Нора Робертс - Прощай, прощай, черный дрозд!

— Я не собираюсь выставлять ее на всеобщее обозрение. Не хочу даже заставлять ее говорить со мной. Но мне необходимо кое-что выяснить.

— Вы хотите защитить свою мать, Стив, — тихо сказал Рорк. — Так же, как она защищала вас. Мы это понимаем, но за все приходится платить. В свое время она тоже платила. Вам придется говорить за нее.

— Что я могу вам сказать? Ради бога, когда мы виделись с ним в последний раз, я был ребенком! Он умер в тюрьме. Он не имеет ко мне никакого отношения. И к матери тоже. Мы сами построили свою жизнь.

— Заплатив за нее бриллиантами? — спросила Ева, и оскорбленный Стив резко повернулся к ней:

— Нет! Я не прикоснулся бы к бриллиантам даже в том случае, если бы знал, где они. Я никогда ничего не хотел от этого человека.

— Ваш сын знает об их существовании?

— Да, но это не значит, что он убийца! Не значит, что он убил эту бедную девочку!

— Он мог иметь доступ к кодам охранной системы?

— Я ему их не сообщал. Вы хотите, чтобы я впутал в это дело моего сына? Моего ребенка?..

— Я хочу, чтобы вы сказали правду. Помогли мне закрыть дверь, которую ваш отец открыл много лет на зад.

— Замкнуть круг… — пробормотал Стив и закрыл лицо руками. — Боже, боже…

— Что Алекс Крю привез вам в тот вечер? Что он привез в ваш дом в Колумбусе?

— Что? — Стив слегка улыбнулся и покачал голо вой. — Если вы думаете, что он отдал моей матери бриллианты, то ошибаетесь. Это просто смешно. Он ничего нам не привез, только подарил мне игрушку. Модель бульдозера. — Он показал рукой на полки со старинными машинками. — Я не хотел ее брать. Но я боялся этого человека и взял ее, потому что отказаться было еще страшнее. Потом он отправил меня наверх. Я не знаю, что он сказал моей матери в эти несколько минут, если не считать обычных угроз. После его ухода мать плакала целый час. А потом мы начали собирать вещи.

— Эта игрушка еще у вас?

— Я сохранил ее на память о том, что сумел преодолеть дурную наследственность благодаря жертве моей матери. Ирония судьбы. Бульдозер… Мне нравится думать, что я снес и похоронил свое прошлое. — Стив посмотрел на полки, нахмурился и встал. — Она должна быть там. Не помню, чтобы я убирал ее. Странно…

«Старинные игрушки, — думала Ева, пока Уиттьер пытался найти бульдозер. — Бывший друг Саманты собирал старинные игрушки. И у него имелся сигнальный экземпляр ее книги».

— Ваш сын тоже коллекционирует такие вещи?

— Да. Пожалуй, это наша единственная общая черта. Но он относится к коллекционированию более серьезно, чем я… Бульдозера здесь нет!

Стив обернулся. Его лицо было белым как мел. Казалось, он сейчас упадет в обморок.

— Это ничего не значит. Должно быть, я куда-то переставил его. В конце концов, это всего лишь игрушка…

29.

— Может быть, его переставил кто-нибудь другой? — Ева пристально изучала полки. Она очень смутно представляла себе, что такое бульдозер. Ее познания в этой области ограничивались городским транспортом. Громоздкие автобусы, с ревом ползущие по авеню, дорожные катки, укладывающие асфальт в самых неудобных местах и в самое неудобное время, передвигающиеся черепашьим шагом уборочные машины и звякающие цепями сборщики контейнеров для мусора.

Все это было здесь представлено среди огромного количества других игрушек. Как Уиттьер мог знать, что что-то пропало? На ее взгляд, в коллекции не было ни порядка, ни смысла. Впрочем, Уиттьер был мужчиной, а опыт общения с Горком говорил ей, что мужчины хорошо знают свои игрушки.

— Я не переставлял его. Я бы помнил. — Теперь Стив обыскивал полки, трогая машинки пальцем и пересчитывая их. — Сомневаюсь, что это могли сделать моя жена или уборщица.

— А в других комнатах есть игрушки? — спросила Ева.

— Да. Основная коллекция находится в моем кабинете наверху, но…

— Может быть, посмотрите? Пибоди, ты не могла бы помочь мистеру Уиттьеру?

— Конечно. Мой брат тоже собирал машинки, — сказала Пибоди, выходя вслед за Стивом в коридор. — Но, разумеется, его коллекции далеко до вашей.

— Дорогое это удовольствие? — спросила Ева Рорка, когда голоса Делии и Уиттьера затихли.

— Насколько мне известно, любая коллекция старинных вещей, вызывающих тоску о прошлом, представляет собой немалую ценность. — Он взял маленький приземистый грузовичок и покрутил колеса. Его улыбка подтвердила догадку Евы, что такие машинки дороги сердцу каждого мужчины. — Ты думаешь, что игрушку украли?

— Скорее всего.

Рорк поставил грузовичок на место, но прежде, чем отпустить, покатал взад и вперед.

— Если Тревор Уиттьер украл ее у отца и если в ней действительно были бриллианты, то зачем ему было убивать? Зачем влезать в дом Саманты? Он бы уже давно тратил это состояние в каком-нибудь Белизе.

— Значит, он не знает, что бриллианты там. Я не исключаю, что ему вообще свойственно подворовывать. Судя по его психологическому профилю, это ленивый, самовлюбленный эгоист. Держу пари, если Уиттьер проверит свою коллекцию, то недосчитается нескольких лучших экспонатов. Этот болван мог продать игрушку, а вместе с ней и бриллианты. — Она прошлась вдоль полок, рассматривая машинки. — Между прочим, у бывшего бойфренда Саманты Гэннон тоже есть такая коллекция.

— Серьезно? Ты не шутишь?

— Нисколько. Конечно, не такая большая. Во вся ком случае, та часть, которую я видела в его служебном кабинете. Попробуем сопоставить Тревора Уиттьера с этим малым. — Она соединила кончики указательных пальцев. — Хобби у них одинаковое: старинные игрушки. Кроме того, у Чада Дикса был сигнальный экземпляр книги Гэннон, и он наверняка кому-то рассказы вал о нем.

— Пересечения, — кивнул Рорк. — Это действительно очень тесный мирок. Этот бывший бойфренд вполне мог покупать игрушки у сына Уиттьера. Как минимум, он знает его, иногда встречается на приемах и разделяет его хобби. Поскольку интересы и вкусы у них общие, Дикс мог упомянуть книгу Саманты. Ведь бабушка Саманты была владелицей антикварного магазина. Думаю, она остается ею до сих пор. Еще одно пересечение, еще одна общая черта, которая могла подсказать им тему для бесед.

— Имеет смысл проверить. Я хочу знать о Треворе Уиттьере все. Хочу доставить его в управление и отчаянно хочу получить ордер на обыск его квартиры. После этого дело пойдет намного быстрее. — Ева нахмурилась. — Как ты думаешь, Уиттьер-старший будет молчать или постарается предупредить Тревора, что мы ищем его?

— Я думаю, он постарается оказать помощь следствию. И сделает это инстинктивно — из подсознательного желания совершить хороший поступок. Ведь он ни на секунду не верит, что его сын — убийца. Считает, что это не в его стиле. Да, мальчику трудно, да, ему нужно помочь. Но он — не хладнокровный душегуб. Но если Стив как следует задумается… Я не представляю себе, чем это может кончиться.