваром листьев рябины и натру им открытые участки тела. Потом поскрёб затылок и заметил:
– И чем тебя полынь не устраивает?
Ему я варила порубленные корни этого растения, и он утверждал, что оно лучше, чем листья рябины или черёмухи. Но мне не нравился аромат этой травы да и как-то не романтично это казалось…
Между тем Егор оглядел окрестности оценивающим взглядом и вдруг сообщил:
– Вообще-то пришли.
– С чего ты взял? – я огляделась.
– Мы стояли на небольшой полянке, окружённой берёзами, росшими вперемешку с соснами.
– Здесь тебе тир и устроим! – объявил он, и направился в конец поляны.
