Слуги этого мира - Мира Троп
– Кстати об этом. О новом уровне, – пояснила Помона чуть нервничая – не ожидала, что так внезапно подвернется шанс высказать ему то, о чем она, возможно, и не отважилась бы рассказать. Она замялась, но Старший подбодрил ее заинтригованным взглядом, и женщина сунула руку во внутренний карман мантии. – Вы знаете, у меня… вот… есть мечта.
Старший принял из ее рук стопку подшитых пергаментных листов. Он отложил посох к стене мастерской, еще раз удостоверился, что ему это позволено, и принялся медленно их перелистывать. Помона кусала губы и заламывала влажные руки, наблюдая за тем, как он просматривает и водит пальцами по рисункам. Его взгляд скользил по выкройкам, расчетам, правкам и узорам.
Губы Старшего растянулись в сияющей улыбке, когда перед его глазами замелькали выведенные крестиками и штришками сюжеты сказок, хранившихся в библиотеке Пэчра (змейка из «Тесной кожи», нищий и волшебник из «Богатства за дверью», чечевичные поля из «Королю надобно»…), а после и повседневности йакитов. Глаза Старшего искрились от удовольствия, когда он узнавал на юбках, платьях, пончо и костюмах уменьшенные копии своих соседей и друзей, музыкальных инструментов и даже вереницы молодых юношей, готовившихся стать мужчинами. Были здесь и дети йакитов, резвящиеся в источнике, цветы здешних краев, перелетные гуннеры и конечно же персиковые древа. Для того, чтобы в полной мере передать восхищение Старшего, не было подходящих слов.
– Вам нравится? – робко спросила Помона. Наверное, не сумела бы спросить об этом так прямо, если бы не знала, какой последует ответ.
– Еще бы! Это восхитительно, вот, что я думаю. И все-таки… о вашей мечте.
– Да… Я уже много лет мечтаю о том, чтобы заняться ткачеством. Не так, как обычно: делать изделия по мере необходимости, понимаете? Я бы хотела ткать для других, для всего Пэчра, и хотела бы делать вещи не только практичными, но и удивительными. – Помона встала рядом со Старшим, который нагнулся, чтобы она могла достать до своих эскизов в его руках, и перевернула несколько страниц. – Хочу делать красивые вещи, вдохновляясь сказками, людьми, йакитами… Но это невозможно, потому что каждый день меня обременяет великое множество других дел. Ведение хозяйства, земледелие, уход за сестрой, сбор и изготовление сырья, приготовление пищи, собирательство, школа и много чего еще. Это здорово, что каждый из нас умеет делать все, и обеспечивает себя сам кровом и едой. Но Старший, поймите, нарочно или нет, но вы воспитываете людей по образу и подобию ваших молодых йакитов. Вы, йакиты, более обособленны друг от друга, сам ваш служебный образ жизни подразумевает необходимость уметь все, чтобы выжить в любой ситуации поодиночке. Но мы, люди, не такие. Мы единые, если угодно. Что бы ни происходило, как бы мы друг к другу ни относились, мы не мыслим жизни друг с другом порознь.
Именно поэтому я заговорила о своих эскизах. Не хочу показаться нескромной, но они у меня получаются лучше, чем у большинства женщин Пэчра, и ткани по итогу тоже. А раз так, и раз мне это нравится, почему я не могла бы взять на себя труд ткать для жителей поселения все, в чем они нуждаются? Так я смогла бы освободить им руки для дел, в которых они больше подкованы. Я уверена, что нашлись бы люди, которым по душе земледелие, и в обмен они снабжали бы меня едой. А там нашлись бы и другие таланты, а также нуждающиеся в их способностях люди. Если бы только Стражи дали нам шанс проявить себя, возможно, мы смогли бы построить общество счастливых, развивающихся в своих любимых сферах людей, которые удовлетворяют потребности друг друга. Мы могли бы стать единым организмом, каждый член которого индивидуален и невероятно полезен цивилизации.
– Очень сложно так кардинально менять устои сколько-то организовавшегося общества, – сказал Старший, однако все с той же широкой улыбкой, – но именно поэтому мы остановили свой выбор на твоей кандидатуре. Ты наделена даром видеть вещи в их истинном свете, знаешь, чего действительно хочешь и даже как к этому прийти, а не просто мечешься в поисках светлого идеала. Давай так… Я обещаю подумать над тем, что ты сказала. У йакита с моей должностью, знаешь ли, привилегий достаточно, – подмигнул он в ответ на ее взволнованный вдох, – чтобы поднять эту тему на тот самый «новый уровень». Поговорю с другими Старшими, со Стражами… и разумеется, совместно с тобой мы сможем настроить Пэчр по обновленной нотной грамоте, чтобы он зазвучал нужным образом.
– О, Старший, это было бы просто невероятно!
– Будет, если ты готова рискнуть воздвигнуть что-то новое на заложенном нами фундаменте. Именно поэтому мы очень хотели, чтобы у человечества появился свой Посредник. Только человек может понять людей и то, как им стоит строить свою жизнь. Мы всего лишь играем скромную родительскую роль: помогаем опериться, но не имеем права диктовать вам, в каком направлении идти теперь на окрепших ногах.
Помона улыбнулась; ее душили слезы. Старший добродушно хохотнул, взял ее запястье в свою руку и прижал к губам, сухим и теплым.
– Но начать вам стоит, – сказал он, – с того, чтобы помочь людям увидеть мир вашими глазами.
– Обучать их, как обучают Стражи?.. Но чему?
– В первую очередь – терпимости друг к другу, терпимости к их ближайшим соседям – йакитам, и взаимоуважению. Мы хотим делить свой мир с вами в согласии, но понимаем, что во многом это противоречит людскому естеству. Но ведь и это можно сделать пережитком прошлого, верно? Это не просто, но возможно, если привить людям больше осознанности и давать им меньше поводов потакать своим животным инстинктам, в том числе неприятию всех, кто на них не похож. И все-таки, потрудиться придется, тем более, что доверия к нам у людей мало, так как мы еще не так много лет сожительствуем, и попросту не стали элементом вашей генетической памяти. Вы нас еще не понимаете, а всего непонятного люди склонны бояться. Если мы сами пытались бы так и эдак притираться к людям, внушая им, что настроены к ним самым дружелюбным образом, они испугались бы только больше, ожидая подвоха. Это одна из причин несколько отрешенного поведения Стражей на улицах Пэчра. В то же время, единственный человек, в чьих силах развеять стену недоверия и наладить между нашими цивилизациями отношения – выходец из народа, иначе говоря, один из них. Человек, который при всем при этом хорошо бы знал йакитов с истинной стороны, доверял им и любил. Понимаешь, Помона?
Старший повернулся к ней всем корпусом и склонил посох в сторону низенькой женщины, голова которой давно уже пухла и пульсировала от
