Бабочки по дебету - Екатерина Владимировна Кольцова
– О, я тоже голоден как волк, – перебил Игорь. Он схватил ее за руку и потянул обратно в здание вокзала. – Давай здесь перекусим. В приличных местах сейчас все занято, а столик мы не бронировали.
Марго удивилась. Она никогда не бронировала столики, если не собиралась в ресторан компанией больше четырех человек. Наверное, для Игоря уровень ресторанов, куда можно пойти без брони, равен уровню привокзальной кафешки. Она не стала привередничать, и вскоре он принес ей ароматный горячий чизбургер на бумажной тарелке, и кофе в стаканчике.
Вокруг возились какие-то нелицеприятные вокзальные личности, и Марго старалась жевать быстрее. Так же поступил и Костомаров, и вскоре они, заморив червячка, покинули кафе.
– Пройдемся? – предложил Игорь.
Марго согласилась и перевесила сумку с ноутбуком и приобретенными за две недели вещами на другое плечо, чтобы ничто не мешало Игорю обнять ее. Он шел молча, о чем-то задумавшись.
– Знаешь, я был женат, – сказал он вдруг. – У меня дочь семи лет, Настя. Живет с бывшей.
– Ты ее навещаешь? – взволнованно спросила Марго.
– Конечно, я ее обожаю. В выходные в зоопарк водил.
Марго облегченно вздохнула. Она точно знала, если бы он сказал «нет», ее увлечению пришел бы конец.
– Почему вы расстались?
– Ссорились постоянно. Сначала все было прекрасно, до ребенка. А потом ее как подменили. Не женщина, а ведьма. Ну, промочила Настя ноги на прогулке. Зачем кричать, будто ее режут?
Марго усмехнулась. Она наблюдала такое не раз, у своих теток в Краснодаре, и разобралась, в чем тут дело.
– Давай я тебе объясню твоим языком, – заявила она смелее, чем сама от себя ожидала. – Вот представь, что тебе поручили проект. И он очень важен для тебя, просто дело твоей жизни. И ты трясешься над ним, для него стараешься, ночами не спишь. Бывает такое?
– Ага.
– И вот, предположим, кто-то приходит и начинает твой проект портить. Что ты сделаешь?
– Придушу его, – сказал Игорь, рассмеявшись. – Так ясно мне еще никто не объяснял. Умничка моя. Он притянул ее к себе и нежно поцеловал. Марго почувствовала возбуждающее покалывание его усов.
– Поехали ко мне, – позвал Игорь, и жестом указал на подземку.
– На метро? – спросила Марго удивленно. Но не успела она выяснить, каким транспортом Игорь хочет доставить ее в свои палаты, как зазвонил телефон. Это снова была бабушка, и голос у нее был обеспокоенно-убитый.
– Рита, ты где? Срочно давай домой. Мама вернулась.
Глава 7
Марго тихонько открыла дверь, но ее осторожность оказалась напрасна: никто еще не ложился спать. В зале и на кухне горел свет. Дверь в мамину комнату была закрыта, из-за нее доносились сдавленные рыдания. Бабушка на кухне заваривала репешок – травку от желудка, головной боли и душевных травм.
– Что случилось? – спросила Марго.
Мария Федоровна тяжело вздохнула.
– Не знаю, Риточка. Приехала, и плачет уже часа два. К себе не пускает. Иди, попробуй с ней поговорить.
– Лучше не трогать ее до завтра, – сказала Марго, имевшая опыт в этом вопросе.
– Как бы руки на себя не наложила, – испугано прошептала бабушка, и налила себе стаканчик пахучей травки. Марго тоже нацедила немного, потому что вокзальный чизбургер еще ворочался в желудке.
– Ну что ты? Как она наложит руки? Ножа там нет, а люстра ее не выдержит.
– Ты жестокая девочка, знаешь? Иди, пожалей мать! – зашипела Мария Федоровна.
Настала очередь Марго тяжело вздыхать. Она подошла к двери и громко, по-деловому, постучала.
– Мам, тебе Лариса Ивановна звонит. Хочет твои уроки на следующей неделе физруку отдать.
Сначала ничего не произошло, потом послышался скрип кровати, шуршание и шарканье, вздохи и сморкание. Через минуту мама выглянула. Глаза у нее были красные, как два перезрелых помидора, и вообще сравнение с этим овощем годилось для всего лица. Мария Федоровна тут же засуетилась вокруг. Татьяна пыталась не обращать на нее внимание.
– Рита, скажи Ларисе, чтоб часы не отдавала. Я выйду.
Видимо, мама совсем потеряла голову от горя, раз не сообразила, что в такое время директриса вряд ли стала сообщать им об изменениях в расписании. Но дело было сделано, бабушка отрезала маме путь назад, так что теперь, ко всем прочим бедам, ей предстоял разговор с домашними.
Опустошив кастрюлю репешка, Татьяна рассказала, что познакомилась с арабом (имя его она отказалась произносить всуе), в фейсбуке – он заинтересовался ее работой в школе. Они общались целых две недели, прежде чем он пригласил ее к себе. В переписке араб был так романтичен, что Татьяна не сомневалась в его намерениях. И по приезде вел себя более чем достойно, водил по магазинам и ресторанам, говорил комплименты… Но вскоре выяснилось, что у проклятого эмиратовца есть и жена, и дети. У отпрысков же, в свою очередь, есть все, чего они только ни пожелают. Кроме… бабушки! Вот в качестве кого араб просил ее войти в семью. Разумеется, разочарованная Татьяна бросилась собирать вещи, и меньше, чем через сутки была дома.
После рассказанного воцарилось молчание, прерываемое только бульканьем спиртного, разливаемого по чашкам. Марго, не выдержав напряжения момента, обняла мать. Они разревелись обе, а бабушка сказала:
– Они там рано выходят замуж, и внуками обзаводятся молодыми, лет в тридцать пять. У них бабушки на конкурсах красоты дают фору студенткам! А он выбрал тебя,
