Линда Ховард - Отчаянный побег

— Боже, тошнотворная идея, — содрогнулась Карлин.

Кэт соорудила бутерброды с ветчиной и сыром, и две женщины, сидя на кухне, ели и потягивали горячий чай. В перерывах между откусыванием Кэт выкладывала пикантные сведения о Баттл-Ридж. Городок был для нее родным, и хотя она любила это местечко, признавала его недостатки. И всё же никуда отсюда не уехала. Карлин хотела спросить почему, но остановила себя. Ей не нужно этого знать, не нужно еще сильнее привязываться к Кэт Бейли. Возможно, просто тот факт, что она здесь родилась, служил для Кэт достаточной причиной, чтобы остаться.

Карлин решила не задавать личных вопросов, поэтому принялась расспрашивать о шопинге, парковках, бизнесе, о своей новой работе и клиентуре — в основном, ковбоях, судя по всему. Они даже поговорили о пирогах — явно близком и дорогом предмете для обеих. Кэт научилась искусству выпечки у своей матери, а Карлин любила поесть пироги — вот вам и мгновенная связь. Некоторые из подруг выходили замуж, имея с мужьями куда меньше общего.

Приятно трапезничать и беседовать. Комфортно. Карлин все больше расслаблялась, словно внутри разматывался жесткий клубок. Она немедленно встрепенулась и мысленно отвесила себе увесистый тычок в ребра.

Комфорт — это не для нее. Потеря бдительности может навлечь смерть.

Глава 3

Солнце взошло совсем недавно, а Зик вкалывал уже два часа. Злой, расстроенный и настолько голодный, что готов был сгрызть всё, что напоминало еду, даже неумелую стряпню Спенсера.

День начался в пять утра с неприятного сюрприза — часть забора упала, и все лошади разбежались. Зик со своей бригадой намеревался отправиться на сенокос, вместо этого, чертыхаясь, они помчались в погоню за лошадьми. Хорошая новость — те убежали недалеко, к тому же держались все вместе. Плохая — кони явно не спешили вернуться в огороженные пастбища, поэтому загоняли их дольше, чем предполагалось.

Спенсер лучше всех на ранчо управлялся с любыми животными, так что Зику пришлось прибегнуть к помощи парнишки в поимке лошадей, которых тот просто обожал, зато ненавидел готовить и не скрывал этого. К сожалению, это означало, что все они либо будут вынуждены начать день без горячей пищи, либо заняться разбежавшимся табуном чуть позже. «Это мое ранчо, мои мужики, моя ответственность». Зик прежде всего заботился о своих людях, поэтому выбрал единственный правильный вариант — приступить к делу после завтрака.

Спенсер старательно готовил по утрам оладьи и кашу, однажды даже замахнулся на пончики. Без плотного завтрака люди до полудня трудились полуголодными, а голодный работник — никудышный работник. Они нуждались в горячей сытной пище, и на данный момент это забота Спенсера — обеспечить всех едой, желательно из двух блюд.

Как только лошадей загнали обратно на пастбище, Зик попросил Спенсера сварганить по-быстрому что-нибудь несложное, пока они занимаются оградой. Придется вкалывать до позднего вечера, благодаря проклятому забору и проклятым лошадям.

— Слушаюсь, босс, — коротко кивнул стриженой головой Спенсер и рысью помчался на кухню общежития для рабочих.

Зик на секунду ощутил признательность к парню. Все остальные ехидно дразнили парнишку по поводу дерьмовых домашних хлопот, которые на него свалились, однако, по мнению Зика, Спенсер продемонстрировал бойцовский характер, выполняя ненавистные обязанности вместо того, чтобы категорически отказаться. Дайте мальчонке еще лет десять или около того, и Спенсер наверняка станет мастером, будет командовать теми же самыми мужиками, которые сейчас над ним подтрунивают. Не все члены команды по-прежнему останутся здесь, наверняка некоторые уйдут на другие ранчо, некоторые найдут новую работу, но кое-кто останется работать на Декера. Сейчас у Зика подобралась хорошая бригада, так что он надеялся, что они продержатся все вместе по крайней мере еще несколько лет.

— Надеюсь, он не приготовит снова эту гребаную овсянку, — проворчал Дарби, прибивая на место тяжелые доски.

— Если бы не он, мы до сих пор гонялись бы за лошадьми, — парировал Зик, не то чтобы злобно, но достаточно твердо, ясно давая понять мужикам, чтобы прекратили издеваться над Спенсером.

Неважно, что он там сварит, хотя нельзя сказать, что и сам Зик порадовался бы обычному меню. Не то чтобы Зик ненавидел овсянку… нормально… просто в исполнении Спенсера каша походила на некую клейкую субстанцию.

Им нужно что-то более существенное для долгого дня. Работа на ранчо неисчерпаема, лето короткое, и у них не так уж много времени, чтобы запастись сеном на всю длинную зиму.

Его бывшая жена, Рейчел, называла зимнюю погоду «бесчеловечной и зверской» и настаивала, что никто в здравом уме здесь жить не захочет. Если уж быть предельно честным, придется признать, что в каком-то смысле она была права, но «предельная честность» вылетела в окно вместе с разводом. Зик считал Рейчел избалованной сукой, которая не поймет, что такое настоящая работа, даже если та укусит ее за задницу. Декер родился в штате Вайоминг, ему нравилось здесь жить, нравилось то, чем он занимается, нравился в целом образ жизни, включая долгую морозную зиму.

Суровая правда состояла в том, что Зик совсем не скучал по Рейчел после того, как она ушла. К тому времени всё, что он чувствовал — огромное облегчение и блаженное ощущение тишины и покоя. Черт, с Либби, заботящейся о приготовлении пищи, уборке и стирке, жизнь потекла своим чередом, как до Рейчел. Бывшая не переделывала дом под себя, не оставила отпечатка на домашнем хозяйстве, никогда не принимала никаких решений. Вместо этого бросила всё на Либби и постоянно дулась, потому что здесь не было ни магазинов, ни кафешек, ни друзей рядом. Она могла бы с кем-нибудь подружиться, ведь в городе жили и другие женщины. Но Рейчел были не нужны подруги в Вайоминге. Она скучала по подружкам и знакомым из Денвера. Да уж, люди, подобные Рейчел, стекались в Денвер только ради зимних развлечений.

Впрочем, Рейчел не нравилось и лето в Вайоминге. Лето — это тяжелая работа, которая начинается еще до рассвета, а заканчивается иногда после захода солнца, ради подготовки к зиме. Сено стало самой важной вещью в жизни Зика, неудачный сезон способен привести ранчо к катастрофе. Работники с утра до ночи разъезжали на лошадях и квадроциклах. Каждую ночь Зик молился о хорошей погоде на завтра, потому что любой дождь вызывал задержку, которую он не мог себе позволить. Сенокосные угодья измерялись не акрами, а квадратными милями, так что предстояло скосить, высушить и сложить в скирды огромное количество травы. Когда Зик возвращался домой в десять вечера, после восемнадцатичасового рабочего дня, Рейчел требовала внимания, а ему требовались душ и сон, в результате жена чувствовала себя очень несчастной.