Жизнь в нелюбви - Евгения Черноусова
— Значит, вы считаете, что достойны лучшего, а руководство считает, что вы никуда не годитесь. Кому верить?
— Мне, — говорит Вика. — Потому что я могу доказать. Дайте мне список исполненных отделом документов, ну, хоть за предыдущий месяц, и я отмечу в нём те, что делала я.
— М-да, — отрывает он глаза от списка и протягивает Викиным оппонентам. — Проверьте, всё ли так.
— Свободна, — цедит в её сторону заместитель.
— Возвращайтесь на своё рабочее место, Виктория, — мягко подтверждает управляющий.
Ещё через пятнадцать минут секретарша вызванивает её в кадры. По возвращению Дима спрашивает:
— Ну что?
— Назначена менеджером проекта.
У коллег вытягиваются лица. А Вика с тоской подумала, что не добросовестного работника повысили, а родственницу адвоката Милонова. И надо хотя бы запомнить его имя!
Глава пятая,
в которой Вика меняет всё
Гром грянул только через месяц. И много чего за этот месяц произошло.
Во-первых, в следующий раз, когда полиции потребовалось что-то в её показаниях уточнить, не её вызвали, а позвонил тот, которого Ася угощала гамбургерами, и вежливо спросил, может ли он её посетить. Выяснил, в какое время она приезжает с работы домой, и посетил. Опросил, записал, взял подпись. Заодно проинформировал, что задержаны два сотрудника банка: Славик и их банковский главный по безопасности. Вика сначала опешила, а потом сказала, что, действительно, преступление было организовано из рук вон плохо, а значит, организатор был глупый и безалаберный. На этой почве они с этим в общем-то неплохим мужиком поссорились, потому что у него возникло подозрение о том, что она что-то знала, но не сказала. Пришлось выкручиваться, не могла же Вика рассказать официальному лицу об истинном положении дел банка, это вам не дядя Петя. Поэтому только сказала о передвижениях Славика на видеозаписи, и что организатором он не может быть, мозги не те, значит, кто-то из своих. Ещё рассказала, кто выломал люк и поделилась предположением о том, как он мог быть использован.
Во-вторых, начался курс на сближение со стороны родственников. Первой прорезалась жена младшего брата, пытаясь сплавить Вике детей на выходные. Это следовало пресечь сразу, и она отключилась без сантиментов, бросив в трубку: «Я ничего не забыла и не простила, а вы забудьте мой номер». И в чёрный список её внесла. Потом соседка по той родительской квартире сообщила по телефону, что в пятницу вечером невестка звонила в дверь опустевшего жилья, а когда ей сказали, что Вика давно съехала, ушла, но через час вернулась с ключом и детьми, убедилась, что всё покрыто пылью, и долго ходила по соседям, выясняя её новый адрес. Потом позвонил старший брат и пригласил в гости. Ему она ответила: «Не в этой жизни», и тоже заблокировала. Но этот оказался настойчивее, и с дочерью явился к ней на работу. После долгих рассуждений вокруг да около всё же решился сказать, что пришёл выяснить насчёт кредита. И только ещё через длительное сотрясение воздуха выложил, что рассчитывает на беспроцентный кредит на её имя. А через полгода откуда у него появятся деньги на возврат? Они гордо удалились только после того, как Вика их дважды послала, и ещё Кристина на прощание сказала, что ей бы, старой деве, не оскорблять близких родственников, иначе кто будет покоить её одинокую старость? Лидия Михайловна, гревшая уши рядом, спросила: «Вик, а сколько этой козе будет, когда тебе девяносто стукнет?» «Восемьдесят пять», — засмеялась Вика. «Хреново её дряхлость будет покоить твою старость».
В-третьих, ей предложили подработку. В гостинице всего в двух кварталах от нынешнего Викиного жилья свекровь Аси по знакомству устроилась горничной, но собиралась бросить, потому что должность была подменной и большей частью приходилась на выходные и ночь. Она предложила поделить пока смены пополам, официально не оформляя, а там видно будет.
И вот, только Вика отложила денежки за первые полмесяца, как пришлось расписываться, что с приказом о ликвидации учреждения ознакомлена. Поскольку они входили в банковскую группу, на их базе головной банк открывал филиал. Естественно, у него был не столь большой штат, и, соответственно, вошли в него только самые перспективные сотрудники. Из их отдела Злата, кто бы сомневался.
Вика зарегистрировалась на бирже труда как безработная, продолжая убираться в номерах по чужой трудовой книжке, а в свободное время обходила банки. Несмотря на кудрявую должность в последней записи трудовой книжки, ей могли предложить только место операционистки, а этой зарплаты никак не хватало для своевременной выплаты долгов.
Совсем отчаявшись, взялась вести бухгалтерию двух ИП, но это совсем копейки.
Всё изменила случайная встреча в гостинице. Она пережёвывала безрадостные свои обстоятельства под шум пылесоса, и тут кто-то ткнулся ей в живот. Ребёнок какой-то. Вика выключила адский агрегат и услышала:
— Виктор-рия! Я тебе кр-ричу, кр-ричу…
— О-о! Я знаю, что твоя фамилия Черкасов, а вот по имени мне тебя не представили.
— Я Р-Рома!
Чувствуется, что молодой человек недавно освоил букву «р» и ещё не утратил радости по этому поводу.
— Здравствуйте, я Стас, — подошёл его старший брат. — Вы нас помните?
— А то! Вы очень смело прыгнули в тёмный подвал, и даже не пискнули.
— А Машенька пищала, — наябедничал Рома.
— Так она же маленькая. К тому же девочка, а девочки вообще пугливые.
— А ты же не пищала!
— Ну, так я же в подвал не прыгала…
— А почему?
— Понимаешь, люк там маленький, а я большая. Я бы не пролезла.
Поговорили, посмеялись, Вика узнала, что приезжают они в эту гостиницу уже второй раз, а живут они в Красноярске, что папа сегодня где-то задерживается, а мальчикам уже есть охота, обедают они обычно здесь в ресторане. Можно, конечно, пойти туда самим, у Стасика деньги есть, но что потом, папа один обедать будет?
— А давайте у меня чаю попьём, и потом вы до обеда продержитесь, — сказала Вика.
Они перекусили тем, что Вика с собой принесла, потом она продолжила уборку, а мальчишки взялись ей помогать. Пришлось выделить Роме швабру со сломанным древком («Как раз тебе по росту»), замотав сломанный конец изолентой, а Стасу поручить пылесос для чистки ковра в зоне отдыха.
— О господи, что это?
Блудный отец появился. Вика оглянулась и хотела огрызнуться, но не успела. Рома возмущённо сказал:
— Ты что, папа, грязными ногами здесь ходишь? Я тут работаю, работаю!
— Кем ты тут работаешь?
— Не видишь, что ли? Здесь люди пол моют!
— А тебя вместо швабры использовали?
М-да, как-то Вика увлеклась и
