Анни Эминеску - Дорога смерти

— Алекс, расслабься и переставь левую ногу чуть назад.

Я передвинула ногу, как он велел, но снова потерпела неудачу.

— Нет, не настолько сильно. Дай покажу.

Он подошел ближе, практически прижимаясь своей грудью к моей спине. Чуть нагнувшись, он обхватил рукой мою ногу повыше колена и переставил, секунду спустя я почувствовала его ладони на моих бедрах, а мой затылок обдало его горячим дыханием. Он потянул мои бедра на себя так, что я чуть согнулась, подаваясь вперед. Такое положение меня моментально возмутило:

— Эти тренировки что, были твоим оправданием, чтобы полапать меня, Эйтор? — Я чуть повернула лицо к нему.

— Разве я тебя лапаю? — Его брови вопросительно приподнялись.

— А как это по твоему называется?

— Алекс, я всего лишь помогаю принять тебе стойку. И привыкай к моим прикосновениям, малышка, скоро их будет не счесть.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказал. Замяли, давай приступать.

Через час тренировок я была как выжатый лимон: Эйтор со мной не нянькался, я падала на землю вновь и вновь, я уже не чувствовала свой копчик, мое тело было как один большой сплошной синяк. Еще час я бы не выдержала, поэтому после его очередной подсечки я осталась лежать на земле и смотреть в голубое небо. Я услышала приближение Эйтора, он склонился надо мной, закрывая обзор на небо:

— Уже сдалась, Алекс! — ядовито воскликнул он. — А я думал, что ты сильнее. Видимо, ошибся.

Его слова вернули все мои растраченные силы, я подорвалась как ужаленная, и мы продолжили наш неравный бой.

До лагеря я едва волочила ноги. Мальчики не спали, когда мы пришли, и уже поели. Виктория все собрала и засыпала костер землей. Наша порция еды ожидала нас немного в стороне, я накинулась на нее диким зверем.

5

Мы продвигались по лесу вот уже седьмой день, пока нам везло и мы ни с кем не сталкивались. Наши тренировки с Эйтором продолжались ежедневно, несмотря на то что, как и предсказывала Тори, на следующее утро я чувствовала себя так, словно по мне проехался грейдер. Но этот тиран и слушать не хотел моих жалоб! Первые четыре дня было очень тяжело, но сейчас я стала входить в колею. Я уже неплохо дралась, но, как бы ни старалась, я не могла хоть чуть—чуть задеть Эйтора, а мне этого ох! как хотелось, иногда он бесил меня до крайности.

Сегодня наша тренировка проходила более жестко, чем обычно, я злилась, что не могу достать его, я нападала все рьянее. Сдув выбившуюся прядь волос с лица, я снова бросилась на него, мой удар рукой — его блок, в этот же момент попыталась сделать подсечку, но он начеку и подпрыгивает, оставляя меня ни с чем. Я зарычала и попробовала ударить его снова, но он перехватил мою руку за запястье у самого своего лица и сделал подсечку мне, но на этот раз он не просто дал мне упасть — мы повалились на землю вместе.

От удара затылком о землю спасла его вовремя подложенная под мою голову ладонь, он навис надо мной — наши лица оказались в дюйме друг от друга, одна его рука все еще под моей головой, а другой он упирался в землю рядом с моим лицом. Я чувствовала, как мое тело покрывают приятные мурашки, а в животе происходило что—то невообразимое, там хлопали крыльями тысяча бабочек; я тяжело дышала, но это оттого, что я запыхалась, пытаясь ударить его, но никак не от близости Эйтора, точно, так и есть. Он смотрел в мои глаза, и на его лице расползлась медленная, манящая улыбка. Мое сердце остановилось — боюсь, еще секунда, и меня придётся реанимировать. Меня испугала такая реакция на него: я не хочу снова привязываться к кому—то, мне хватает близнецов; и я взбрыкнула под его мощным телом:

— Слезь с меня, болван!

— Уверена? — сладко спросил он.

— Да! Давай быстрее, ты тяжелый.

— Я едва на тебя облокачиваюсь, малышка.

— Слушай, Брюс Ли чертов! Если ты немедленно не встанешь с меня, клянусь, ночью, когда ты будешь спать, я вырежу твое сердце.

— Мне уже страшно, ты такая жестокая! — Эйтор хохотнул. — Но вот если ты хоть пошевелишься ночью, я почувствую это, ведь мы спим в одном спальном мешке. Боюсь, твой план обречен на провал, Алекс.

Да, мы действительно до сих пор спали в одном мешке, но я уже привыкла к этому, тем более Эйтор не делал никаких поползновений в мою сторону. До сегодняшнего дня.

— Так ты слезешь с меня?! — Я начала распаляться.

— Да, но позже.

— Что—о — о?! — взвизгнула я, дурея от его наглости.

— Мне нравится ощущать тебя под собой, хочу насладиться моментом.

Я начала взбрыкивать еще сильнее, пытаясь освободиться:

— Встань немедленно!

— Нет.

— Ты труп, Эйтор. — Я прищурила глаза, смотря в его самодовольное лицо.

— Ради этого стоит умереть, — он склонился к моей шее и глубоко вдохнул, — Алекс, почему ты так вкусно пахнешь?

Я остановила свои телодвижения и посмотрела на него, широко распахнув глаза.

— Что? — кажется, меня заклинило на этом вопросе.

— Ты пахнешь сладким кокосом. Почему?

— Может, потому что я слежу за гигиеной и, как только нам попадаются водоемы, я моюсь? — Я недоуменно смотрела в его глаза.

— Может, но такого сладкого запаха я еще не ощущал никогда.

— Ну все, Эйтор, теперь уже действительно хватит. Ты меня пугаешь, давай, поднимайся.

— Одна крошечная деталь — и я встану.

— Какая?

— Ммм… Я думаю, лучше показать: разговором не объяснить.

Он наклонился, и его твердые горячие губы накрыли мои, он втянул мою нижнюю губу и пососал ее. Ну кто перед таким устоит? Я обхватила его шею рукой и притянула ближе, отвечая на поцелуй. Эйтор застонал и запустил свой язык мне в рот, нежно лаская его изнутри, он прижался ко мне всем телом, припечатывая к земле. Наш поцелуй распалился, мы оба задыхались, но не прерывали контакта, в моей голове образовался туман, я не могла ни на чем сосредоточится, его поцелуй подавлял мою волю.

Где—то сбоку раздался треск ветки. Эйтор замер и вскинул голову в ту сторону, откуда произошел звук, он напрягся и не двигался, всматриваясь в чащу. Эта минутная передышка привела мои мысли в норму, меня накрыла дикая злость от его поступка, я упёрлась обеими руками в его широкую грудь отталкивая от себя. Отвлеченный, он поддался и скатился с меня, я моментально вскочила на ноги. Я уже поняла, что это пробежал какой—то зверек: если б это были люди, на нас бы уже давно напали; Эйтор тоже это понял и перевёл взгляд на меня. Его губы распухли и стали насыщенного красного цвета, глаза сверкали — это выглядело потрясающе, любая другая девушка упала бы в обморок от его вида, но я в ярости и никак не среагировала на его великолепный растрёпанный вид. Я зашипела, как змея, когда начала говорить: