Тэми Хоуг - Темный рай

— В том, что охотники поддерживают программу по сохранению природы, нет ничего необычного, — возразил Дрю. — Их цель — спорт, а не истребление.

— Не могу понять, как человек может получать удовольствие, лишая жизни другое живое существо! Мэри, мне очень жаль, что мы не смогли встретиться при более приятных обстоятельствах.

Он бросил взгляд на приближавшегося к их столику белокурого мужчину, поджал губы, резко повернулся и направился в вестибюль.

— Кевин, как я вижу, все еще не в духе, — мягко прокомментировал уход Бронсона Брайс.

Дрю, явно делая над собой усилие, поднялся со стула.

— Простите его, мистер Брайс. Кевину гораздо проще обвинять кого-либо, чем поверить в то, что жизнь может быть такой случайно бессмысленной.

— Он забывает, что Люси была и моим другом.

— Да! Что ж, Кевин молод, он стремится мыслить абсолютами.

Внимание Брайса уже переключилось с Кевина Бронсона на Мэри. Она встретила его взгляд, найдя нордическую голубизну глаз почти холодящей, но улыбка Брайса, протянувшего Мэри руку, была теплой.

— Эван Брайс.

— Мэрили Дженнингс. Я тоже была подругой Люси, когда она жила в Сакраменто. Собственно говоря, я приехала сюда погостить у Люси на ее ранчо.

Брайс выразил точно взвешенную порцию сочувствия, печально опустив уголки рта и сосредоточенно сдвинув брови, между которыми залегла мрачная складочка.

— Люси была слишком молода, чтобы умереть. И так деятельна, так полна жизни!.. Я очень скучаю по ней. Надеюсь, вы не вините меня в ее смерти, как это делают некоторые.

Мэри пожала плечами и подтянула длинные рукава жакета.

— Я не знаю, кого винить в случившемся, — осторожно заметила она.

— Это был несчастный случай. Ничьей вины тут нет, — отозвался Брайс, закрывая тему, по крайней мере для себя.

Мэри знала, что пройдут дни, недели, месяцы, прежде чем она сможет примириться с происшедшим так же, как Брайс. Возможно, все было бы гораздо проще, не включись Мэри в середину игры, а проживи некоторое время в местной обстановке, видя обстоятельства, предшествовавшие гибели Люси.

— Вы надолго в Новый Эдем? — спросил Брайс.

— Не знаю. Я слишком потрясена, чтобы думать об этом. Я узнала о Люси… о несчастном случае… только вчера вечером.

Брайс потер маленький подбородок и понимающе кивнул:

— Надеюсь, хоть что-то в Новом Эдеме вам понравится. Это — прекрасное местечко. От всей души приглашаю вас посетить мое ранчо. Оно расположено неподалеку от ранчо Люси… Вы там были?

— Прошлой ночью.

— Мое имение «Ксанаду» находится всего в нескольких милях к северу. Все друзья Люси — желанные гости в моем доме.

— Спасибо. Я это запомню.

Брайс попрощался и откланялся. Мэри наблюдала, как он возвратился к своему столику у окна. Сидевшие там гости приветствовали его, как вернувшегося монарха. Мэри узнала среди присутствовавших двух актрис и одну топ-модель. Справа, рядом с Брайсом, сидела потрясающе стройная блондинка, с сильными, почти мужскими чертами лица и резким разлетом тонких бровей. Женщина спокойно выдержала взгляд Мэри и, подняв бокал с вином, кивнула ей в безмолвном приветствии. Потом она неожиданно резко повернулась к своему соседу, и контакт прервался, оставив Мэри недоумевать, был ли он на самом деле или же ей все только почудилось.

— Ну-с, дорогая, — протянул Дрю, снова привлекая внимание Мэри к своей персоне, — Ненавижу покидать гостей, но мне необходимо проверить, все ли в порядке на кухне, прежде чем на обед хлынет толпа изголодавшихся гуннов. — Ван Делен тепло сжал ее руку ладонями, лицо его выражало искреннее извинение. — Простите за все неприятности.

Мэри выдернула руку.

— Кажется, я чувствовала бы себя гораздо хуже, если бы и все делали вид, что ничего не случилось. Тогда все слишком бы напоминало «сумеречную зону».

— Точно.

— Спасибо за выпивку и за еду.

— Всегда к вашим услугам. И вы, разумеется, остановитесь у нас? Кстати, где вы остановились прошлой ночью?

— В «Райском».

— Боже праведный! В «Райском»! Никаких возражений. Вы остаетесь здесь в качестве гостьи Кевина и моей. По пути я скажу Раулю, нашему администратору, чтобы он приготовил вам номер.

— Благодарю вас.

— В «Райском»! — пробормотал Эндрю, содрогаясь. — И какой только изверг послал вас туда?

Со стороны кухни раздался звон разбившейся посуды и неожиданный взрыв испанской речи. Дрю в сердцах пробормотал:

— Чертова преисподняя! — и поспешил на кухню.

Кинув в рот последний ломтик жареного картофеля, Мэри встала из-за стола и направилась к выходу. ЕЙ предстояло найти свою машину. Потом можно будет поселиться в номере и рухнуть в постель. Больше никаких ночей в мотеле «Райский». Но как только Мэри покинула «Лось», мысли ее тут же машинально и настойчиво обратились к «извергу», пославшему ее туда. Рафферти.

Мэри объяснила подобный поворот тем, что за последние двадцать четыре часа ей слишком часто и неожиданно встречалось имя Рафферти. Первая стычка с Джеем Ди, неловкая сцена с его братом в кафе «Радуга», упоминание Рафферти, обнаружившего тело Люси. Все это заставило Мэри подумать о плохой карме.

Она засунула руки в карманы жакета. Пальцы нащупали гладкий черный камень, который сунула ей М. Е. Фралик, и принялись рассеянно катать его в ладони. В сознании Мэри возник образ Джея Ди: большая, твердая глыба ярко выраженной мужской сексуальности с глазами цвета грозовой тучи. Сердце Мэри забилось чуть сильнее, как только ей вспомнились сильные пальцы, прижимавшиеся к ее груди.

Мэри не знала, друг ей Джей Ди или же враг, но страстно хотела выяснить.

— Думаете, она что-нибудь знает?

— Трудно сказать. — Скучая от разговора, Брайс намотал телефонный провод на указательный палеи.

Эван растянулся в викторианском кресле, обтянутом мягким розовато-лиловым бархатом. Он не любил викторианского стиля, но в номере, постоянно закрепленном за ним, имелось несколько предметов мебели той эпохи. Здесь Брайс проводил время, когда ему лень было проделывать немалый путь до «Ксанаду» после вечерних встреч или же когда хотелось оторваться от приевшегося антуража.

Внимание Брайса привлекала женщина в другом конце комнаты — Шерон Рассел, его кузина. На Шерон были прозрачные белые чулки и невинно-белоснежный кружевной топик, резко контрастировавший с ее смуглой кожей. Один взгляд на Шерон мог заставить закипеть кровь в любом мужчине: тело, длинное и угловатое, с большой, конусообразной грудью и длинными, точно маленькие пальчики, сосками. Поразительно женственное, на грани извращения, тело контрастировало с резкими, мужскими чертами лица. Эта полярность больше всего возбуждала Брайса.