Нимфоманка - Светлана Ивах
– Значит правдоподобно, – сделала я вывод.
– Артистка! – похвалила Ольга.
– Она предложила мне продать ей офис, – стала рассказывать я с твёрдым намерением утаить правду. Нет, не обмануть, а недоговорить и немного исказить. Я вдруг подумала, что если Ольга узнает, что мне удалось избежать её участи, то, как и Катаев откажется, продолжать разговор. Я решила всё преподнести так, словно только столкнулась с таким явлением как Севастьянова и у меня ещё всё впереди.
– А ты не простая, – похвалила Ольга. – Как обо мне узнала? – спросила она и поправилась: – Вернее о том, что она меня обобрала?
– В Интернете, – призналась я, но снова лишь наполовину.
Говорить про базу данных не стала. Мало ли? Тем более, неизвестно, что в голове у этой девочки-подростка. Вдруг побежит в полицию? Никита, конечно, выкрутиться, но мало ли?
Однако Ольга оказалась не так наивна, как казалась, благодаря своей внешности.
– Там нет данных о продаже моих прежних помещений, – сказала она.
– Я просто посмотрела старые места регистрации конторы Севастьяновой, и с какого по какое время она их занимала. Ничего не стоило определить тех людей, кто владел помещениями до неё.
– Похоже на правду, – согласилась Ольга и констатировала: – Значит и тебе она выдвинула условие.
– Что за условие? – спросила я.
Но Ольга пропустила вопрос мимо ушей и спросила:
– А к тебе сама приходила?
– Сама, – подтвердила я.
– Когда?
– Вчера, – соврала я, сместив время встречи на неделю.
– Предложила смешные деньги или условия? – попыталась угадать Ольга.
– И то и другое…
– Конечно, тебя это не устроило, – догадалась она.
– Но это же очевидно, раз я здесь сижу! – воскликнула я.
– Извини…
– Выдвинула неприемлемые условия, – повторилась я и спросила: – Хотелось бы знать, что меня ждёт, если откажусь?
– Понятия не имею, – ошарашила Ольга и объяснила: – Я, как видишь, не отказалась от её предложения и продала.
– Неужели тебя устроила цена? – не могла я взять в толк.
– Нет, конечно.
– Тогда почему согласилась? – допытывалась я.
– Просто решила не связываться, – как само собой разумеющееся, сказала она.
– А Славин здесь какую роль играет? – зашла я с другой стороны.
– Не знаю. – Ольга отвела взгляд в сторону и я поняла, что она как минимум недоговаривает.
– Я не хочу ничего продавать, – сказала я.
– Так не продавайте. – Ольга удивилась. – Почему пошли разбираться?
– Мне кажется, что она так просто не отстанет.
– Признайтесь, – попросила Ольга неожиданно, – просто у вас уже были её пехотинцы?
– Кто, простите? – не сразу поняла я, о чём речь.
– Два урода, которые сунули под нос пакеты с документами, – пояснила она.
– Были, – подтвердила я.
– Чего же вы вокруг да около? – спросила она с укором.
– Дело в том, что я вот так вот, напрямую уже обратилась к одному, – стала объяснять я. – Он меня за дверь выставил.
– Понятно, – проговорила Ольга и спросила: – Вас тоже отпустили под подписку о невыезде?
– С этого места поподробнее, – попросила я и, спохватившись, поправилась: – Если можно.
– Наверняка у вас в офисе был обыск, в ходе которого были обнаружены наркотики…
– В пакетах, которые мне давали подержать в машине, – договорила я за неё и попыталась угадать: – А обыск проводил майор юстиции Славин.
– Именно так, – подтвердила Ольга и добавила: – Только после его вмешательства цена упала в два раза.
– Как он вмешался?
– Не так выразилась, – проговорила она с тоской. – Но общий смысл тебе ясен. Сначала Славин нашёл у меня подброшенные своими же помощниками наркотики и оформил протокол, а потом выдвинул условие.
– Продашь офис – закрою дело, – догадалась я и поинтересовалась: – А почему ты не боролась? Ведь очевидно, что наркотики не твои.
– Не мои, – согласилась Ольга и спросила: – Только как доказать? Нашли у меня прямо в кабинете, к тому же на пакете были мои отпечатки пальцев.
– Тоже порошок, – догадалась я и предположила: – Не похоже, что это настоящий представитель закона.
– Как это? – Ольга нахмурилась и потребовала: – Поясни!
– Наркотики очень серьёзно, – сказала я очевидное и стала объяснять: – Чтобы провести обыск в помещении, следователю необходимо сначала возбудить уголовное дело, после чего получить решение суда, причём по ходатайству прокурора. На месте уже нужны понятые и, как минимум, пара оперативников. Ещё один свидетель – участковый уполномоченный.
Ольга вытаращилась на меня с недоумением. Мне даже показалось, что в глубине её глаз я разглядела страх.
– А ты, прости, кто? – спросила она тихо.
– Я директор «Маленькой страны».
– Не убедительно, – призналась Ольга.
– Почему?
– Формулировки профессиональные, – ответила она, вглядываясь в моё лицо, словно я была в маске. Хотя нет, так ещё смотрят на людей, когда, кажется, что где-то их уже видели.
«С чего бы это?» – подумала я, а вслух спросила:
– Откуда знаешь?
– Как любой бизнесмен обязана разбираться в терминологии и знать азы юриспруденции, – удивляла Ольга.
– Чего же ты не разобралась, что тебя бессовестно подставляют? – съязвила я.
– Ты опустила один момент, – заявила она.
– Какой? – мне стало неловко. Я конечно имела диплом юриста, но не была им. От силы посещая институт пару раз за семестр, остальное время я проводила в бутиках да на фитнесе… Ничего не поделаешь, во первых, время было такое, а во вторых, все так учились. Что говорить о спутницах жизни богатеев? Мы и не планировали работать, а диплом был нужен для профуры и как дань моде…
– В случаях, не требующие отлагательств, все эти действия следователь может произвести и без решения суда, – объявила Ольга.
– Так или иначе, просто так закрыть дело по наркотикам невозможно, – стояла я на своём, отчего-то уверенная, что говорю с человеком, который разбирается в юриспруденции лучше, чем хочет казаться.
– Хочешь сказать, что всё это было инсценировкой? – гадала она.
– Возможно, – подтвердила я.
– Хорошо, – сдалась Ольга и живо спросила: – Если удастся это доказать, я смогу вернуть отобранное?
– Вот это уже совершенно другой вопрос, – расстроенно сообщила я и стала объяснять: – Ведь документы купли продажи признавать недействительными придётся через суд. А как ты там объяснишь, почему их подписали? Тебя били, шантажировали детьми или взятым в заложники мужем?
– Мужа у меня нет, к счастью, – призналась она. – Детей, соответственно, тоже.
«Родственная душа!» – отчего то обрадовалась я и спросила:
– А сколько тебе лет?
– Тридцать с хвостиком, – ответила она и насторожилась: – А что?
– Почти ровесники, – пояснила я. – И представь себе, я тоже…
Здесь я осеклась. Не повернулся сказать язык, что не замужем, ведь есть Никита.
– Что тоже? – спросила она и угадала: – Не замужем?
Я кивнула.
Вообще, кто бы что не говорил, а печать в паспорте для женщины значит многое. Я, бравируя, говорю, будто мне всё равно, а в тайне мечтаю, чтобы было как у всех… Ведь если мужчина не настаивает на браке, значит сомневается… Да мало ли? Может,
