Это мучительное пламя - Ксения Мартьянова
– Куда вы тащите её?! – Кричал он, теперь уже имея достаточно сил, чтобы встать на ноги. – Каллаган!! Я убью тебя, слышишь?! По одной сломаю каждую кость в твоем теле!! Если на ней будет хоть одна царапина, клянусь, ты столкнешься с кем-то намного хуже Дьявола!
Глаза Дарена горели неистовым пламенем. Он чувствовал, как сквозь зубы сочится кровь. Ощущал, как его наполняют нечеловеческие силы. Пока Эбби вели в центр комнаты, он дергал цепи, с каждым разом всё сильнее превращаясь в Зверя.
Шейн подвел её к чему-то, накрытому покрывалом, а затем резко сдернул ткань. Не нужно было изучать что-то особенное, чтобы понимать, что всё это время находилось под ним. Дыба. Так называли жестокое орудие пыток, представляющее собой металлический стол с ремнями для всех четырех конечностей. Дарен знал, какие нечеловеческие мучения испытывали привязанные к нему люди, что почти каждый предпочел бы умереть, но не чувствовать то, что делала эта «машина». Эбби повернула голову, и, встретившись с ней взглядом, он тут же непроизвольно замер. Та обреченность, которую он прочитал в некогда живых и задорных синих глазах, заставила сердце болезненно сжаться. Она знала, что никто из них не в силах это остановить. Но будь он проклят, если не докажет ей обратное.
– Ублюдок!!! – Он взревел сильнее, дергая цепи с новой, более мощной силой. – Если тебе нужен я – давай, бери!!! Клади меня на этот чертов стол и истязай, сколько хочешь, но не трогай её!!!
Джек улыбнулся, с наслаждением наблюдая за тем, как Шейн привязывает запястья Эбби к толстому дереву.
– Твоя самоотверженность восхищает, но, увы, пытать тебя физически в мои планы не входит… тебе очень страшно, верно? – Видя, как часто Эбби дышит, Джек медленно подошел к ней. Он осторожно коснулся пальцами светлых волос, заставив её прикрыть глаза. – Мне жаль… – прошептал он – …правда, жаль. Причинять тебе боль я хотел бы меньше всего, но у меня нет другого выбора. Ты слишком много для него значишь, понимаешь? Слишком много. И только твои мучения… ваши… – исправился он, переводя взгляд на её живот, – …причинив ему максимально запредельные страдания, сумеют уничтожить его окончательно.
Дарен вновь дернулся и зарычал, но цепи снова не поддались. Эбби не произносила ни звука. Лишь сильнее жмурилась и тихо – едва различимо – плакала, вероятно, читая про себя молитву. Её руки, привязанные к дереву кожаными ремнями, слегка подергивались – если бы она могла, то накрыла бы ладонями живот, чтобы успокоить малыша; защитить его. Но она не могла. И это убивало её быстрее, чем осознание того, через что в скором времени ей придется пройти.
– Мразь… ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю… – хрипел Дарен, при этом, не смея отрывать взгляда от Эбби. Ему хотелось быть рядом с ней хотя бы так – не имея возможности сжать ладонь; сказать, как сильно он её любит.
– Забавно… – усмехнулся Джек, – …в моей голове вертелись те же слова. Ведь ты действительно не представляешь, что я заставлю тебя испытать.
Дарен не прекращал попыток разорвать цепи. Он дергал их снова и снова, не останавливаясь и не замедляясь даже на мгновение, зная, что и оно имеет значение. Грубые движения Шейна, стягивающего кожаные ремни на её щиколотках, заставляли тащить металл всё резче и сильнее; раздирая руки в кровь; сжимая зубы; становясь всё диче.
– Эй! Затихни! – Голос Шейна лишь придал ему сил. Он стал вырывать цепи интенсивнее и быстрее – словно самый настоящий Зверь. – Ты что, оглох?! – Когда ответа вновь не последовало, разъярившись сильнее, он направился в его сторону. Кулак обрушился Дарену точно в челюсть, но ни на мгновение его не замедлил. Движение. Второе… Шейн вновь нанес удар. Кровь брызнула из разбитой губы и носа, но вновь не остановила отчаянных попыток. Вот он дернулся ещё… затем ещё… и ещё… каждое новое движение сопровождалось глухим ударом, который причинял боль; но ту слабую и ничего незначащую боль, которая меркла перед своей предшественницей. Дарен не переставал рычать. Если физическая мука тормозила его, всего через мгновение он вновь собирался с силами. Если от очередного удара ноги подкашивались, он делал усилие и поднимался, начиная всё сначала. Шейн не переставал избивать его: безжалостно, не щадя, но даже падая на колени и ощущая, как ломит кости, Дарен вставал и продолжал бороться. Пока она жива и дышит, он никогда не опустит руки. Ещё удар. Второй. Третий…
Шейн остановился, когда понял, что ничего не меняется. Он мог избить Дарена до полусмерти, но тот вряд ли бы хоть что-то почувствовал. Сейчас он был машиной. Безжалостной, свирепой машиной, чья сущность, до этого момента сидящая на цепи, отчаянно рвалась на свободу. Он больше не чувствовал физической боли, и Джек, а теперь и Шейн, оба прекрасно это понимали.
– Зверя, в которого он превратился, невозможно сломать… – не громко сказал Шейн, и словно в подтверждение его словам Дарен сильнее дернул цепи.
– Сломать можно любого, – подходя к своему пленнику ближе, не без интереса ответил Джек, – нужно лишь знать, куда наносить удар.
– Он перебьет всех до единого стоит нам только пальцем её тронуть, – зашипел мужчина, и его голос заглушил по-настоящему дикий рёв.
– Запускай, – велел Джек, терпеливо выжидая, когда Шейн отойдет на достаточное расстояние, – я проведу тебя через все девять кругов ада, – зашипев, добавил он, – а затем выстрелю точно в сердце.
Дарен вновь дернулся, ощущая, как сильно желание вгрызться Ублюдку в горло. Он не чувствовал запястий – они онемели от частых и резких движений – не чувствовал усталости, ломоты в костях или боли в мышцах. Единственное, чем были заняты все его мысли – это цепи. Куски гребанного металла, которые он всё ещё отчаянно пытался выдрать из стены.
Быстрые шаги и открывающаяся с грохотом дверь, заставила Шейна помедлить, а Джека повернуться.
– Босс! – С напряженным лицом Декс подошел ближе. – Снаружи копы. Машин десять, не меньше. Вооружены и, по-видимому, готовятся к наступлению.
Джек зарычал, и резко долбанул ладонью по стене.
– Дьявол!! – Он прикрыл глаза, а затем выпалил. – Дайте им отпор!
– Но нас намного меньше!..
– Дайте отпор!! – Сорвавшись, заорал Джек, и на этот раз никто не осмелился возразить. – Стреляйтесь до последнего! На поражение! А ты, – делая усилие, чтобы всё ещё
