Мэгги Осборн - Его прекрасные жены

– Все было не так, - выпалила Рози, прежде чем сообразила, что делает.

– Да ну? - Все трое повернулись к ней. - Может, тогда расскажешь, что же там случилось?

– Стоун не сбежал с поля боя. Он отказался убивать женщин и детей. В Стоун-Тоусе не было воинов, все мужчины охотились. Ничего себе сражение! Геройский рейд против женщин и детей. К тому же индейцы получили разрешение разбить там лагерь. Они никому не мешали.

Скотчи равнодушно пожал плечами.

– Эти индианки нарожают новых индейцев. Или ты думаешь, что из тех крошек вырастут китайцы? Как говорится, хороший индеец - мертвый индеец.

Парни дружно ухмыльнулись, подначивая ее. Остатки здравого смысла подсказывали Рози, что надо уступить. Стоун ничем не заслужил ее заступничества. Она ненавидела его. Последние пятнадцать минут Рози мучительно сожалела, что не пристрелила подонка, хотя имела такую возможность.

– Боуи Стоун не трус, - медленно произнесла она, не веря сама, что эти слова срываются с ее уст. То, что ей пришлось защищать Боуи Стоуна, было ужасно и служило лишней причиной презирать его черную душу.

– Он выстрелил в безоружного и убил его, это чистая правда. Судья и присяжные так и заявили. Что ты на это скажешь, Рози Малви?

– То, что здесь правдой и не пахнет. Человек, которого застрелил Стоун, преследовал его, намереваясь убить. Рэдисон был вооружен и выстрелил первым. Если бы судья позволил рассказать все, с начала и до конца, присяжные поняли бы, что это была просто самозащита.

– Это тебе Стоун наплел? Эй, ну разве любовь не слепа?! Оказывается, убийство - это самозащита. - Посмеиваясь, парни подлили ей виски в стакан. - Значит, вот почему судья приговорил твоего желтопузого муженька к повешению, да, Рози? «Потому что он осуществил самозащиту».

Рози поняла, что они не успокоятся, пока не втянут ее в очередное представление. Собрав все свои силы и предельно сосредоточившись, она вытащила из-за пояса шестизарядники, отскочила от бара и принялась палить из обоих револьверов.

Скотчи кинулся прочь, приплясывая на ходу, поскольку пули стучали по полу в опасной близости от его поношенных сапог и взметали фонтанчики опилок. Благодарная публика ревела от восторга, гикая и хлопая себя по ляжкам.

– Черт бы тебя побрал, Рози! - заорал Скотчи, подпрыгивая. - Смотри, что делаешь. Ты же прямо по ногам лупишь.

Девушки тоже заметно повеселели и зааплодировали, вообразив на минуту, что вернулись старые добрые времена.

– Мне так не хватает музыки! - тоскливо прошептала Рози, чувствуя себя бесконечно усталой. Она не выпускала перепуганного Скотчи из-под прицела, но делала это без души. На сей раз виски не принесло облегчения, ей было грустно и хотелось плакать.

Наконец, не обращая внимания на мольбы Гарольда, Рози пальнула по висевшей над пианино картине, изображавшей обнаженную Венеру. Она надеялась, что взбешенный Гарольд вызовет Гейна, а тот явится и заберет ее в тюрьму, где ей удастся хоть ненадолго найти уединение.

Похоже, ветер все-таки не совсем осушил ее слезы.

Глава 4

Боуи провел бессонную ночь, подложив под спину подушки и прислушиваясь, не вернулась ли Рози.

– Раз не пришла домой, значит, отсыпается в камере после попойки, - сообщила за завтраком Лодиша. - Так что Джону Хоукинзу опять идти в город и платить штраф, да и за ущерб тоже, не то шериф ее не выпустит. Ешьте печенье, кэптин. Нужно вас подкормить. И чтоб мне никаких пятен на новой рубашке и брюках, слышите?

Допивая вторую чашку кофе, Боуи наблюдал, как Джон Хоукинз снимает одну из жестяных коробок с полки над плитой, открывает ее и отсчитывает несколько монет.

– Это наш банк, - объяснила Лодиша, махнув зажатой в руке кофейной кружкой в сторону полки. - Первая жестянка - для самого необходимого, скажем, зерна для посева. Вторая - для штрафов и ущербов. Третья - для непредвиденных расходов. Четвертая - для всякой роскоши. Только там пусто. Мы уж и забыли, когда последний раз видели здесь роскошь.

– Я пойду с вами, - решился Боуи, следуя за Джоном Хоукинзом к двери.

– Рано вам еще шагать пять миль туда и пять обратно, - проворчала Лодиша, однако налила горячий кофе в три фляги и завернула в платок больше еды, чем требовалось старому индейцу и женщине, страдающей от похмелья.

Поблагодарив ее за завтрак и провизию, Боуи прихватил одну из курток с крючка за дверью, надвинул на лоб шляпу и шагнул в холодное утро, такое сверкающее и яркое, что он замер на мгновение. Капитан испытывал блаженство от одного сознания, что жив и видит это великолепие.

Догнав Джона Хоукинза, он приноровил свой широкий шаг к ровной поступи индейца. Прошагав целый час в дружелюбном молчании, они передохнули возле оврага и хлебнули из фляжек, горячего кофе. Боуи предположил, что остановка сделана только ради него, поскольку Джон Хоукинз ничуть не запыхался.

Все так же молча они добрались до Пэшн-Кроссинга и окружной тюрьмы в конце Мейн-стрит.

Помощник шерифа Сэндс подпирал крыльцо, ковыряя в зубах перочинным ножиком.

– Не мог не прийти, а, Стоун? Соскучился по нашему гостеприимству? - Он прошелся глазами по свежевыбритому лицу Боуи, чистой одежде, задержал взгляд на побледневших синяках. - Похоже, небольшая выволочка пошла тебе на пользу. Чего не скажешь о твоей новобрачной.

– Она там?

– Будь моя воля, я бы точно упек ее туда за глупость, чтобы отбить охоту защищать трусливых убийц. - Ухмылку как ветром сдуло с его лица. - Ты, Стоун, лучше не зарывайся. Слишком много народу считает, что тебе самое место в могиле. Позволишь себе лишнего, и мы с парнями будем только рады сделать всем одолжение и воздать тебе по заслугам.

Стоун замер в дверях тюрьмы.

– Говоришь, она меня защищала?

Помощник шерифа плюнул Боуи под ноги.

– Это свихнувшееся ничтожество пыталось убедить старину Лема и Скотчи, что ты невинная жертва. Обстреляла заведение Гарольда и устроила Скотчи танцы в твою честь. Может, тебе и удалось охмурить такую безмозглую пьяницу, как Рози, но все остальные в городе знают, что к чему. Так что поосторожней там, мистер!

Боуи устремил на него тяжелый взгляд.

– Если еще раз оскорбишь мою жену, будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Ее зовут миссис Стоун. Назовешь иначе, и я разорву тебя на части.

Джон Хоукинз встал между ними.

– Я пришел заплатить штраф за миссис Стоун и возместить ущерб, помощник шерифа Карл Сэндс. Если вас не затруднит, окажите нам любезность и приведите Айвенго.

Оглядев его с ног до головы с притворным изумлением, Сэндс снова привалился к крыльцу.

– Я не из тех, кому индейцы могут отдавать приказы, Джон Хоукинз. Тебе следовало бы знать.

– Я приведу Айвенго, - процедил сквозь зубы Боуи. Он оставил Джона Хоукинза платить за Рози и пошел к конюшне, находившейся за зданием тюрьмы. Когда он вернулся к фасаду суда с оседланным Айвенго, Сэндса не было видно, а Рози и Джон Хоукинз ждали на крыльце.