Барбара Делински - Озерные новости

— Полегче. В твоих словах можно усмотреть клевету.

— А то, что он написал о Лили Блейк, разве не клевета?

— Прекрати, Джон, — огрызнулся Брайан. — Думаешь, мы стали бы печатать такой материал без достаточных оснований? Я внимательно наблюдал за Терри. Он говорил мне об этой связи несколько недель назад, когда только начались разговоры о возможном избрании Росетти. И я ему сказал, что не коснусь этой темы, пока он не представит что-нибудь посущественнее косвенных доказательств. И он представил. У меня есть магнитофонная запись, Джон. Лили Блейк говорила все это. Я сам слышал.

Такого Джон не ожидал. Он напряженно обдумал новость.

— А она знала, что ее записывают?

— Терри сказал, что знала.

Джон положил трубку, но мысль о магнитофонной записи не шла у него из головы. Ее наличие придавало всей этой истории совершенно новый поворот.

Джон решил просмотреть в Интернете архивы «Пост». В среде газетчиков всегда ходили слухи, что Терри Салливан фабрикует свои статьи. Джон быстро обнаружил и распечатал четыре такие сомнительные публикации. Потом позвонил Стиву Бейкеру, своему старому приятелю, сотруднику «Пост».

— Привет! — радостно сказал Стив, услышав голос Джона. — Тебе там не икается? В отделе новостей все разговоры только о тебе. Всем интересно, что ты знаешь о Лили Блейк.

— Немногое, — ответил Джон. — А мне, со своей стороны, интересно, что вы знаете о Терри Салливане. Это что, очередная его штучка?

— Это зависит от того, кого ты об этом спросишь, — отозвался Стив. — По официальной версии, Лили ввела Терри в заблуждение.

— Так, это официальная. А твоя?

После некоторой паузы Стив ответил, понизив голос:

— Он работал над этой темой несколько месяцев. Когда Росетти назначили архиепископом Бостона и все поняли, что он первый кандидат в кардиналы, Терри сделался страшно занят: пытался что-нибудь разнюхать, но у него ничего не выходило.

— Он что-то имеет против кардинала?

— Чтобы на кого-то наброситься, Терри много не надо.

— Ладно. Мне уже сказали, что на этот раз Терри ничего не подтасовывал. А что считают в отделе новостей?

— Господи, я же не могу быть беспристрастным. Терри не раз перебегал мне дорогу.

— Так что у вас говорят? — терпеливо повторил Джон.

— Он заранее решил, что основания для скандала есть, хотя и не мог обнаружить фактов, компрометирующих Росетти. У него не хватало времени, все проваливалось, вот он и написал статейку, состоящую наполовину из домыслов, наполовину из фантазий. Многие из нас знакомы с кардиналом. Порядочный, честный, прямой человек.

— Но Терри цитирует Лили Блейк…

— Да ну, мы же знаем, как это делается. Задаешь наводящий вопрос и получаешь ответ, который можно толковать как хочешь.

— Ты знаешь о магнитофонной записи?

— О какой записи? Если бы запись существовала, ты бы прочел о ней на первой полосе. Разве там что-нибудь было?

— А что, если запись сделана без ведома Блейк?

— Это преступление. Впрочем, — пробормотал Стив еле слышно, — если «Пост» печатает потенциально клеветнический материал, основанный на незаконно сделанной магнитофонной записи, я бы сказал, что автор пользуется покровительством руководства.

Джон согласился. С этим мнением согласились и двое других старых приятелей-журналистов, которым он позвонил. Затем он набрал номер Джека Маббета, бывшего агента ФБР. В свое время Терри проделал с Джеком то, что сейчас с Лили. Джон предполагал, что Джек должен испытывать к ней сочувствие.

— Черт побери, конечно, помогу, — сказал Джек, как только услышал от Джона, что тот интересуется делом Росетти — Блейк. — Вам нужна информация об этом болване, и я добуду ее. Совершенно бесплатно.

Это были волшебные слова. Но Джону тоже хотелось действовать. Что он искал? Что-нибудь и все что угодно. Он на удивление мало знал о Терри при том, что они приятельствовали в течение двадцати пяти лет. В идеале ему хотелось найти причину, по которой Терри мстил Фрэнсису Росетти.

Положив трубку, Джон открыл ящик стола и вытащил свои заметки о Лили и папку с заметками о ее отце, Джордже Блейке. Джордж скончался незадолго до возвращения Джона в Лейк-Генри. Тогда он заинтересовал Джона как представитель одной из старинных семей города. Здесь, в папке, хранились материалы, которые могли бы стать книгой, но идея утратила актуальность. Теперь же, если рассматривать эти материалы под другим углом, они могли пригодиться.

Его книга будет посвящена большой проблеме — власти средств массовой информации, их способности уничтожить человека. Ему хотелось осветить эту тему отчасти из-за Терри. Но из-за Лили тоже. Объяснение тому, что происходит в настоящем, нужно искать в прошлом.

Волнуясь, он позвонил Ричарду Джейкоби, книжному издателю, знакомому по Нью-Йорку. Ричард был на совещании, и Джон оставил ему краткое сообщение: приветствие, номер телефона и просьбу перезвонить.

Лили провела остаток понедельника дома — то свернувшись в кресле около печки, то сидя на стуле на веранде. Она все еще злилась, но уже меньше нервничала. У нее теперь есть адвокат, и это означает, что она наконец не одна. Примерно через час после ухода Касси позвонила ей и зачитала текст с требованием опровержения. Затем она отослала его по факсу в «Пост».

Лили представляла себе редакторов «Пост», обсуждающих требование, бесчувственных сотрудников отдела новостей, вынужденных признать, что она тоже человек, а не половая тряпка. Ей нравилось думать, что Терри Салливан оказался в дурацком положении.

Во вторник утром она позвонила Джону узнать новости.

— «Янки» снова выиграли, — ответил он.

Либо у него нелады с чувством юмора, либо новости плохие. Интуиция подсказывала Лили, что верна вторая догадка.

— Опровержения нет?

— Нет. Они пытаются спрятать концы в воду.

— В к-каком смысле?

— Это даже не статья. — Джон помолчал, вздохнул и сказал: — «Пост» напечатала заметку обозревателя, который объясняет скандал твоей безрассудной страстью к кардиналу.

— Они снова обвиняют меня?

— Я же тебе говорил. Им нужен козел отпущения.

К полудню Лили стало совсем неспокойно и тоскливо. Она не могла усидеть на месте. Переодевшись в джинсы и клетчатую фланелевую рубашку, спрятав волосы под бейсбольную кепку, свободно обмотав вокруг шеи шарф, она поехала в город.

Над Лейк-Генри висел густой туман, было сыро, прохожих по пути почти не попадалось. Свернув у почты, она остановилась у редакции «Озерных новостей».

Войдя в дверь, Лили оказалась на кухне и пошла на звук голоса. За столом, прижав к уху телефонную трубку, сидела молодая женщина и сосредоточенно рассматривала что-то лежащее перед ней. Еще прежде, чем она обернулась, Лили поняла, что это скорее девочка, чем женщина, и что она на последних неделях беременности.