Осколки - Александра Эльданова
— Если бы ты читала мою биографию не по диагонали, то знала бы, что в большой проект меня звали, но не сложилось. Не люблю рамки, условности, не люблю, когда творчество подгоняют под стандарт.
— Я заметила. А насчет биографии… Ты же со мной человек, так зачем мне где-то что-то целенаправленно искать?
— А я поискал про тебя.
Ее реакции я не понял — редко когда люди так резко бледнеют, что даже губы стали синеватыми.
— И что ты нашел? — голос у Саши был спокойным, но вот бледность…
— Группу Вконтакте, страничку со стихами, немножко рисунков. Больше особо ничего и нет.
— Ну я же не ты. У меня даже интервью никогда всерьез не брали, — натянуто улыбнулась девушка. Что ее так испугало, интересно?
— Интервью интересно только первые несколько раз. А потом все идет по кругу и редко задают интересные вопросы.
Выезд из города в пятницу вечером — тот еще аттракцион. Мне кажется, что пробка была километровой.
— И тут, как назло, никак не объехать, — расстроилась Саша, — надо было такси вызывать — ты сейчас только время зря потратишь.
— Зато я буду спокоен, что с тобой все нормально. Ты каждый день так стоишь?
— Нет, стараюсь раньше проехать или в городе задержаться. Тем более, что у Дашки скоро экзамены.
— Вы давно дружите?
— Мы дружим вчетвером. Я, Андрей, Леша и Надежда — наша поэтесса. Ты их видел, наверное, тогда на съемках. Леша друг детства — наши отцы дружили, мы буквально в одной песочнице выросли, с Надькой мы в одном классе учились, а Андрей в классе в шестом в наших муз кружок пришел.
— Я думал, что Андрей безответно влюбленный, — признался я, — он на ваших съемках так за тебя огрызался.
— Вот за чем ты подглядывал, значит. Нет, просто он нас с Дашей уровнял в какой-то момент. И дело даже не в том, что Андрюшка старше всех нас, просто, когда их с Дашкой родители погибли, ему пришлось быстро повзрослеть. Сложно в двадцать лет остаться с маленькой сестренкой на руках.
— И он ее сам вырастил?
— Мы все руку приложили. Андрюшка работал, как проклятый, и учился, а мы ему помогали, как могли. Ну, как можно помочь в семнадцать лет — кто-то с Дашкой сидел, кто-то по дому помогал, Лешка ему Андрею работу подкидывал — у него знакомых полгорода.
— Редко кто так дружит. Это большое счастье — друзья.
— Мне повезло, — она улыбнулась чему-то своему, — а у тебя с друзьями? Про это википедия ничего не говорит.
— И слава Богу, — я усмехнулся, — приятелей много, а друзей можно по пальцам пересчитать. Олега ты знаешь — мы с ним познакомились, когда я только из своей провинции в большой город перебрался. Считай, полжизни дружим почти. Напомни, куда здесь сворачивать?
— Вон туда, где два бетонных столба. Значит, ты тоже делишь знакомых людей на друзей и приятелей?
— Есть такое, — я не стал спорить, — но я хоть циничный старый пень — имею право, а ты почему?
— Что-то я ни цинизма, ни старости особо не вижу, — Саша фыркнула, — а то, что я тоже могу быть циничной ты не допускаешь?
— Нет. Но границы ты свои хорошо оберегаешь, — я свернул на нужную улицу. Жаль, что пробка не растянулась еще на час.
* * *Александра.
— Можно тебя хотя бы чаем напоить? — спросила я у дома. Я была действительно ему благодарна.
— Уже не получится, — покачал головой Сергей, — я очень не хочу тебя одну оставлять, но у меня еще есть дела сегодня. Хотя, кажется, не одну.
У моих ворот, попинывая колеса мотоцикла, слонялся Леша. И слава богу, потому что в большом доме одна… Бррр.
— Нифига у тебя личный водитель, — присвистнул Леха, когда машина Топольского скрылась за поворотом.
— Так получилось. Лешик, пойдем я тебе кое-что покажу, а ты мне подскажешь, что с этим всем делать.
— Что случилось?
— Мне сегодня цветы передали. Двенадцать темно-алых роз, — сказала я, наливая Лешке чай.
— Неприятно, конечно, Шур, но, возможно, кто-то просто тупой и не умеет считать.
— Андрей и про первый букет тоже самое сказал. Нет, фишечка была в том, что я из них достала, — я порылась в сумочке и протянула Лешке смятую фотографию.
— Блядский случай… — Леха никогда при мне в выражениях не стеснялся, — Шура, что за хрень?
— Ты меня спрашиваешь? Я себе на фотографиях глаза не выкалываю. Да и цветы приносили уже, правда шесть и без фотографий.
— А фотка ведь старая — у тебя еще эти дурацкие белые пряди здесь. Не помнишь, когда и кто снимал?
— Фотография обрезанная, я на ней с Димой, это его день рождения.
— И как такая херня могла получиться? У тебя фоток этих не осталось? Может кто-то спер?
— Я все его фотографии сожгла, старые страницы все удалила, помнишь? Но они ведь могли где-то в социалках остаться. Страницу Димину никто не удалял, а там были наши фотки. Но я не знаю, какие именно. И смотреть не хочу.
— Я бате покажу, пусть озадачится, — Леша забрал со стола фотографию.
— Может просто совпадение? Например, кто-то из ярых фанаток Топольского решил мне настроение испортить? На съемки ведь принесли.
— Может быть. Шур, может, тебе пока в городе пожить? Я могу потесниться, в конце концов.
— Ольшанский! — не удержалась я и хихикнула, — Я сбегу от тебя на второй же день, когда ты домой очередную девицу притащишь — мне тишина нужна, я диплом пишу.
— Купила бы ты этот диплом давно и не выносила мозг себе и людям, — пожал плечами Леша, — ну и я могу не водить девиц, пока ты у меня
