(Не) измена. Тайные наследники для миллиардера - Роза Александрия
Артур собрал все мои вещи, но того, что я успела купить к рождению малышей, было катастрофически мало. Мне пришлось бы туго, но Егор, случайный мужчина, буквально спас меня, протянул руку помощи, не прося ничего взамен. Мне хотелось поблагодарить его, но, увы, я не знала ни фамилии, ни адреса.
Та девушка Яна, которая взяла трубку вместо Артура в роковой вечер, действительно оказалась его любовницей. Он явился с ней на суд. Если бы не двое малышей, нас бы развели даже без моего присутствия, но закон хоть в этом был на моей стороне. Правда, ни копейки мне не досталось. Оно и неудивительно. Артур знал все лазейки в законе и смог оформить брачный договор задним числом. Я не жалела. Может быть, если бы не крупная сумма, которую дал мне Егор, я бы унижалась и выпрашивала у бывшего мужа хоть копейку на первое время нам с детьми. Я бы обивала пороги его квартиры, кланялась бы в ноги, умоляла. Но Бог послал мне ангела-хранителя… Я смогла уйти красиво и молча.
Поначалу я очень злилась на Артура, ненавидела, но потом, пожив вдали от его влияния, я поняла, что сама себе залепила глаза. В упор не хотела замечать, что он психопат, не любящий никого и ничего. Жалко ли мне было его новую жену? Наверное, да…
Эта красивая самодостаточная девушка скоро превратится в оболочку. Он лишит ее увлечений, друзей, хобби и работы. Заставит раствориться в этих отношениях и семье, а после сломает. Но я не могла ничего с этим сделать, да и, признаться, было не до этого.
Мирон и Алиса подарили мне много дней счастья и ночей без сна. Иногда мне казалось, что я не справляюсь, когда были колики или росли зубы, но я каждый раз видела во сне маму. Она улыбалась и гладила меня по голове, неизменно приговаривая: «Все будет хорошо, дочка. Все будет хорошо… Он найдет вас».
Я просыпалась всегда полной сил после таких снов и опять чувствовала вкус жизни, радость от материнства. Кто такой «Он», я не знала, да и, скорее всего, это были просто сны с примесью бреда от усталости.
Как-то незаметно пролетели два с половиной года. Деньги, оставленные Егором, таяли с каждым днем, хоть я и старалась экономить, как могла, но все же, когда малыши уже достаточно подросли, решила отдать их в сад, а самой найти работу.
Правда, ничего не получалось. Я мало чего умела, а куда брали – не устраивало то, что у меня двое детей и я ходила на больничные. Оставалось искать работу с гибким графиком, что тоже было нелегко.
Однажды меня взяли секретаршей в хорошую фирму, зарплату обещали даже лучше, чем я могла себе представить. Работа находилась рядом с садиком, а коллектив был очень доброжелателен. Казалось, я нашла свое место. Не могла нарадоваться своему счастью, особенно когда получила первую крупную зарплату. Помню, тогда отвела детей в парк аттракционов, накупила им игрушек и сладостей, они так радовались. Жизнь наладилась, мне казалось, что теперь все будет хорошо, но уже спустя месяц начальник, мужчина лет пятидесяти, тучный, розовощекий добряк, позвал меня к себе и рассказал всю политику. И что платят мне не за разнос кофе и клацание по клавиатуре, и что требования к секретарше таковы, что в первую очередь должен быть доволен шеф. Интимно удовлетворен по самое не могу.
Я бежала оттуда, позабыв трудовую книжку. Не ожидала подобного от человека, который в отцы мне годился. Но жизнь оказалась не такой радужной, как мне казалось сначала. Нам с малышами пришлось снова завязать пояса. Мирон и Аля росли умными детьми и все понимали. Иногда мне казалось, что я вижу в них черты Егора – того самого нашего спасителя, но сама себя одергивала. Не хватало еще влюбиться в мираж.
Но то, что они ни капли не были похожи на Артура, несказанно радовало. Я просто даже не знала, как могла бы отреагировать, если бы однажды поняла, что сын растет копией отца или дочь проявляет замашки деспота.
К моему счастью, малыши были просто невероятно умные, смышлёные и спокойные. Они утешали меня и веселили, с ними я по-настоящему чувствовала себя живой, нужной.
Этим утром я должна явиться на собеседование. Я нашла вакансию домработницы в большом загородном коттедже, и хоть ехать было далеко, но график обещал быть свободным. А обещанная зарплата в два раза превышала ту, где я работала секретаршей. Я не надеялась, что с этого что-то выгорит, скорее всего, там имеются огромные подводные камни, но попробовать все-таки стоит. Ведь в конверте оставалось все меньше купюр, и если я срочно не устроюсь хоть куда-то, то нам скоро нечего будет есть.
Я даже ненароком подумала, что смогу согласиться уже на что угодно ради детей, но надежда на лучшее все еще теплилась в груди.
***
Без влияния Артура я действительно постепенно возвращаю себе себя. Как будто уверенность в себе возвращается, перестает звучать в голове навязчивый голос бывшего мужа о том, что я ничто и ничего без него не добьюсь. И только это время, которое я жила без его влияния, дает мне уверенность в том, что я могу попытаться.
– Мамочка, я не хочу в садик! – надувает губки Аля.
– Почему, золотко? – Сажусь рядом с дочерью и внимательно смотрю в ее карие глаза. Так странно, у меня темно-серые, у Артура – прозрачно-голубые. Но у моих детей – карие.
– Меня Андрей обижает!
– Я его сегодня побью! Пусть только пальцем тронет мою сестру! Ты только не молчи! – выдает Мирон, и я улыбаюсь. Мужчина растет.
– Мирон, на самом деле нельзя никого бить. Всегда можно договориться словами.
Дети поворачивают ко мне головы и возмущенно твердят во весь голос:
– Но он тоже дерется!
– Скажите воспитателю! – парирую я. – Нельзя все проблемы решать кулаками. Но ты, Мирон, правильно думаешь. Сестру нужно всегда защищать. Она самый близкий тебе человек.
– Я знаю! Аля замечательная! Я ее так люблю! – улыбается сын и подмигивает дочери.
– Но, пожалуйста, если проблема не решится словами, расскажи обо всем воспитательнице и потом мне. Договорились?
– Да, мам! – прожевывая завтрак, кивает Мирон.
Смотрю на них, и сердце сжимается от любви. Они такие невероятные. Даже не верится, что я их мама. Но в то, что Артур их папа, не верится вдвойне. Не могут родиться от морального урода такие замечательные малыши. Они не только по внешности, но и по характеру отличаются как земля и небо. Бог услышал мои молитвы.
Завожу детей
