Либи Астер - Пропавшее приданое

— Бросаю? Дорогой мистер Лион, вы дали мне новую работу. Это все равно что подарить человеку новую жизнь, и я очень благодарен вам. Я не оставлю этого дела до тех пор, пока не отыщутся ваши гинеи.

Мистер Меламед закрыл заднюю дверь и вышел из лавки через парадную дверь; снова столкнувшись с мистером Уорбургом, он коснулся шляпы в знак прощания.

Однако вместо того, чтобы проследовать дальше по Корнхилл-стрит, он обошел лавку и свернул на улочку, что вела к задней двери. Он хотел попробовать заглянуть в лавку через окошко, чтобы узнать, мог ли посторонний наблюдать за мистером Лионом с улицы, оставаясь незамеченным. Но заглянуть в окно он смог лишь подпрыгивая; при этом он чувствовал себя неловко и глупо. Мистер Меламед предположил, что кто-то подтащил к стене ящик — он сам проделал то же самое, находясь в лавке, — но это было маловероятно. Хотя улочка была не такой людной, как Корнхилл-стрит, все же время от времени по ней проходили рабочие и торговцы; само собой, умный вор не допустил бы, чтобы его застали за таким подозрительным занятием.

Мистер Меламед размышлял над своей беседой с мистером Лионом. Его не покидала уверенность в том, что вор — кем бы он ни был — располагал, во-первых, ключом от лавки и, во-вторых, сведениями о тайнике под полом.

Древняя загадка Равы вновь зазвучала в его голове: «Как следует поступать в том случае, когда мышь вбегает в дом с кусочком хлеба во рту, и затем мышь выбегает из дома с кусочком хлеба во рту? Считаем ли мы, что та мышь, которая вбежала, и та, что выбежала, — это одна и та же мышь, или же две разные?»

Кто вошел с ключом? Кто вышел с деньгами? И сколько их было, двое или один?

Глава 8

Мистер Меламед решил первым делом расспросить мистера Абрамсона. Идя от лавки к складу, он придумал предлог, чтобы вовлечь его в разговор. Он спросит, не нужны ли на складе рабочие руки. Такой вопрос звучал вполне правдоподобно. Поскольку мистер Меламед был членом совета Большой синагоги и оказывал ей денежную поддержку, его напрямую затрагивали дела общины, в том числе и безработица среди новых иммигрантов.

Но, несмотря на благодатную тему, вопрос не вызвал дружелюбного ответа.

— Спросите лучше у мистера Лиона, — хмуро проговорил мистер Абрамсон. — Хозяин он, не я.

— Знаю. Но у него назначена важная встреча в Вест-Энде, поэтому он посоветовал обратиться к вам, ведь вы руководите рабочими и заведуете складом.

Мистер Меламед пристально разглядывал бывшего торговца. Если мистеру Абрамсону и была присуща ложная гордость, как можно было предположить по его угрюмому лицу, то управляющего задело бы очередное напоминание о том, что теперь он работает на складе, в то время как мистер Лион посещает богатых покупателей в их роскошных резиденциях. Но, как ни странно, лицо мистера Абрамсона оставалось совершенно бесстрастным.

— Надеюсь, дела идут хорошо? — продолжал мистер Меламед. — Может быть, вам нужны еще часовщики или столяры?

— Дела идут плохо, мистер Меламед. Работы едва хватает тем, кого мы уже наняли.

Он кивком указал на мастерскую. Около дюжины человек сидело за двумя длинными столами. Один из них, заметил мистер Меламед, был искусным каллиграфом: перед ним лежало несколько циферблатов, на которых он вырисовывал римские цифры. Несколько человек расписывали люнет лунными пейзажами. За другим столом сидели часовщики: они изготовляли тончайшие механизмы с помощью миниатюрных инструментов. Мистер Меламед предположил, что напольные часы делают снаружи, во дворе.

Он не был знаком с рабочими, но знал их в лицо — они виделись в Большой синагоге на шабат, когда община собиралась на службу. Всю неделю эти люди читали ежедневные молитвы здесь, на рабочем месте; как можно было увидеть по их бородам и одежде, они были родом с европейского континента и придерживались своих заповедей и традиций. Мистер Меламед подумал, что большинство из них, вероятно, знает лишь несколько слов на английском. Ему также пришло в голову, что, если бы не такие предприятия, как лавка мистера Лиона, им было бы очень нелегко найти работу.

Его разгневала мысль о том, что мистер Лион будет вынужден закрыть лавку, а эти славные труженики снова окажутся на жестоких улицах Лондона — но он не знал, в какое русло направить свою злость. Ни мистер Лион, ни «Смит, Фрай и Ко» не виноваты, что рынок обернулся против них. Честные проигрыши были такой же неотъемлемой частью торговли, как честные доходы. Иное дело — воровство; и мистер Меламед вернулся мыслями к собственной работе, то есть к поискам вора. Внезапно он вспомнил о напольных часах, которые лорд Гренвилл вернул в лавку. Было ли совпадением то, что они остановились примерно тогда же, когда из тайника пропала шкатулка? Или же кто-то пытался запятнать деловую репутацию мистера Лиона?

— Ну, лондонский сезон заканчивается, не так ли? — сказал мистер Меламед, решив попробовать подобраться к управляющему с другой стороны. — Вероятно, дороги уже полны карет, едущих в Брайтон.

Поскольку тот ничего не ответил, мистер Меламед продолжал:

— Брайтон — прелестное место. Вам случалось там бывать, мистер Абрамсон?

И вновь он попытался разглядеть в лице управляющего перемену — может быть, вспышку гнева или зависти. Но глаза мистера Абрамсона по-прежнему сохраняли безразличное выражение.

— Раньше мы ездили туда из-за сына. Он любил море.

— Должно быть, теперь, когда обстоятельства изменились, ему тяжело сидеть все лето в Лондоне?

Мистер Абрамсон холодно взглянул на него:

— Моего сына нет в живых, мистер Меламед. Он был убит в прошлом году в Испании, в сражении при Талавере. В следующем месяце будет его йорцайт[5].

Мистер Меламед закрыл глаза. Он чувствовал себя дураком или даже хуже того — как он мог забыть такое?

— Простите меня, — сказал он.

— Вы и сами недавно пережили потерю. Горе делает человека глухим к чужим печалям. Я знаю, — добавил мистер Абрамсон, — что мистер Лион старается помогать иммигрантам, но сейчас не время нанимать новых работников. Прежде всего мы должны заботиться о тех, кто уже работает здесь. Мы не можем допустить, чтобы они потеряли работу. Если мистер Лион спросит моего совета, я так ему и скажу. Надеюсь, вы понимаете.

— Я понимаю, — ответил мистер Меламед, — и благодарю вас за то, что искренно высказали ваше мнение.

И он действительно верил в искренность собеседника. Какая бы внутренняя борьба ни терзала управляющего, его и вправду заботила судьба работников, и он бы не стал вредить делу мистера Лиона.

— Но возможно, нам понадобится новый мальчик-посыльный.