Мартина Коул - Прыжок

Джорджио молча качнул головой.

Несколько минут они молчали, пока Сэди мелко резал лук и давил чеснок.

— Мы с Тимми стали притчей во языцех. Я понимал: как только Тимми выйдет из тюрьмы, он тут же выбросит меня из головы. И я принимал это. Но пока мы были с ним вместе, у меня имелась хоть какая-то защита. Ты бы удивился, если бы узнал, что за типы пристают ко мне, Джорджио. Самые отъявленные гомики пытались овладеть мной. В прошлом году один такой, достаточно известное лицо, изнасиловал меня вместе со своими двумя приятелями, пока я был на работах. А ублюдки-тюремщики сидели все это время и наблюдали. Я не говорил об этом Тимми, но он догадался, да благословит его Господь… А три сутенера, что сделали это, нацепили презервативы, веришь ли? Сэди ошеломленно покачал головой.

— Все ненавидят гомиков, обвиняют нас в распространении СПИДа. Однако проведя несколько лет в заключении, уже не воротят нос от нас и не отказываются повалить тебя и взнуздать твою задницу. Но они ведь не бандиты, черт бы их подрал! Нет-нет! — с горечью произнес Сэди. — Они просто развлекаются… Странное дело, Джорджио, но греки почему-то слывут гомосексуалистами. Ты знал об этом? Думаю, большинство мужчин, как бы они ни боялись гомосексуалистов, в конце концов обратятся к мужчине, если у них под рукой долго не будет женщины. Буря в стакане воды, если простишь мне этот каламбур. Типы, изнасиловавшие меня, поступили так именно потому, что были уверены: это — самый залихватский способ заполучить мою задницу. Они не могли подойти ко мне по-доброму и договориться со мной, потому что это сделало бы их слабаками, не так ли? А ведь они не такие, да? Они — отчаянные парни, которые лихо изнасиловали какого-то там гомика. Просто потеха…

Сэди помолчал и осторожно провел пальцем по глазам, чтобы смахнуть слезы.

— И они еще говорят, что я помешанный. Один из лучших аргументов для увеличения числа разрешенных супружеских визитов — это количество изнасилований мужчин, которые совершаются в тюрьмах.

Джорджио тронули слова парня. Но он не успел ничего ему ответить, так как на кухню проскользнул Тимми.

— Все в порядке, Сэди?

— Привет Тимми, дорогой! — улыбнулся ему Сэди. — Я приготовил немного больше, чтобы хватило и тебе. После того, как я отнесу это Левису и себе, ты приходи и возьми свою порцию в духовке, хорошо?

Тимми просиял от удовольствия в предвкушении вкусного обеда.

Глядя на него, Джорджио вздохнул.

— С тобой все в порядке, Джорджио? Как ты там уживаешься с Чоппером?

Джорджио развел руками:

— А как ты думаешь?

Тимми понимающе кивнул.

— Левису это нужно. Он стережет тебя, чтобы остерегаться. Они все следят друг за другом.

Сэди прекратил шинковать морковь и взволнованно бросил Тимми:

— Пожалуйста, Тимми, потерпи! Он скоро пресытится мной, и все вернется в прежнее русло.

Тимми резко покачал головой, и при этом его крупное лицо с тяжелыми щеками затряслось, как от сильного возбуждения.

— Но я правда сильно переживаю, Сэди. Я не собираюсь проглотить это, девочка моя. Из-за него я стал похож на проклятого Герберта.

Сэди облокотился на стол и нежно сказал:

— Но ты и есть проклятый Герберт… Но оставим все это. Просто забудь обо всем! Никто о тебе плохо не думает. Здесь не так много людей, которые согласились бы побороться за меня. И никто уж точно не стал бы драться с Левисом из-за меня, тебя или кого-то еще. Пусть все остается как есть, Тимми.

Джорджио взял кусочек морковки и сунул его в рот.

— Сэди прав, Тимми. Никто не думает о тебе плохо. Посмотри на меня: Левис достал меня по самые яйца. Просто смирись пока с этим, парень, и подожди, пока он нажрется.

Тимми опять покачал головой.

— Я понимаю, что вы желаете мне добра, но я сам с этим разберусь… — Он вдруг резко сменил тему. — Что ты думаешь, Сэди, об этом мошенничестве с диваном и креслами? Господи, даже я расхохотался!

Лицо Тимми было таким открытым, к тому же он улыбался, и Сэди почувствовал прилив любви к этому доверчивому человеку, что стоял сейчас перед ним.

— Это было так смешно! Особенно когда старый Борга пересчитывал нас. Я чуть не описался.

— Он такой затейник, этот Дейвс, — усмехнулся Джорджио. — Мы с Чоппером катались в истерике.

Все трое рассмеялись. Но температура на кухне сразу упала до нуля, когда они увидели, что на пороге стоит Дональд Левис.

— Ну как продвигается приготовление моего обеда, Сэди?

Тот любезно улыбнулся в ответ:

— Я даже опережаю расписание, мистер Левис. Готовлю в скороварке, так что через сорок минут все будет готово.

Левис скользнул взглядом по Тимми и Джорджио. И через несколько секунд громко объявил:

— Такая миленькая повариха, моя Сэди! У нее такие славные ручки. Но ты-то об этом знаешь, Тимми, не так ли?

Тимми застыл на месте. В лице у него не осталось ни кровинки. Он сдержался и не ответил. Тогда Левис на несколько шагов приблизился к нему и хрипло сказал:

— И ротик у Сэди ничего. И все остальное тоже. Миленький язычок, а, Тимми? Держу пари, ты по нему скучаешь, да?

Потом, весело посмеявшись над мрачным видом Тимми, он обратился к Джорджио:

— Советую тебе попробовать Сэди, Брунос. Я слыхал, грекам нравятся педики.

— Но не этому греку, — покачал головой Джорджио. — И в любом случае я — англичанин.

Левис улыбнулся. Но его пустые серые глаза напоминали два кусочка бетона.

— Ты не англичанин. Ты отпрыск пузыря-грека и ирландки. Две паршивые нации. И ты не англичанин, ни даже одной ногой. — Повернувшись к Тимми, Левис угрожающе сказал: — Убирайся! Сейчас же! И если я снова увижу тебя возле Сэди, то сделаю так, что ты будешь мечтать о том, чтобы поскорей сдохнуть от рака.

На какую-то долю секунды Тимми заколебался. И Левис заорал ему прямо в лицо:

— Ты меня слышал?! Убирайся!

Тимми бросился вон из кухни.

— А теперь, Сэди, приготовь-ка мне хорошую чашечку кофе. А Джорджио может принести ее ко мне в камеру. Сегодня по радио передают «Кармен». Мне так нравятся трагические любовные истории! А тебе?

Джорджио видел, как расчетливо запугивает их Левис своими пассами. И в очередной раз подивился власти этого низкорослого человека над другими людьми. Потому что даже Джорджио, который весил чуть ли не в три раза больше Левиса, дважды подумал бы, прежде чем схватиться с ним.

На стороне Левиса была психическая сила. И он обладал достаточно изощренным умом, чтобы всегда добиваться своего.

Глава 23

Чоппер наблюдал за играми Сэди и Левиса и покряхтывал от отвращения. Гомосексуалисты как таковые не раздражали его, но он терпеть не мог пассивных гомиков и кривляк вроде Сэди. Один только вид мужчин, которые вели себя, как девушки-недотроги, уже бесил его, истинного мачо и самца.