Нора Робертс - Моя любимая ошибка

*

Ровно в пять часов вечера Эбигейл Лоуэри села в частный самолет, направляющийся в Литл-Рок.

—Ну наконец-то! — радостно воскликнул Брукс, целуя ее. — Вот и ты.

—Ладно, ладно, хватит.

Прижавшись лбом к ее лицу, Брукс так сильно прижал Эбигейл к себе, что она едва не задохнулась.

—Вот и ты. Я могу повторять эти слова до конца своих дней.

—Я же говорила, план хороший. Ведь хороший, правда?

—Конечно, тебе легко говорить! Не тебе же пришлось нажать на спусковой крючок.

—Разве могла я кому-нибудь другому доверить убийство Элизабет Фитч?

—Знал ведь, что выстрел холостой, и все равно руки дрожали.

—А я через бронежилет даже удара почти не почувствовала.

И все же в тот момент Эбигейл не на шутку испугалась. Снова пришло на память красное пятно, расплывающееся по белоснежной блузке. Оно выглядело ужасно, хотя содержимое капсул с кровью вылилось по ее команде.

—Гаррисон отлично справилась с ролью, и заместитель начальника тоже. Гнал машину как ненормальный. — Эбигейл рассмеялась, чувствуя, как слегка кружится голова. — Пикто присутствовал при этой сцене и непременно доложит Волковым, что Элизабет Фитч мертва и причин для сомнений нет.

—Поскольку ты упомянула о деньгах, которые были заплачены за твое убийство, кто-нибудь, возможно, возьмет на себя это дело, а если и нет, врач официально констатировал смерть. Элизабет Фитч застрелили сегодня днем, после того как она выступила со свидетельскими показаниями в федеральном суде.

—Федеральный обвинитель был очень добр к Элизабет Фитч. А теперь ее нет. Мы убили Элизабет Фитч. Жаль, что нельзя рассказать ему правду.

—Ничего, так он будет работать еще лучше и постарается вынести больше обвинительных приговоров.

—Как все было на самом деле, знаешь только ты, капитан Энсон, агент Гаррисон, заместитель начальника управления и врач, что работает в ФБР. Именно он констатировал смерть Элизабет. Вот, оказывается, скольким людям можно доверять! Ничего подобного в моей жизни не случалось.

Брукс поднес руку Эбигейл к губам и поцеловал.

—Тебе жаль, что Элизабет умерла?

—Нет. Она исполнила свой долг и пусть теперь покоится с миром. Осталось последнее, что надо сделать в ее память.

Эбигейл открыла ноутбук.

—Я передала Гаррисон «флэшку» с копиями материалов на Волковых. Их финансовые махинации, связи, адреса. И теперь в память об Элизабет, Джули, Джоне и Терри я отниму у Волковых все.

Эбигейл отправила сообщение Илье, воспользовавшись адресом его теперешней любовницы. Так, коротенькая записка, полная сексуальных фантазий. Эбигейл изучила стиль этой женщины.

Подключение не зарегистрируется, и это лишь одно из достоинств нового изобретения. Эбигейл испытывала законную гордость по поводу своего детища.

—И сколько потребуется времени?

—Программа начнет работать, как только он откроет сообщение. Думаю, не пройдет и трех суток, как все файлы будут поражены. Но процесс начнется немедленно.

—Знаешь, чего мне хочется? — вздохнула Эбигейл. — Когда приедем домой, хочу открыть бутылку шампанского. У меня есть одна в запасе, а случай, по-моему, подходящий.

—Так и сделаем. У меня тоже имеется кое-что в запасе.

—Что же?

—Сюрприз.

—Какой еще сюрприз?

—Сюрприз есть сюрприз.

—Не знаю, понравится ли мне сюрприз. Лучше… Ой, смотри, Илья уже открыл сообщение. — Эбигейл с довольным видом закрыла ноутбук. — Ладно, пусть будет сюрприз.

Эпилог

Брукс хотел отнести шампанское к любимому месту Эбигейл, откуда открывается чудесный вид на горы.

—Устроим пикник? Может, захватить что-нибудь из еды?

—Обойдемся шампанским. Вперед, Берт!

—Смотри, он тебя слушается, бежит следом. Наверное, нравится, когда ты украдкой бросаешь ему кусочки со стола и думаешь, я не вижу.

—Что, поймала с поличным?

Эбигейл, смеясь, взяла Брукса за руку.

—Люблю держать тебя за руку во время прогулки. Здесь я успела полюбить многое: люблю чувствовать себя свободной, например. И это благодаря тебе.

—Ну, не только.

—Верно, это не совсем точно. Я свободна благодаря нам обоим. Так куда лучше.

—Но ты по-прежнему не расстаешься с оружием.

—Надо время, чтобы привыкнуть жить как обыкновенный человек.

—И мне потребуется время, чтобы снова взять в руки пистолет и прицелиться.

—Ох, Брукс.

—Теперь, когда все закончилось хорошо, могу признаться: самый ужасный момент в моей жизни — когда держал тебя под прицелом. Знал, что так надо, знал, для чего, и все равно это было хуже смерти.

—Ты пошел на это, потому что любишь меня.

—Люблю. — Брукс снова поцеловал ее руку. — И знай, что я влюбился бы и в Элизабет или Лиз, не важно, какое имя ты носишь.

—Знаю, и от этого так радостно, что хочется обнять весь мир. Как же много я знаю.

—Зубрилка.

Эбигейл рассмеялась. Она вдруг обнаружила, что может смеяться часами.

—Я вот все думаю…

—А чего еще ждать от зубрилки?

—Глобальная сеть закроется, глава компании окажется в изоляции, а я хочу начать все заново.

—Что именно?

—Хочу снова разрабатывать программы и игры. Мне это занятие по душе. К чему сейчас сосредотачивать все интересы на системах защиты и охране? Ведь для этого у меня есть ты.

—Верно, черт возьми. Ведь я — шеф полиции.

—И, может быть, в один прекрасный день отделению полиции Бикфорда потребуется оборудование и аппаратура, чтобы предотвращать киберпреступления. А поскольку я признанный хакер и в совершенстве овладела искусством подделки документов, могу оказать посильную помощь. Шучу, — успокоила она Брукса, поймав на себе его долгий взгляд.

—Никаких фальсификаций.

—Никаких.

—И никакого хакерства.

—Как, совсем? — Глаза Эбигейл расширились. — Но мне в течение нескольких дней надо проверить, как работает новый вирус. А потом… никакого хакерства, разве только по нашему обоюдному согласию.

—Поговорим об этом позже.

—Это компромисс. Супружеские пары спорят и приходят к компромиссу. Я хочу пригласить к ужину твоих родных и друзей. И это надо обсудить. А еще свадебные планы, и потом надо научиться…

Эбигейл остановилась как вкопанная.

—Скамейка, — прошептала она. — Чудесная скамейка, и именно в том месте, где мне хотелось!

—Это мой сюрприз. Добро пожаловать домой, Эбигейл.

Эбигейл шагнула к скамейке, и слезы затуманили взгляд. Она провела рукой по плавным изгибам спинки и поручней. Скамейка напоминала отполированное до блеска бревно с выдолбленной серединой. А сзади по центру было вырезано сердце и инициалы: «Э. Л.» и «Б. Г.».