Портрет блондинки в голубом - Анна Трефц
— Ну, не знаю… — Кутепов нерешительно шагнул в сторону большой лестницы, ведущей на второй этаж, — Понятно же как божий день, художника пришибли по указке Ильина. И в доме никаких вещественных доказательств любовной связи Бурхасона и жены Ильина не нашли. Это говорит о том, что их подчистую изъяли. По идее, можно уже и дело закрывать за бездоказательностью вины подозреваемого.
— Вот в этом ты не прав. Нельзя так упираться в одну версию. К тому же, от тебя не ускользнул тот факт, что в ту же ночь был убит некий целитель Свирский. Который, кстати, ехал от соседей Бурхасона. И убит этот Свирский был, похоже, из того же оружия, что и твой художник. Их обоих застрелили из ТТ.
— Что-то ты меня пугаешь своей осведомленностью, — проворчал следователь.
— Просто я уже был в этом поселке вчера. Беседовал с охраной. Потом навел справки… А тебя, кстати, не смущает, что явно связанные между собой убийства поручили вести разным следственным группам?
— Бурхасон звезда, а Свирский так себе… За его смерть прокурор перед общественностью отчитываться не собирается, — резонно заметил Кутепов и открыл дубовую дверь кабинета, — Входи, пока я не передумал.
— В случае Свирского тоже, похоже, висяк. Тамошние следоки репы чешут, кому понадобилось столь чисто убирать никому не мешавшего целителя, который, как говорят, воду одним взглядом заряжал.
— Может, не так зарядил кому-нибудь… — философски предположил Кутепов.
Бочкин зашел в кабинет и огляделся. Ничего умопомрачительного — обыкновенный рабочий кабинет, выполненный в лучших традициях богатых домов. Тяжелый дубовый стол, стеллаж с книгами, черный кожаный диван, кресло с высокой викторианской спинкой, еще живой, но готовый отдать концы от засухи фикус, журнальный столик с разбросанными по нему приглашениями на всевозможные вечеринки, на которых Бурхасон уже не появится и антикварный торшер.
— Вы хоть цветы тут поливайте, — пожалел фикус Петр.
— Может еще пыль прикажешь вытирать, — усмехнулся Кутепов, но, тем не менее, пошел по коридору в направлении ванной, — А про Свирского я тебе так скажу, — услыхал Бочкин, — Я специально в это дело не лезу. Думаю, что целитель привез в поселок убийцу, он же его и увез. Ведь преступнику было не с руки являться перед очами охраны. Ну, а когда Свирский как средство передвижения стал не нужен, его и убрали. А вот кто это сделал, пускай мои коллеги головы поломают. Я ведь не дурак искать лишние доказательства вины Ильина. Если они найдут, им же и хуже.
Петр подошел к столу.
— Перчатки надень, — донеслось из коридора, — Хотя, какая хрен разница… Эксперты уже все выскоблили.
Частный детектив пожал плечами и оглядел зеленое сукно столешницы, на которой одиноко стоял бронзовый бюст Наполеона.
— Интересно, — пробормотал он и открыл средний ящик.
— Чего ты тут интересного нашел, — равнодушно вопросил появившийся со стаканом в руке Кутепов.
— Пока ничего. Я говорю, интересно, неужели Бурхасон не понимал, что связываться с женой Ильина опасно? Ведь по всем статьям, он был карьеристом и этим, как его… — он задумался, подбирая нужное слово.
— Конъюнктурщиком, — пришел ему на помощь следователь.
— Точно. А такие люди, как правило, очень осторожны.
— Любовь такая штука, знаешь ли… — резонно заметил Кутепов.
— Я о том и говорю, осторожный человек вряд ли позволит себе влюбиться в жену Ильина. Да еще взаимно.
— И на старуху бывает проруха.
— Чой-то сумнительно.
Петр покопался в ящике, где кроме вороха карандашных набросков ничего не нашел. Он разложил листы на столе.
— Похоже, что Бурхасон в своем кабинете фигней страдал, — заметил он, разглядывая наброски чужих физиономий, выполненных явно в карикатурном стиле, — Я бы сказал, отрывался.
— В каком смысле? — Кутепов подошел к столу и тоже склонился над рисунками.
— Вот этот господин с огромной бородавкой на носу известный банкир и меценат Сотников. Помнишь? — усмехнулся Петр, — Этот жирный ублюдок, с недавнего времени обожаемый мною промышленник Фуксов. Дама с губищами во все лицо… это не знаю кто, а вот прищуренный товарищч с бутылкой. Это же Свирский. Ну, тот самый убиенный целитель. Чего-то покойный его не взлюбил, смотри внизу написано «Гад» и «Тварь».
— Н-да… — почесал затылок Кутепов, — И изобразил он его соответственно заметкам. Бурхасон явно не в том жанре трудился. Рисовал бы шаржи — имел бы славу Кукрениксов.
— Ага, и сшибал бы на Арбате по сто рублей за час. Нет, богатые люди до боли самолюбивы. Им шаржи не нужны. Даже дружеские. Им подавай портрет маслом, и чтобы во всю стену. Говорят, некий думский деятель заказал Бурхасону свой портрет в героической тунике Георгия Победоносца, на коне, разящим копьем змея. И не ради прикола, а на полном серьезе.
— Кошмар какой. А знамя за ним развевается?
— Я это полотно не видел. Но, по всей вероятности, развевается.
— Ну, вот, лет через 200 найдут этот портрет и подумают, что был у нас такой национальный герой, которого изобразили благодарные потомки в виде Георгия Победоносца.
— Чего ты возмущаешься, — усмехнулся Бочкин, каждый попадает в историю согласно своим возможностям. Кто-то подвиги совершает, кто-то деньги вкладывает. Вот о нас с тобой никто через 200 лет и не вспомнит. Смотри, а это уже интересно… — Детектив вытащил из-под вороха рисунков набросок, на котором была карикатура на Марго. Художнику на удивление хорошо удалось передать чистую непосредственность ее глаз, прекрасный маникюр, тонкую талию и высокую грудь.
— Видишь, она и его достала! — не без злорадства заметил Кутепов.
— Меня больше надпись привлекает, — Петр ткнул пальцем в левый нижний угол, где было написано «Марго. Браззавиль. Аль-арт». Затем «Аль-арт» было зачеркнуто, сверху карандашом накарябано «Арт-Премьер», потом и эта надпись зачеркнута, и справа снова написано «Аль-Арт». Бочкин повернул голову к следователю, — Ну, что ты об этом думаешь?
Тот равнодушно пожал плечами:
— А что меня при виде этих каракулей должна посетить какая-то гениальная мысль из разряда тех, что приходили в голову Шерлоку Холмсу, когда он разглядывал след неизвестного ботинка? — с издевкой пробормотал тот.
— Не знаю, мне это почему-то кажется странным… — задумчиво протянул частный детектив.
* * *
Андрей Рассомахин растерянно уставился на телефонный аппарат, из которого минуту назад услышал новость, повергшую его в шок. Тихон Ляпин убит. Звонил их общий приятель, который хотел было выпить с Ляпиным, а наткнулся в его квартире на оперативную группу и следователя. Его,
