Нора Робертс - Порочная невинность

Лето подходило к концу, и в Дельте немного спала жара. Кэролайн знала, конечно, краткий период прохлады скоро пройдет, но она научилась ловить такие моменты и ценить их.

Прицепив поводок к красному ошейнику, Кэролайн направилась со щенком вниз по аллее. Цветы, которые посадила бабушка, чувствовали себя прекрасно и благоухали изо всех сил. Им достаточно было уделить немного времени и терпения.

Никудышник натянул поводок, и она ускорила шаг. А что, если взять и явиться сейчас в «Сладкие Воды»?

Она дошла до конца аллеи и почти сразу увидела припаркованный красный автомобиль. У него был такой же щегольской и нахальный вид, как в тот раз, когда он едва не врезался в нее, При виде машины Кэролайн улыбнулась. Разумеется, сердце не так легко починить, как груду металла, но это возможно. И тоже нужно время и терпение.

Она натянула поводок и потащила Никудышника за собой в прибрежные заросли. Она знала, где сейчас можно найти Такера.

Да, он любил воду, тихую, стоячую воду, но не был уверен, что ему снова позволят здесь сидеть в одиночестве и любоваться ею. Его приход был своего рода экспериментом, но глубокая зеленая тень и темный мирный пруд оказывали волшебное действие. Впервые за последние недели Такер чувствовал себя если не довольным, то, по крайней мере, спокойным. Он почти не удивился, когда из кустов с громким лаем выскочила собака и плюхнулась передними лапами ему на колени.

– Привет, парень, быстро же ты растешь!

– Мне кажется, вы нарушили границы частного владения, – заметила Кэролайн, появляясь на просеке.

Такер довольно робко улыбнулся, почесывая собачьи уши.

– Но ваша бабушка позволяла мне приходить и сидеть здесь время от времени.

– Ну, тогда ладно. Я не хотела бы нарушать традицию. – Она села рядом с Такером и стала смотреть, как щенок лижет ему руки. – Он по тебе соскучился. И я тоже.

– Да мне как-то все недосуг последнее время… – Он бросил собаке палку и неуклюже добавил:

– А жара спала.

– Да, я заметила.

– Но, наверно, скоро опять станет жарко. Кэролайн сцепила руки на коленях.

– Надо полагать.

Такер искоса взглянул на нее, потом отвернулся и опять воззрился на пруд.

– Кэролайн, мы с тобой еще не говорили о том, что тогда произошло, той ночью.

– Но нам не обязательно об этом говорить.

Он покачал головой и встал, словно собираясь уходить.

– Она была моей сестрой. – Голос у него был напряженный. Кэролайн заметила, какой у него усталый вид. «Интересно, улыбнется ли он еще когда-нибудь своей прежней беззаботной улыбкой?» – подумала она. Ей бы очень хотелось на это надеяться.

– Такер, ведь она была больна.

– Да, я тоже стараюсь все объяснить этим, стараюсь жалеть ее. Я ведь любил Джози. Я и теперь люблю ее, несмотря ни на что. В ней было столько жизни, столько огня… Но мне тяжело думать обо всех этих могилах, которые появились по ее вине. И тяжелее всего, когда я вспоминаю, с каким лицом ты бросилась тогда ко мне, а Джози преследовала тебя по пятам с ножом в руке.

– Мне бы очень хотелось сказать тебе, что все уже в прошлом, но я знаю, что едва ли мы когда-нибудь об этом забудем. Однако я уже научилась не оглядываться назад.

Такер подбросил камешек в воздухе и кинул его в воду.

– Я не был уверен, что ты теперь захочешь меня видеть – после всего, что случилось. И думаю, что это было бы только справедливо.

У Кэролайн от волнения перехватило дыхание. Она встала и подошла к нему.

– Ты не должен так думать! Разве ты не знаешь, как я к тебе отношусь?

Такер опять швырнул камешек.

– Знаю. И я, очевидно, не должен был этого допускать. Я все думал, что, если бы тогда послушался тебя, позволил тебе идти своим путем, ничего бы этого не случилось. Напрасно я вторгся в твою жизнь и все в ней так запутал.

Кэролайн смотрела, как на воде расплываются круги, и думала, что иногда лучше все запутать, чем оставить в первозданном виде.

– Вот это прекрасно! И так на тебя похоже, правда? Ты уже хочешь дать задний ход, потому что у тебя начались сложности с женщиной? – Она схватила его за руку и резко повернула к себе. – Но я не такая, как другие!

– Но я и в мыслях не держал…

– Я скажу, что ты держал в мыслях. – Она толкнула его в грудь с такой силой, что Такер от неожиданности едва удержался на ногах. – Ты полагал, что скажешь: «Ну, Кэро, все было прекрасно, увидимся как-нибудь». Но тебе не удастся совершить легкую прогулочку в мою жизнь, все перевернуть вверх дном и удалиться, насвистывая. Я тебя люблю и желаю знать, что ты на этот счет думаешь!

– Но ты ничего не поняла, я не… – Такер внезапно замолчал. Закрыв глаза, словно ему стало больно, он положил ей руки на плечи и прислонился лбом к ее лбу:

– О боже мой, Кэро!

– Я хочу, чтобы ты…

– Ш-ш. Тише. Помолчи хоть минуту. Я хочу вот так постоять, обняв тебя: я мечтал об этом все эти дни. – Такер прижал ее к себе, и Кэролайн почувствовала, что он весь дрожит. – Я так боялся, что ты больше не захочешь меня…

– Ты ошибся.

– И я хотел повести себя благородно и отпустить тебя. – Он зарылся лицом в ее волосы. – Но мне не очень удается благородство.

– И слава богу, – улыбнувшись, она откинула голову назад, – но ты не ответил на мой вопрос.

– Да я все думаю, как бы мне тебя поцеловать.

– Нет уж! – Она уперлась ему в грудь и отстранила его. – Я желаю услышать твой ответ. Я сказала, что люблю тебя, и хочу знать, что ты собираешься в связи с этим предпринять.

– Ну… – Такер не знал, куда деть руки, и не придумал ничего лучшего, как сунуть их в карманы. – Я очень много думал об этом – до того, как все это случилось.

Кэролайн покачала головой:

– Никаких прежде! Говори, что ты думаешь сейчас.

– Ну, я думаю, что ты, наверное, скоро отправишься в следующее турне…

– Да, я хочу поехать в турне. Для собственного удовлетворения. Но выступать буду столько, сколько сама пожелаю.

– Ага. Вот я и подумал, что ты, может быть, не станешь возражать против моего общества. Она насмешливо улыбнулась.

– Возможно, не стану.

– Я и вообще хотел бы ездить с тобой, когда будет возможность. Но я не могу отрываться на несколько недель подряд; мне нужно о Сае позаботиться и о «Сладких Водах» – особенно теперь, когда Дуэйн отправится в клинику. Но время от времени я мог бы тебя сопровождать.

– Время от времени?

– И еще я думал, что после своих турне ты можешь возвращаться сюда и жить со мной… Кэролайн наморщила губы.

– Поясни, пожалуйста, свою мысль. Что значит – «жить со мной»?

Такер глубоко, прерывисто вздохнул. Ему было очень трудно это выговорить – даже сейчас. Ведь он большую часть жизни только и внушал себе, что главное – ни в коем случае не произнести этих слов. И все-таки он собрался с духом: