Хруст чужих денег (СИ) - Елена Рувинская
— Отмычкой пробуют открыть. — сказала подкованная Рита и потащила меня в комнату.
Когда она доволокла меня до двери на лоджию, я отчаянно вырвала руку.
— Куда это мы? — подозрительно спросила я.
Даже под угрозой третьего покушения на мою жизнь, я не собиралась прыгать с двенадцатого этажа.
— Пошли скорее, там у нас ход на технический этаж. — нетерпеливо сказала Рита.
Я недоверчиво шагнула вслед за ней на застекленную лоджию и увидела, что Рита подставляет лестницу к боковой перегородке. Затем она ловко, несмотря на свое положение, поднялась на несколько ступенек и открыла над своей головой совершенно неразличимый снизу люк. Рита влезла в него и тут же в дыре показалась ее растрепанная голова.
— Давай, скорее. — и она поманила меня рукой.
Я не заставила себя долго уговаривать и резво поднялась по лесенке. Как только я встала на твердую землю, Рита скомандовала.
— Теперь помоги втащить лестницу.
Мы вместе ухватились за верхнюю перекладину и легко подняли лестницу. Рита закрыла люк и задвинула железный засов.
— Фиг нас здесь кто найдет. — удовлетворенно сказала она, отряхивая колени.
Мы посмотрели друг на друга и нервно захихикали.
— Это ничего, что мы перешли на ты? — спросила Рита, махнув мне, чтобы я следовала за ней.
— Нормально. — сказала я, стараясь не шуршать подошвами домашних тапок.
Мы остановились в углу, где из пола торчал кусок широкой трубы.
— Тс-с. — приложила палец к губам Рита.
Я вопросительно взглянула на нее.
— Мы над кухней. Это вентиляция. — показала она на трубу.
Я все поняла и мы замерли в ожидании. Минут десять до нас доносились слабые стуки и отрывистые слова. Потом звуки стали более отчетливыми и я услышала голос «слесаря».
— Я же точно видел, что он вышел из этой квартиры. Баба осталась внутри.
— Ну, нет здесь никого. — раздался голос, от которого я вздрогнула.
Рита заметила мою реакцию и вопросительно кивнула. Я махнула рукой, мол, все потом.
— Что делать будем? — спросила Оксана под звуки открывающихся дверок.
В холодильнике они что ли меня ищут?
— Не знаю. — огрызнулся «слесарь». — Опять все шишки на мою голову. Ты подтверди, что ее в квартире действительно не оказалось.
— Ладно. — откликнулась Оксана. — А может вернуться к дому и проследить за ее мужем, когда он появится?
— А что, мозги у тебя варят. — одобрительно хмыкнул «слесарь». — Можешь теперь не только своей задницей гордиться.
— А шеф считает, что я тупая. — капризно сказала Оксана.
— Да пошёл он…! Уходим. — прокомментировал «слесарь» и голоса стихли.
Рита быстро, стараясь не шуметь, направилась к противоположной стене и выглянула на улицу в небольшое окошко.
— Сейчас они выйдут и мы посмотрим, на какой машине они приехали. — объяснила мне она.
С двенадцатого этажа все машины казались такими маленькими, что определить марку оказалось невозможным.
— Ничего, хоть цвет узнаем. — сказала Рита.
— Вот они! — чуть не закричала я, когда из-под козырька подъезда показались две крошечные фигуры.
— Точно? — спросила Рита.
— Точнее не бывает. Я их и с птичьего полета узнала бы. — сказала я сквозь зубы, провожая глазами чайку, пролетающую ниже нас этажа на два.
— Садятся в синюю машину, похожую на «жигули», но утверждать не берусь. — вытянув шею, сказала Рита. — Все, отъехали. Давай спускаться.
Мы проделали весь путь в обратном порядке, но не так ловко, как хотелось бы. Ведь всем известно, что спуститься откуда-нибудь гораздо сложнее, чем залезть туда. Лестницу мы водворили на место и вошли в квартиру.
— Нужно как-нибудь предупредить Егора. — взволнованно сказала я. — Он может быть уже давно пытается сюда дозвониться.
— Я сейчас посмотрю телефонный провод на площадке. — сказала Рита.
— Как это? — удивилась я.
— Ну, они его перерезали или просто отсоединили. Я сейчас восстановлю линию и телефон заработает.
— Слушай, так кто же ты все-таки по профессии? — спросила я, наблюдая, как Рита копается в телефонном щитке, пытаясь соединить обрезанные проводки.
— Да хирург, хирург. — успокоила она меня. — Но еще я жена полицейского. Это, знаешь ли, тоже профессия.
Она осторожно спустилась со стула и сказала.
— Все. Готово.
Я взяла телефонную трубку и подпрыгнула от радости.
— Работает!
— Ничего удивительного, если за дело берется профессионал. — скромно потупилась Рита. — Послушай, давай сначала позвоним Крапивину. Ситуация нештатная, что он скажет, то и сделаем.
Я немного подумала и согласилась. Рита взяла трубку и набрала номер.
— Леша? Это я. У нас тут интересные дела творятся.
В следующие пять минут Рита толково описала ситуацию и получила указания.
— Велено сидеть здесь и ждать. Крапивин едет к вам за твоим мужем и привезет его сюда.
— Понятно. — вздохнула я и отправилась в комнату, еле двигая ногами.
Силы почему-то оставили меня и я с тяжким вздохом опустилась в большое мягкое кресло.
— Э-э-э, подруга, что-то ты расклеилась. — протянула Рита и направилась к прозрачному бару, стоящему в углу комнаты.
Из угла смачно булькнуло несколько раз и хозяйка вложила мне в руку широкий коньячный бокал с небольшим количеством янтарного цвета жидкости. В руках она держала такой же.
— Тебе разве можно? — вяло поинтересовалась я и сделала большой глоток.
— Немного можно. — Рита пригубила из своего бокала. — Ну, как?
— Еще не поняла. — ответила я и сделала следующий глоток.
Коньяк мягко провалился по пищеводу и залег в желудке. На языке остался привкус деревянной бочки и винограда. Я взглянула на фужер.
— Что за коньяк такой замечательный?
— Настоящая «Метакса». Грек один подарил. Главное, было бы за что — просто удалила ему родинку на лице. Ничего злокачественного. Так он мне бутылку через полгода привез, сказал, что у всех мужчин в его роду были такие же родинки и дела в бизнесе всегда шли плохо. А теперь, когда он от нее избавился, дела сразу пошли в гору. Суеверные они, греки, со своими живыми богами.
— Знаешь, а правда полегчало. — сказала я, прислушиваясь к процессам в своем организме.
— Верное средство. — убежденно сказала Рита.
— Ты не знаешь, почему твой Крапивин так с нами возится? Вот сейчас за Егором поехал. — потянуло меня на рассуждения.
— Знаю. — обреченно сказала Рита. — Потому что он трудоголик. Без работы не может.
— А у него что, сейчас только наше дело?
— Если бы. Ваше, по моему, шестое, не считая двух дохлых «висяков».
— Да, весело тебе. Ты его, наверное, и не видишь совсем? — посочувствовала я. — А, впрочем, что я говорю?
