Мартина Коул - Прыжок

Кек То, его мать, жила в маленьком арендуемом ею домике в центре Хэндсворта. Она дополняла свое скудное социальное пособие разными случайными заработками на Лайм-стрит и в районе доков. Она была маленького роста, говорила тихо и дружелюбно, и это привлекало к ней крупных порывистых типов, которые хотели на уикенд улизнуть из дома и провести какое-то время в теплом доме с теплой женщиной. Неожиданное пришествие домой рослого сына-полукровки зачастую пугало их. Особенно потому, что Джек ненавидел «друзей» матери больше всего на свете.

Кек То умерла, когда ему было тринадцать лет. Джек вымахал в рослого парня и выглядел значительно старше своего возраста. Он нашел себе работу в доке — грузил товары на большие корабли, что входили в порт, но всегда держался обособленно от других докеров. К семнадцати годам он уже мог считаться уставшим от жизни мужчиной; именно в это время Джек и познакомился с Джоджо О'Нилом. Джоджо к своим тридцати пяти годам давно приобрел в доках широкую известность как сводник и поставщик девочек. И он легко разглядел большой потенциал в громадном молодом Джеке Кроуне.

Взяв Джека к себе в телохранители, Джоджо обучил его тонкостям сводничества, разным схемам укрывательства краденого и бесчисленным другим способам урвать несколько фунтов нечестным путем. Вместе они сделались могучей силой. И спустя двадцать лет Джек и Джоджо все еще были вместе. Только теперь они стали партнерами. Эти двое стояли за многими ливерпульскими ограблениями. Однако ни тот, ни другой ни разу не переступали порога тюрьмы — и ни один из них не желал этого.

Внешне эта пара выглядела почти респектабельной: оба ездили на хороших машинах, носили приличную одежду и владели помимо всего прочего двумя ночными клубами и борделем. У Джоджо был единственный интерес — молоденькие женщины, которых он преследовал с неуместной для его возраста прытью. Джек Кроун, со своей стороны, имел собственную ахиллесову пяту — у него была жена Бетань, маленькая темноглазая женщина из Западной Индии: будучи на пять лет старше Джека, она стала матерью их шестерых детей.

Джек обожал ее, несмотря на то, что в последнее время она выказывала определенное утомление от его бурной деятельности. Он же был вынужден в интересах бизнеса покупать одну за другой те компании, которые ему подходили. Бетань по отношению к Джеку играла сразу три роли: матери, сестры и любовницы. Она появилась на свет как плод любви белой женщины, ее матери, и черного мужчины, который останавливался в их доме на ночь. У Бетань и Джека было очень много общего, они обожали друг друга и своих детей. Бетань закрывала глаза на бизнес мужа, наслаждаясь ощущением безопасности, которое ему приносили деньги и уважение людей. Дети у них рождались на удивление красивыми, они брали у своих предков все самое лучшее — ум, предприимчивость и дар любить.

Жизнь семейства Кроун протекала за стенами большого дома в Чешире, недалеко от рынка, в предместье Ливерпуля. И соседи, включая известную телезвезду и трех продюсеров, всегда обращались с ними вежливо. И это несмотря на то, что на предложения дружбы они никогда не отвечали взаимностью. Кроуны ни разу не приняли приглашения отобедать вместе или поучаствовать в семейной вечернике. Они были необычными — и в конечном итоге соседи оставили их в покое в их огромном доме. И лишь махали им рукой, встречаясь на автомобильной дороге. Иногда мать Бетань, Виолетта, приезжала навестить семейство дочери, но и она никогда не оставалась ночевать. А больше Бетань никто не был нужен — только Джек, Виолетта и дети: четыре сына и две дочери.

В доме имелось двадцать комнат; во дворе располагались бассейн с подогретой водой и большой, тридцать на тридцать футов, пруд, в котором Джек держал китайских карпов. На участке, площадь которого составляла почти акр, содержалось множество животных, которые принадлежали детям, в том числе пузатая свинья и три шотландских пони.

Бетань сама готовила еду и убирала дом, выращивала лекарственные травы на заднем дворе и так и не выучилась водить машину или пользоваться видео. Она хорошо одевалась, содержала себя в чистоте и никогда не наносила на лицо макияж. Джек смотрел на нее как на свою смуглую мадонну. Теперь она снова была беременной и, как всегда, наслаждалась своим положением.

Именно в этот странный дом и заехали Алан с Донной в воскресный полдень, по пути из Глазго в Лондон… Атмосфера в машине всю дорогу оставалась напряженной. После того как Донна извинилась, они поспешно покинули ресторан «Эмбер Хаус», так и не сделав заказа. Алан привез Донну из ресторана прямо в отель и оставил у двери ее комнаты. Донна вошла в номер и тут же с треском распечатала бутылку «Джеймсона». Потом присела на кровать и долго думала о событиях последних нескольких дней. На следующее утро, когда Донна спустилась к завтраку, перед Аланом предстала уже совсем другая женщина. Они оба про себя отметили это.

…Алан нажал на кнопку домофона на двойных воротах. Электронные двери медленно открылись. Донна непроизвольно вздохнула, когда громадный дом постепенно открывался ее взору: длинное, выстроенное в скандинавском стиле здание, с окнами снизу доверху и с плоской крышей. Для Ливерпуля этот дом был слишком большим и роскошным; при свете дня казалось, что крыша его покрыта снегом, как вершины гор в некой гористой стране в Европе.

— Какой дом!

Алан слабо улыбнулся: его развеселило благоговение, прозвучавшее в голосе пассажирки. На юге Англии дома с прилегающей к ним землей могли наверняка стоить не менее двух миллионов. А это был один из самых красивых домов, которые он когда-либо видел. Окна сверкали, как алмазы, в лучах полуденного солнца, и возникало ощущение, что дом окнами, как глазами, следит за гостями. Дом включал три уровня, однако с фасада напоминал по своему типу бунгало. И пока гость не оказывался внутри, он не понимал, что дом был буквально утоплен в землю. Вестибюль, куда вела входная дверь, находился на верхнем этаже, а вся остальная площадь — на более низких уровнях.

Донна была очарована; Алан заранее предположил, что так и будет. Опять их приветствовали собаки, на сей раз — две дворняжки с косматой черной шерстью: они дружелюбно тявкали. Алан поставил автомобиль на дорожку, опоясывавшую дом, и, выйдя из машины, почесал обоих псов за ушами.

— Привет, старички! Донна, познакомьтесь с Хэппи и Грампи. Это собаки детишек Джека. Очень дружелюбная парочка. Джек однажды увидел, как кто-то выбросил в районе доков мешок. Он аж подскочил, когда заметил, что мешок сам собой шевелится. А там, внутри, оказались щенки.

Донна опустилась на корточки и позволила собакам обнюхать свое лицо, даже дала им лизнуть себя в шею; возникшее при этом ощущение ей понравилось. Потом она, смеясь, обернулась к Алану и застыла от изумления. На пороге дома стоял, вероятно, самый высокий человек из всех, кого она когда-либо встречала в жизни. Любой баскетболист по сравнению с ним показался бы ребенком. Позади этого великана стояла маленькая и болезненно худенькая темнокожая женщина.