Яна Егорова - Аня де Круа 2

– Думать, Арсен Булатович, надо было до того. Продолжайте.

– М-мы сказали ему, что так и сделали, что отозвали оружие и ждем, когда его морем доставят обратно. Тем самым выиграли немного времени. А дальше привели в действие ваш план и сейчас наш человек направляется во Францию вместе с заложницей, чтобы вынудить француза приехать сюда.

– И я надеюсь, генерал, что на этот раз вы сработаете идеально. У вас нет права на ошибку. Если француз успеет хоть какие-то данные передать властям – вся операция снова будет поставлена под угрозу.

– Я-я понимаю, – Попов боязливо переминался с ноги на ногу.

– Поэтому. Я хочу, чтобы вы тщательно подготовились к его приему здесь, в Москве. Возьмите столько людей, сколько посчитаете нужным. Но учтите. Привлекать к себе внимание нельзя. Он бывший военный, я полагаю, вы наслышаны о том, что Де Круа успел натворить здесь несколько лет назад. Именно поэтому, ваш план должен быть предельно четким. Ни при каких обстоятельствах его нельзя ни убивать, ни упустить. Вам понятно?

– Д-да, все уже готово, Герман Ростиславович. Люди, машины, оружие. Мы ждем команды и отмашки из Парижа, что с той стороны все удалось. А уж здесь-то мы его встретим, как полагается.

– Надеюсь, – мрачно подытожил Хозяин и жестом показал генералу, что тот должен идти и приниматься за свои обязанности.

Генерал, пятясь, удалился. Герман Ростиславович сегодня больше никого не желал видеть, поэтому отдал секретарю соответствующее распоряжение. После, он направился к своему персональному лифту, который вознес Хозяина еще на два этажа выше – на вертолетную площадку, расположенную на крыше здания. Прежде улететь, он приблизился к перилам и посмотрел на Москву у себя под ногами. Тяжелые мысли никак не хотели покидать его голову. Похоже, с этим Де Круа они еще “повеселятся”. Крепкий орешек. Хозяин уже давно наблюдал за ним, внимательно изучил досье. В чем-то они с французом были похожи. Оба сироты, оба сами себя создали, оба шли к цели напролом, уничтожали своих врагов. Пожалуй, бой один на один был бы с ним интересен. Возможно, при других обстоятельствах, они могли бы даже подружиться.

Единственное, чего не мог понять Хозяин, это отношение француза к своей семье. Он же так боролся за них, так защищал, а потом вдруг – все.

Герману, в отличие от Де Круа, пока так и не удалось встретить свою избранницу. Все, что попадались, были либо корыстными, либо глупыми, либо слишком увлеченными собой.

Хозяин Корпорации давно для себя решил, что если произойдет такое чудо и он встретит Ее, ту самую, настоящую, он никогда не променяет ее ни на каких длинноногих беспринципных девок. Свою семью, настоящую, какой у него никогда не было, Герман Ростиславович будет охранять сильнее своей собственной жизни.

А вот француз его разочаровал, такой примерный семьянин просто все бросил, и пустился во все тяжкие. Раньше Хозяин даже проникся бы уважением к Де Круа, но после последних событий он без сожалений отдаст француза под суд его страны и даже с удовольствием уничтожит его репутацию, бизнес… Из него получится отличный “козел отпущения”.

Герман стукнул ладонью по перилам и направился к вертолету. Сегодня его еще ждут дела.

Глава 9

Осень… Снова осень… Почему судьба всегда выбирает именно это время для их встречи с Аней?

Мирослав припарковался возле “Нескучного сада”. Он ехал в сторону офиса, когда позвонил Анис и радостным, даже счастливым голосом сообщил, что сегодня Аня возвращается в Москву. Вместе с сыном. Без Де Круа.

Ягудин не сразу понял, что, не смотря на то, что стоит на месте, вцепился в руль мертвой хваткой, как будто хотел его сломать. Осознав это, он резко убрал руки в карманы кожаной куртки.

– Шесть лет… – произнес он вслух, глядя в пустоту, – шесть лет…

Как много времени прошло, а ощущение осталось, как будто все случилось только вчера. Шесть лет…

Он закрыл глаза. Как вчера…

– Позвольте представиться, Мирослав!

Ее прекрасное лицо выражало искреннее непонимание, удивление. Но грусть в глазах… В этих темных, невероятно глубоких глазах…

– Прошу вас, сударыня! – прокричал он, сквозь шум дождя.

– Куда? – удивилась Анна.

– Идем! Идем мокнуть под дождем!

Он потянул ее за руку и, спрыгнув с высокого сиденья в автомобиле, она приземлилась прямо в лужу, и… улыбнулась. Мирослав повлек ее за собой под дождь. Они бежали к парку. А дождь все лил и лил… Все сильнее и сильнее… Мирослав обернулся – Аня, вся промокшая, улыбалась и не отставала. Такая нежная и прекрасная…

– А-а-а… – выдохнула Аня от восторга.

– Я очень рад, что тебе нравится.

– Этого не может быть… Это… захватывает дух…

Тот момент, когда они вдвоем стояли на крыше его высотного дома и смотрели на вечерний город. Тогда, именно тогда, он впервые понял, что эта девушка – его судьба.

И он честно боролся за нее. Он отдал ей свое сердце, бросил к ее ногам свою жизнь… А она… она просто прошла мимо!

Шесть лет… Шесть проклятых лет! Каждый день без нее словно в аду! Он пытался ее забыть! Выбросить из головы!

Пытался заменить ее другими женщинами – ничего! В каждой… в каждой из них он искал ее волосы… ее взгляд… ее черты лица… Она как будто наваждение… призрак его жизни.

Он уходил с головой в работу – тщетно. Пытался пить – не помогло. Даже в нетрезвом состоянии она всегда стояла у него перед глазами. Мечты о ней не давали ему покоя.

– Аня, Анечка… – он нежно дотронулся пальцами до ее подбородка и приподнял его, – мы с тобой взрослые люди. Просто прими. Я не прошу отвечать мне взаимностью… сейчас. Я просто ставлю тебя перед фактом, что теперь буду все время рядом. Это мое решение и оно не зависит от тебя. А сейчас, просто позволь мне отвезти тебя в школу. Ради твоей безопасности. Я обещаю пока быть просто другом. До того момента, как ты будешь готова.

– Нет, ты обманываешь себя и меня. Нет, прости. Мы прекратим это прямо сейчас. Прости.

Она постоянно отталкивала Мирослава и его чувства. Отказывалась от них. И что теперь вышло? Де Круа посмеялся над ней! Просто вышвырнул из своей жизни вместе с наследником, которым он так гордился.

– Мирослав, ты поедешь встречать Аню в аэропорт? – спросил его несколько минут назад Анис.

Поедет ли он? Приползет ли он снова к ее ногам? Отвергнутый когда-то, променянный на француза?

Мирослав разрывался. Его гордость не позволяла ему поступить безрассудно, но сердце… Сердце уже отсчитывало секунды до их встречи, которые сейчас тянулись, как дни!