Виктория Эшли - Сожаление (ЛП)

Я гладила пальцем медиатор, опечаленная, что он сохранил это от меня в секрете. Не понимала, почему он не сказал, что у него появилась девушка.

– Я не понимаю, - мягко сказала ей. - Он никогда не упоминал, что у него была подруга. Как вышло, что мы никогда не встречались?

Ривер схватила веревку и спустилась ко мне. Когда она встала рядом, я увидела серую татуировку на шее сзади. Это целое сердце, но все в трещинах, словно от одного прикосновения оно рассыпится на осколки.

Над ним надпись: «Разбито 4 июля, 2005 со смертью моего возлюбленного». А под сердцем: «Адрик Винтер». Я задохнулась, прочитав. Это прекрасно! Мне стало интересно, ее тоже сделал Келлан? Кажется, что они знакомы. Мое сердце болит. Я не могу себе представить, каково это, когда умирает твой любимый. Очень больно из-за расставания с Келланом, но, по крайней мере, он жив.

- Все было не так просто, как хотелось бы. Ему нужно было сконцентрироваться на том, чтобы решить проблемы в своей жизни и семье так же, как и мне, - она схватила мою руку, переплетая наши пальцы. Все, что я делала, это смотрела на наши руки, чувствуя тепло и неопределенность внутри. – Ты бы слышала, как он говорил о тебе. Его маленькой Феникс. Он так сильно тебя любил, и я надеялась, что однажды познакомлюсь с тобой и Зои и полюблю вас, девочки, как собственных сестер. У меня были проблемы в семье, которые требовали от меня много внимания. Время, когда я могла ускользнуть, чтобы побыть с ним, было ограничено. Обычно это случалось очень поздно, и я не хотела, чтобы он тянул тебя с собой.

Я сжала ее руку и посмотрела ей в глаза. В них было столько боли.

– Вы долго встречались?

Она улыбнулась, вспоминая, и закрыла глаза, перед тем как продолжить. Она вздохнула и мягко рассмеялась.

– Мы встречались около шести месяцев. Это были самые счастливые месяцы за всю мою жизнь. Мы даже говорили о том, что однажды поженимся, когда будем свободны от всего, что удерживало нас здесь. Никогда не будет никого похожего на него. Я буду одна всю жизнь. Я не смогу жить с чувством вины, пытаясь быть с кем-то. Единственное время, когда я действительно чувствовала себя в безопасности. Его руки… - она отпустила мои ладони и обняла себя. – Они дарили тепло и безопасность. Когда он держал меня, я почти верила, что все плохое в мире исчезло. Ты когда-нибудь чувствовала подобное?

Я испустила глубокий вздох и убрала руки за спину, чтобы она не увидела, как сильно они трясутся. И просто кивнула.

Она улыбнулась, словно знала все ответы.

– С Келланом, правда?

Моя голова повернулась в ее сторону. Почему она предположила его? Она не видела никогда нас вместе.

– Откуда ты знаешь? – ошеломлено спросила я, и мне стало безумно интересно, что она скажет дальше.

Она схватилась за веревку и провела руками по ней, выглядела полностью расслабленной рядом со мной.

– Я видела, как ты смотрела на него той ночью. И видела, как он смотрел на тебя. Адрик смотрел на меня также. Я никогда не забуду этот взгляд. Когда увидела, как вы смотрите друг на друга, я глядела на тебя и думала о том, как сильно ты напоминаешь мне Адрика. Я не могла с собой ничего поделать и должна была познакомиться с тобой, - она выдохнула через рот и слабо улыбнулась. – Должна сказать, Келлана трудно удержать. Я видела много девушек раньше, которые пытались, но безуспешно. Я не была рядом с ним все время, но он был лучшим другом Адрика, и поэтому мы часто тусовались вместе. Я никогда не видела, чтобы он смотрел на кого-то, как на тебя, в его глазах была настоящая любовь. Вы двое принадлежите друг другу. Не позволяй никому разлучить вас.

Я проглотила ком в горле и покачала головой. Она ошибается. Если бы он любил меня, то был бы здесь.

– Если бы мы принадлежали друг другу, он был бы здесь. Но его нет. Он уехал пару недель назад, и я даже не имею понятия, как связаться с ним.

На ее лице отразилось сострадание и по щекам потекли слезы.

– Я знаю, как это трудно. Мне жаль. Я знаю Келлана, у него внутри много демонов. Он не дает им слабины. Я готова поспорить, что он вернется к тебе. Иногда любовь ошеломляет нас, и необходимо время, чтобы признать, что мы действительно любим кого-то. Страшно быть уязвимым для кого-то. Может быть, он разбирается с этим. Знаю по опыту: иногда мы должны попробовать жить без них, прежде чем сможем признать, насколько сильно нуждаемся.

Я ждала, что она скажет что-то еще, но Ривер молчала. Интересно, как много она знает.

- Вы с Адриком были вместе, когда он погиб? Я не помню, чтобы видела тебя на похоронах.

Она покачала головой, нервно теребя косу.

- Я не знаю, кем мы были друг другу в тот период. Меня не было несколько недель, затем его не стало. Я уехала, потому что мне надо было убраться из города. Это был единственный способ спастись. Я просила его поехать со мной. На самом деле, я умоляла его пойти со мной, но он отказался. Он сказал, что его семья нуждается в нем. Сначала, когда уехала, боялась связываться с кем-то из дома. Я боялась, что папа найдет меня. А когда набралась смелости позвонить Адрику, он уже не отвечал. Я пыталась дозвониться все время, и в итоге телефон отключили. Мне было так страшно возвращаться назад, но я понимала, что что-то случилось. Он любил меня, я знала это. Он ответил бы, если б смог.

Она вытирала влажные глаза, пока я слушала.

– Я пришла к вам домой, когда вернулась, и была встречена головкой с целым ворохом рыжих кудрей. Улыбнулась маленькой девочке, которая, я знала, была Зои. И спросила ее, дома ли Адрик. Она посмотрела на меня пустым взглядом, склонила голову и сказала: «Адрик в земле с цветами. Со множеством цветов». Я рухнула на колени на крыльце и плакала, пока не смогла дышать. Теперь я точно знала, почему он не отвечал на мои звонки. Он был мертв. Мой Адрик умер. Зои, должно быть, подумала, что было бы лучше просто закрыть дверь, потому что дверь была заперта, пока я не ушла. Потом побежала на кладбище и нашла его могилу. Я спала рядом с ней в течение двух дней, прежде чем вернулась домой. Единственный, кого я так долго хотела, ушел, но мой папа был моей единственной семьей, которая у меня осталась, после смерти Адрика. Он бил меня и относился ко мне, как к грязи, но, по крайней мере, я была ближе к Адрику. Если бы я могла изменить прошлое, то скорее бы осталась и вытерпела побои, чтобы провести больше времени с Адриком, чем уехала.

К тому времени, как она закончила рассказывать, я уже обнимала ее руками, утешая. Так сильно мое сердце болело за эту женщину. Одну-единственную женщину, которую любил Адрик. Я не хочу потерять ее. Не хочу, чтобы она была одна.