Татьяна Исмайлова - Три дня на расплату

Ольга резко поставила чашку на стол.

— Да ну их всех к черту! Для Минеева сейчас чем меньше шума — тем лучше. Терять ему завоеванные плацдармы никак нельзя.

Ольга засмеялась:

— Все, все, хватит про Минеева и прочих! Собрались две бабы — и все о политике. Ты замужем?

Анна допила последний глоток уже остывшего кофе.

— Была. Но недолго. Муж умер от рака.

— О, прости за бестактный вопрос.

— Да ладно, это случилось не вчера. А ты?

— Трижды испытывала судьбу. И трижды терпения хватало ненадолго. Неплохие мужики, я с ними и сейчас дружу и меж собой их подружила.

— А с детьми как?

— А никак, — Ольга нахмурилась, — всего-то один аборт сделала, оказалось, что и одного достаточно, чтобы уже никогда не было собственных детей. А у тебя как насчет потомства?

— Тоже никак. И это, к сожалению, окончательный диагноз.

Ольга задумалась, не спеша прикурила.

— Знаешь, я пока племянниц к себе не забрала, очень по этому поводу комплексовала. А теперь успокоилась. Не судьба — значит, нечего и сердце рвать. В мамочки я своим девицам навязываться не собираюсь, но вырастут они у меня правильные.

В кабинет заглянула, а потом как-то неуверенно, бочком, протиснулась женщина в возрасте.

— А вот и моя Валентина! — представила ее Аристова.

Анна поняла, что сейчас самое удачное время попрощаться.

Машину со стоянки брать не стоит. Дом, который ей предстояло найти, был недалеко от редакции, всего-то две остановки на троллейбусе. Анна решила пройтись пешком, солнце еще светило вовсю, и до сумерек она успеет выяснить все, что ее интересовало.

Она не спеша миновала крытый рынок, перешла дорогу. Вдоль шумной магистрали были построены несколько двенадцатиэтажных домов, скрывающих своей кирпичной громадиной самую старую часть города. Ее все называли Монастырской. Несколько веков назад в этом месте стоял монастырь, сейчас от него ничего уже не осталось. Место было живописное — рядом протекала река. А на берегу ее сохранились старые, в основном деревянные дома, многие из которых почти полулежали на боку, зарывшись по самые оконца в землю. Попадались среди них и вполне крепкие строения: нынешние хозяева обложили их кирпичом, а со стороны улицы поставили крепкие заборы.

Лева Бессарабов давно купил в Монастырской небольшой домишко с участком. Потом без труда вытеснил соседей справа и слева и только тогда начал строиться. Анна еще жила в городе, когда пошли разговоры о том, какой домище надумал отгрохать Бессараб.

Позже Лева еще расширил свои владения. Невдалеке от дома, почти по соседству, выстроил двухэтажный особняк для офиса своей фирмы.

Те из жильцов Монастырской, кто не знал Леву раньше, были довольны новым соседом. Он заасфальтировал улочки и переулки. У проходной на территорию офиса постоянно дежурила охрана, и теперь в этом некогда очень неблагополучном районе, где часто случались пьяные драки с поножовщиной, установился порядок. На скамейках из почерневшего дерева любили сидеть старушки, наслаждаясь прохладой близкой реки. И только изредка нарушалась эта почти деревенская тишина. Монастырская словно пробуждалась от сна, когда съезжались гости к Бессарабу. Раскрывались тогда ворота довольно большой территории, где виднелись офис «Нефтепродукта», гаражи и открытый теннисный корт. Сюда водители, высадив хозяев у ворот бессарабовского особняка, загоняли машины. Случалось, что их собиралось по пятьдесят и более.

Сегодня в Монастырской было привычно тихо. Анна удивилась, услышав за одной из оград петушиный крик. Она уже забыла, что в родном ее городе это очень даже возможно: и корову держать, живя чуть ли не в центре, и петуха с курочками, и пару хрюшек.

Она не спеша шла по переулку, поглядывая на утопающие в зелени дома. Остановилась, когда впереди, метрах в двадцати, замаячил высокий забор из красного кирпича. Вот и дом, где живет Лева.

Бессараб был умнее и хитрее всех в той старой бандитской компании. Он первым вышел из нее, заимев собственное дело.

Молодые ребята из спортклуба перегоняли машины. В основном из Германии. Были среди них и краденые. В городе эти автомобили не задерживались, их тут же перепродавали кавказцам.

Были свои люди у Бессараба в Тольятти. Оттуда Лева получал «Жигули» всех марок в том количестве и ассортименте, который был ему нужен. Позже он наладил контакты с ведущими дилерами автомобильных фирм, открыл на въезде в город большой авторынок. А потом, в неполные три года — одна за другой, как блины испек — на самых оживленных магистралях выросли его собственные автозаправочные станции. С мойками, ремонтными мастерскими, уютными кафе-бистро.

Все это хозяйство, так судачили знающие люди, приносило Льву Павловичу доход в копейках. При условии, конечно, если считать рублями ту прибыль, которую он получал от операций с продажей нефтепродуктов.

Погуляв по Монастырской и увидев все, что ей надо, Анна спустилась к реке. В сгущавшихся сумерках спокойная гладь воды казалась нескончаемым блестящим полотном. Анна пожалела, что на ней белые джинсы, так захотелось посидеть прямо на песке, еще теплом от дневных солнечных лучей.

Она не спеша шла вдоль берега по направлению к мосту. Там по лестнице можно было попасть на Октябрьский проспект и на автобусе минут за пятнадцать добраться до гастронома, рядом с которым она оставила машину. Когда со спины послышалось тяжелое дыхание, она замедлила шаг и оглянулась: прямо на нее неслась огромная черная собака, заросшая длинной шерстью. Еще секунда, и это чудовище прыгнуло на плечи Анны, подмяв ее тяжелым весом. Падая в песок и еще толком не успев испугаться, Анна услышала громкий напряженный голос: «Демон, стоять!» Она видела, что к ней бежит высокий мужчина, на лице которого проступали тревога и страх, сменившиеся затем неожиданным удивлением: огромный пес, жалостно скуля, тыкался в лицо, плечи, живот упавшей девушки, а та, поднимаясь с земли, растерянно смотрела на собаку и ее хозяина.

— Как вы назвали собаку? Неужели это мой Демон? Демочка, неужели это ты?

— До чего клубника у вас замечательная, давно такую не ела. — Анна отодвинула от себя тарелку. — Крупная какая, а пахучая! И прямо с грядки! Если вы, Александр, сейчас же не присоединитесь ко мне, то от ягод ничегошеньки не останется.

Анна сидела на высоком табурете, обмотавшись вокруг талии большим банным полотенцем. Ее джинсы, которые пришлось почистить мокрой щеткой с порошком, новый хозяин Демона вывесил на веревку во дворе дома.

Ей давно не было так хорошо и радостно. Демон не отходил ни на шаг. Сейчас он сидел у ног Анны, положив голову ей на колени, и если Анна вдруг переставала теребить шерсть меж собачьих ушей и ласково поглаживать пса по спине, он тут же напоминал о себе, тыкаясь носом в колени.