Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы - Элеонора Бостан
Сидя у окна в своей маленькой кухоньке – он жил один, всё-таки его статус был выше, чем у простых рабочих – он заполнял карты прибывших вчера работников. Сейчас они уже 10-й сон видят, думал он, а мне надо еще целую стопку отчетов, бланков и карт написать, и после этого они говорят, что интеллигенция весь день штаны просиживает и мается от безделья. А подъем у него был вместе с остальными – после массовых жалоб на давление и головные боли, ему надо было проверить всех и при необходимости выдать лекарства. Проработав всю жизнь в больнице, он привык к такому тяжелому режиму и большим нагрузкам, но годы всё же брали свое.
Врач – это на всю жизнь, вспомнил он слова профессора в мединституте, у нас не бывает ни выходных, ни отставки.
Поход в дом хозяйки вызвал жуткий приступ аллергии, и, придя домой, Владислав Николаевич – так звали врача – сразу принял меры в виде сильнодействующих антигистаминных средств. Может, это на нее аллергия, думал он, запивая таблетки водой, вот уж неприятная особа. Но он торчал тут уже 3 года, почти ежедневно имея дело с Адой Терер. Платили хорошо, у него было имя, он давно зарекомендовал себя как первоклассный специалист и мог бы остаться в большом мире, как он это называл. Но он приехал сюда по одной простой причине: он был одинок, а годы шли. Всю жизнь отняла работа, она была его любимой женщиной, больница – домом, коллеги стали его семьей, а пациенты – детьми, которые точно так же крепли с его помощью и вылетали из гнезда. В 60 он понял, что жизнь прошла, насыщенная и успешная, его имя чествовали, ему рукоплескали, его награждали… но теперь государство официально объявило ему о том, что его время прошло. Пенсионное удостоверение стало замком, который защелкнулся в его сознании, и хотя он продолжал работать и не собирался «ложиться и ждать смерти», он понимал, что лучшее всё же осталось позади. Менялась система, менялся мир, который он так любил, на смену привычным методам пришли новые технологии и новые знания, он старался не отставать, но всё больше чувствовал разрыв между собой и новым миром. Он терял то единственное, что было в его жизни.
А по вечерам его ждала тишина, коварная садистка, делающая самые страшные опасения убеждениями, а кошмары – реальностью. Но он привык быть лучшим, и возраст почему-то никак не сказывался на амбициях, так что, когда ему поступило очень щедрое предложение, он собрал вещи и приехал сюда – в закрытый маленький мир, где всё крутилось вокруг него, где всё было знакомо и не с кем было конкурировать.
Да, теперь он не стоял возле операционного стола, но это итак произошло бы рано или поздно – руки начали подводить его, а он не хотел замарать одним пятном всю свою блестящую репутацию. Да, здесь он вынужден был отказаться от покровительственного тона и царственной манеры держаться. Но зато здесь не было вездесущей техники, которую он, как ни старался, плохо понимал, не было молодых и дерзких врачей, которые обращались с новейшими технологиями так, как будто родились с чипом в мозгу. А самое главное – здесь не было одиночества. Тишина здесь не мучила и не пытала, она приносила покой и наслаждение, как и должно быть. В его распоряжении было всё самое лучшее, и он один был господином знакомого и любимого мира. На материке у Ады была своя бригада специалистов всех направлений, и при необходимости они в любой момент прилетели бы на остров, так что и здесь он был в выигрыше. Единственное, что зависело только от него – не пропустить момент. Но и об этом он сильно не волновался, опыт у него был огромный, а здоровье Ады Терер – железным. Мелкие неприятности, вроде головной боли или редких скачков давления, больше свидетельствовали о том, что организм просто жив и функционирует, чем о каком-то заболевании. Она, наверное, будет жить 300 лет, как ворона, иногда шутил он в очень узком кругу островных приятелей, а может, лет через 500 построит себе такую же закрытую базу где-нибудь на Марсе и улетит – всё равно людей она не очень жалует.
Лично он жить так долго не собирался, в глубине души Владислав Николаевич надеялся, что старуха с косой застигнет его на работе, влюбленный в нее, он мечтал умереть в объятиях любимой. Но одновременно с этим он был реалистом, хирургия не терпела витающих в облаках, поэтому у него была план «Б». За жизнь он заработал немало, тратить было не на кого, оставлять тоже некому, а здесь платили вообще по-королевски, так что в его планы и возможности входила покупка домика на теплом побережье, и еще на жизнь осталось бы. Вот уже год он просматривал недвижимость в разных странах – интернет у него тоже был, хоть и ограниченный – любовался красотами и настраивал себя на счастливую пенсионную жизнь… но только сердцем он чувствовал, что не хочет покидать этот остров, этот удивительный маленький мир. Он хотел умереть здесь, это было бы самым большим благом.
Почаще устраивай себе такие бессонные ночи, подумал он с кривой ухмылкой, и твоя мечта сбудется. Закончив с нудной бумажной работой, он решил сразу отнести все эти бланки в свой чемоданчик, чтобы точно не забыть. Еще в детстве он твердо усвоил правило: собирайся с вечера. Владислав Николаевич встал и потянулся, глаза слипались. Собрав толстую кипу бланков, он прошел в такую же маленькую прихожую, думая о том, что воздух сейчас, должно быть, чудесный, свежий, прохладный… и наполненный пыльцой. Нет, окна лучше не открывать, с сожалением принял решение он, особенно после визита в особняк.
Сумка стояла там, где он всегда ее оставлял – на полу у самой двери. Сама дверь была тонкой, большую ее часть занимали цветные стекла, здесь не от кого было запираться и нечего бояться – разве это не рай?! Подойдя к двери и наклонившись к чемодану, Владислав Николаевич услышал странный звук за дверью, как будто что-то шипело. Он не придал значения звуку, этот остров был скопищем технологических чудес, а после урагана многие из них вышли из строя. В его
