Уходящее время - Владимир Алексеевич Колганов
– Какой ужас! – Анна сделала большие глаза, хотя куда уж больше…
– Вот поэтому я наотрез им отказал.
– А о чём роман?
Похоже, заинтересовал.
– Это в чём-то автобиографическая история. Первая часть называется «Лулу» …
– Я читала! – вскричала Ляля. – Было бы здорово, если бы Аня там сыграла.
– Тут вот какое дело… На роль Лулу претендует Катрин.
– Это жена Влада, – пояснила Ляля.
– Но во второй части есть ещё одна интересная роль. Это такая, знаете ли, топ-модель, жена кинопродюсера, склонная к эротическим забавам, и более того, вроде бы связанная с израильской разведкой… Так вот, Аня, если вы не против, я переговорю с продюсером.
– Надо бы сценарий почитать…
– Ой, какая мы привередливая! – вскричала Лиз. – У неё есть шанс выйти на европейский экран, а она…
– Полно вам, Лиз! Пусть Анна сама решит, надо ли ей это. Если будет возможность, я и вам кое-что подберу. А что касается сценария… Аня, вы пока книгу почитайте.
– Текст можно в интернете скачать, – подсказала Ляля.
На этом наше рандеву закончилось. Надо бы позавтракать, а то на пустой желудок продолжать такого рода разговоры не самое приятное занятие. Но тут за моей спиной раздался чей-то крик:
– Эй! Почему на пляже посторонние? Кто пустил?
Я оглянулся. Это был Даня, актёр, продюсер и режиссёр того самого фильма, в котором Петечка углядел нечто вроде геев. За несколько лет, что мы не виделись, Даня изрядно облысел – видимо, потому и побрился наголо, зато обзавёлся крохотной бородкой. Впрочем, для мужика такое преображение вполне естественно, в отличие от перформанса, который когда-то учудила Лиз.
– Даня! Ты что, не видишь? – вскричала Анна. – Это же Ляля! А с нею Влад… Да ты его, наверно, знаешь…
Похоже, Даня стал ещё и подслеповат. Сощурил глаза и, только приблизившись почти вплотную, прорычал:
– Ах, этот? Как же, знаю. Ну и намучился я с твоим сценарием. Что, опять хочешь что-то предложить? Нет уж, сыт по горло!
Обниматься не стали, хотя вместе было выпито немало. Судя по всему, объяснялось такое поведение довольно просто – либо Даня встал не с той ноги, либо накануне изрядно перебрал. Поэтому неудивительно, что он прошёл мимо нас, почти не глядя на девиц, и в чём был, в шортах и полосатой майке, бухнулся в воду и поплыл.
Прошло немного времени, и вот перед нами уже совсем другой человек. Ещё с минуту он отфыркивался, мотая головой, затем стянул с могучего торса майку и, бросив её на песок, раскрыл объятья:
– Ну здорово, Влад! Каким ветром тебя занесло в нашу убогую обитель? – и, не дав мне ответить, категорическим тоном заявил: – Все разговоры потом, а сейчас к столу!
Тут же достал из карман шорт отливающий золотом айфон и радостно прокричал:
– Тамара! У нас гости, так ты распорядись, чтобы всё приготовили… Да, на семь персон.
Интересно, кто будет седьмым? Надеюсь, не Арнольд и не Карина – их обществом я уже наелся досыта. Да просто надоели!
Глава 7. Десерт по-рублёвски
За столом разговор вертелся поначалу вокруг моих странствий по белу свету. Даня всё выспрашивал, на каких машинах теперь ездят, о чём говорят на светских раутах, кто теперь в фаворе, Стивен Спилберг или Квентин Тарантино. Дане вторила Тамара, но её больше интересовала мода. Можно подумать, что в Нью-Йорке и в Париже не бывали… А уж рассказывать о Полинезии, это и вовсе ни к чему – там самому надо побывать. Описывать тамошние красоты – бесполезное занятие, всё равно что прочитать любовный роман вместо того, чтобы пойти на свидание с очаровательной красоткой.
Как-то незаметно разговор перешёл на российское кино. Тут Даня не удержался от того, что похвалить свои фильмы:
– Если сравнивать с европейским кино – мы в полном порядке. А вот когда с Голливудом сравнивают – это бред сивой кобылы! Там у них сборная солянка со всего мира, не разберёшь, кто есть кто. Такой, знаете ли, интернационал, штампующий киночтиво на потребу публике. Конечно, есть хорошие фильмы, но их очень мало. Успех определяется наличием звёзд мировой величины, а таких с каждым годом становится всё меньше. Да вот Влад не даст соврать, – Даня посмотрел на меня: – У тебя с ними так ничего и не получилось, или я не прав?
– Прав, прав, но дело тут в другом. Они любой сценарий требуют адаптировать к тамошним реалиям. Например, перенести место действия из Москвы в Нью-Йорк или, на худой конец, в Чикаго. Конечно, если это фэнтези, можно всё повернуть и так, и сяк, однако в основе сценария, который я им предложил, биография Булгакова, да ещё ряд эпизодов навеян сценами из «закатного» романа. Что тут делать? Продюсеру на это наплевать, для него важно, чтобы главные роли исполнили популярные актёры, тогда высокие сборы от проката обеспечены. А я так не могу!
– Вы ещё про негров и про геев говорили… – напомнила мне Анна.
– Эти тут причём? – не понял Даня.
– Так ведь политкорректность требует. Считается, что, если не будет в фильме негра, «цветные» на него не пойдут. А уж эти геи… Можно подумать, что только они и ходят в кино.
– Вот я и говорю, надо идти своим путём, заимствую у Голливуда только то, что нам подходит.
– Да кто же против?
– Я!
Все разом посмотрели на Лиз. Судя по её виду, она собиралась снова сесть на своего конька, то есть напялить солдатскую шинель, залезть на броневик и произнести пламенную речь в защиту униженных и оскорблённых. Однако не сказала и двух слов, как Даня стукнул по столу и закричал:
– Нет, Лиз, ты это прекрати! Я как хозяин дома… Вот возьму и выпорю!
Видно было, что Даня не на шутку рассердился. Но Лиз только рассмеялась – ей любые угрозы нипочём, и не такое видела и слышала. Ну а Тамара попыталась успокоить мужа.
– Даня! Что это на тебя нашло?
– А потому что нечего нам навязывать враждебные взгляды. В своём доме этого не допущу!
Я посмотрел на Анну. Видимо, она почувствовала себя виноватой – зачем-то напомнила о геях, ну и понеслось. Надо бы перевести разговор на другую тему, но так просто этого не сделаешь
