Мартина Коул - Леди-киллер

Нэнси потягивала чай и перебирала в памяти все мелкие и крупные промашки Лили, реальные или воображаемые, разжигая в себе неприязнь к невестке.

У Нэнси был особый дар выискивать недостатки. Это давало ей власть над людьми, и она то угрозами, то лестью использовала их в корыстных интересах.

Лилиан между тем давно управилась с постелями и теперь валялась в своей собственной, листала журнал и пила чай с печеньем. Так она утаивала от свекрови полчаса в день для себя лично. В эти полчаса голос свекрови не мешал ее мыслям, колокольчик свекрови не отрывал ее от работы, она вообще не ощущала присутствия свекрови как некой злой силы! Иногда Лилиан думала, что Нэнси — ведьма! И хотя это казалось неправдоподобным, но только так можно было объяснить ненависть, которую питали к Нэнси все, кто с ней соприкасался. Даже родные дети! Сколько раз Джозеф под покровом ночи и теплого пухового одеяла клялся Лили, что завтра же выставит мамашу из дому! И сколько раз, одному Богу известно, столкнувшись с нею лицом к лицу, пасовал?!

Впрочем, и сама Лили вряд ли отважилась бы на такой подвиг: она боялась Нэнси! И внуки ее боялись! И сын. Тот самый сын, которого Лили в свое время полюбила всем сердцем, а теперь презирала за слабоволие. Впрочем, на его слабоволии она довольно быстро научилась у свекрови играть и даже превзошла ее в этом. Илэйн со своим вечно потным Джорджем и те отшили Нэнси, когда та вознамерилась было к ним переехать!

Лилиан углубилась в чтение журнала «Вест». Размышлять о порядках в этом доме — занятие пустое и неприятное! Хорошо хоть ребе завтра придет. Лили раздражало, что Нэнси вдруг обратилась к иудейской вере, зато теперь у нее раз в неделю освобождалось полдня. Она спокойно уходила из дому, зная, что ребе, совсем еще молодой человек, побоится оставить Нэнси в доме одну и дождется возвращения невестки. Лилиан про себя усмехнулась. Надо было видеть выражение лица этого несчастного юноши, когда Лилиан наконец входила в дом! Разыгрывая дружелюбие, Нэнси становилась еще страшнее, чем когда бывала сама собой — нудной и злобной!

Только-только Лили углубилась в чтение, как в дверь позвонили. Она даже подскочила на постели: кто бы это мог быть? Женщина быстро встала и принялась стряхивать крошки от печенья, опасаясь, как бы их не заметила свекровь. В дверь опять позвонили, и Лили буквально вылетела из комнаты.

Тем более что и свекровь названивала в свой колокольчик. Такими колокольчиками пользовались когда-то в школе, а Лили иногда казалось, что его звук укорачивает ей жизнь. Наконец она подбежала к двери.

— Привет, Лили! — На пороге стоял улыбающийся Джордж.

— О!.. Вот это сюрприз!

Джордж прошел в прихожую.

— А где же Илэйн?

Лили была буквально потрясена, увидев Джорджа, но еще больше ее поразило то, что он один, без Илэйн.

— Она на работе! А у меня выдалось свободное время, и я решил навестить свою бедную мамочку!

Лили изменилась в лице: только сумасшедшему, черт побери, могло прийти в голову навещать Нэнси Маркхэм, точнее, Маркович, без особой нужды!

Тут из гостиной донесся громоподобный голос Нэнси:

— Кто там, Лили? Какой дьявол трезвонит так, что, того и гляди, треснет звонок?

Лили пожалела, что это не ребе: она бы с удовольствием посмотрела, как Нэнси, увидев ребе, начала бы юлить и изворачиваться!

Колокольчик снова отчаянно зазвенел, к Джордж головой показал на дверь справа:

— Насколько я понимаю, она там?

Он прошел в гостиную.

— Привет, мама! — Как и всегда в присутствии матери, голос его прозвучал робко.

Нэнси моментально пришла в себя:

— Неужели это ты, Джорджи?

Верный сыновнему долгу, Джордж чмокнул ее в щеку, ощутив запах лавандовых духов и пудры.

— Решил проведать тебя, узнать, как ты тут поживаешь.

Нэнси фыркнула:

— На живодерню меня пока тащить еще рано, мой мальчик! Ведь именно это ты имеешь в виду!

Вновь раздался яростный звон колокольчика. Джордж наблюдал, как Нэнси своей огромной рукой то высоко поднимала, то опускала колокольчик, держа его за деревянную ручку и тряся изо всех сил.

— Эй, Лили, принеси нам свежезаваренного чая! — заорала Нэнси. Было слышно, как Лили, шаркая ногами, вышла из кухни и направилась в прихожую. — И чтобы он был покрепче той мочи, которой ты уже поила меня сегодня!

Она уселась поудобнее в кресле. Значит, сынок решил навестить ее! Губы Нэнси искривились в отвратительной улыбке.

— Ну а где наша Десятитонная Тесси?

Джордж как-то глупо ухмыльнулся. Ничего не скажешь. Ехидства его мамаше не занимать.

— Если ты об Илэйн, то она на работе.

Он сел на кушетку, обвел взглядом гостиную. Здесь было красиво: высокие потолки с розочками и старой лепниной.

— Она бы все равно не приехала!

Джордж оторвал глаза от потолка:

— Кто «она»?

— Илэйн, разумеется. Кто же еще? — Нэнси рукой пригладила свои торчащие во все стороны рыжие волосы. — Но зачем все-таки ты приехал?

— Только затем, мама, чтобы проведать тебя.

— Вздор! Ты прежде никогда меня не навещал. Наверняка влип в историю!

— В какую еще историю? — очень тихо спросил Джордж.

— Почем я знаю? — пожала плечами Нэнси. — Не иначе как натворил что-нибудь. Да, Джорджи, мальчик мой! Расскажи своей мамочке! — Голос Нэнси стал вкрадчивым. — Мне можно довериться, ты же знаешь!

Джордж пристально посмотрел на мать и, к своему удивлению, не испытал страха, как это обычно бывало, когда при одном звуке ее голоса нервы натягивались как струны, а выражение ее лица заставляло сердце отчаянно колотиться. Сегодня она казалась Джорджу просто смешной.

— Скажи, мама, ты поддерживаешь отношения с Эдит? — Джорджу показалось, будто на него повеяло холодом, но тем не менее он продолжал: — Мне она время от времени пишет. Тебе, должно быть, известно, что живет она припеваючи!

Нэнси поджала губы. Джордж ликовал!

— А ты почему не на работе? — Это был скорее упрек, чем вопрос.

— Я собираюсь на пенсию.

— На пенсию! Скажи лучше прямо, что тебя сократили! Илэйн рассказала обо всем этой трепачке Лили, а та передала мне! — Нэнси ткнула себя в грудь пухлым пальцем. — Просто ты им больше не нужен! Тебе сколько лет? Пятьдесят один… пятьдесят два! Ты, мой мальчик, уже вылущенный орех!

Джордж постепенно приходил в бешенство. Дернул же его черт явиться сюда! Ведь знал, что его ждет! Джордж сжал кулаки. А Нэнси села на своего любимого конька:

— Ты, Джорджи, всегда был никчемным, даже друзей не имел…

— Друзей у меня хоть отбавляй, мама. Как раз вчера мы вместе ужинали! И я попросил бы тебя не унижать меня больше! Оставь эту свою привычку. Ты всем надоела хуже горькой редьки! Неудивительно, что все тебя избегают! Не знаю, черт побери, как Джозеф и Лили терпят тебя!