Семь ночей - Евсения Медведева
Скорее всего, Гора нас пожалел, поэтому, даже не думая, вписался, побросав какие-то ящики, что тягал в подсобку ресторана. Наверное, так и получается настоящая мужская дружба, скрепленная кровью и симметричными фингалами.
– Ты почему только Куталадзе в долю взял? Аэропорт они строят! – возмутился Рай. – Когда их за жопу берут, так сразу к Раевскому, а как бабки пилить, так мы выбирать начинаем, да, Вьюга?
– Что ты с ним разговариваешь? – Горозия махнул кулаком. – Сейчас морду ему отполируем и выбросим на обочину, а дядям полицейским скажем, что так и было. Рай умеет убеждать, поэтому нас даже в обезьянник не сводят на экскурсию.
– Ладно-ладно… – я вскинул руки в примирительном жесте. – А вы сами виноваты, братья мои. Кто проигнорировал приглашение на день рождения Нины? Вот кто пришёл, тот и в теме.
– А… – мужики многозначительно переглянулись и как-то успокоились. Из всех моих друзей Нина переваривала только Куталадзе, потому что он единственный был женат, а остальных она не воспринимала всерьёз, считая бабниками и ненадёжными товарищами. Не проходили они фейсконтроль моего тыла. Сильно недотягивали.
– Ну а сейчас-то расскажешь? – Гора откашлялся и отвел взгляд.
– А вы сами-то готовы? Это проект лет на семь, выхлоп получим в лучшем случае через десять, поэтому если есть лишние лимоны, то добро пожаловать в ад. Разборки, купленные тендеры, пилёж федеральной земли… Короче, всё, как я люблю. А… Забыл про угрозы. Кстати, первую весточку от Исаева я уже получил. Старик очень хочет закрепиться в той области.
– Мы в доле, Вьюга, – закивал Гора. – Исай давно уже в пенсионном фонде за перерасчетом должен стоять, а всё туда же!
– Ага, – Каратицкий цыкнул и прикурил новую сигарету, напряженно о чем-то размышляя. – Вообще, Гора прав. Старик давно веса не имеет, а мы ж не на его бабло претендуем, так какого хера он с угрозами лезет?
– А тебе вообще о бизнесе нельзя думать, – рассмеялся Рай, хлопнув Костю по плечу. – Ты теперь слуга народа, друг. Забудь о бабле и разборках. Твое дело – дороги чинить и следить за вовремя вывезенном снегом, чтобы такие, как мы, не торчали в пробке на въезде в свой посёлок!
– Уймись, Рай! – Костя отмахнулся от нудных нотаций юриста.
– Ладно, давай об этом позже, – я вздохнул и достал из бара бутылку коньяка. Время безжалостно. Его катастрофически не хватает, чтобы вот просто так поспорить с друзьями или выпить в тесном кругу, а сейчас такой случай удачный, что грех не воспользоваться. – У меня сейчас голова о другом болит, если честно.
– Куда деньги деть? – заржал Рай. – Если есть лишние, то могу помочь их освоить.
– Хуже, – выдохнул я и, чуть помедлив, рассказал друзьям и про девку на дороге, и про то, что Герберт уже несколько дней её выхаживает, и про то, что недавно она пришла в себя на несколько минут.
Мужики передавали бутылку из рук в руки, слушали внимательно, не сводя с меня сосредоточенных взглядов. Да для полноты картины им только открытых ртов не хватало. Первым паузы не выдержал Горозия, он задумчиво почесал свою густую щетину, громко хмыкнул и достал телефон:
– Морозов, а ты недавно мне сводку читал, там ничего странного не было? Пропажи, поиски, или ещё что? – Гора кивал, слушая своего начальника службы безопасности, а потом так же молча отключился и пожал плечами. – Трое суток прошло, уже как минимум должны подать в розыск.
– Вот и я об этом, – откинулся на сиденье.
– Вадь, а может, прав Акишев? Прошманде? – протянул Каратик. – Сейчас эскорт денег стоит больше, чем годовое ТО на немца. Отсюда шмотки и цацки.
– И тут мы доходим до самого интересного. Герберт слишком дотошный и, очевидно, решил меня разорить на обследовании безымянной девчонки, поэтому после осмотра гинеколога на предмет внутренних травм оказалось, что наша так называемая прошманде целая и невредимая. В смысле, девственница, – добил я мужиков фактом, над которым сам долго размышлял. – Сосалкам сложновато, наверное, накопить на «картье», как думаете?
– Дичь какая-то! – Раевского даже передёрнуло от бредовости всей этой ситуации. – А вы местность проверяли? Может, там что-то важное?
– Ага! Чтобы потом привести хвост к своему дому? Рай, ты голову-то включай.
– Тоже верно. И что? Теперь просто ждать?
– Ну, хорошо, – Каратик поморщился от слишком большого глотка. – Придёт она в себя, скажет своё имя, а дальше? Ты отвезешь её туда, откуда её гнали, что ли?
– Не знаю, мужики. Не знаю…
– Вьюга-вьюга… – запричитал Гора. – Все дороги ведут к ментам.
– Ага. Только к ним нельзя. Они меня журналюгам сольют, и тогда не видать Вадику ни аэропортика, ни входа в конструкторское бюро, чтобы самолетики делать для людей.
– Шеф, – водитель стукнул в перегородку. – Расчистили.
– Ладно, – Гора открыл дверь и первым вышел на улицу. – Пусть сначала в себя придёт, а потом думать будем…
Глава 8
Дом меня встретил теплом, треском огромного камина и ароматом жареной утки. Внутри все взбунтовалось, и я машинально закрыл все створки шкафа. Рефлекс Павлова, ей Богу…
– Клара! – зарычал я, не сумев справиться с эмоциями.
– Вадим Дмитриевич, – из дальнего коридора вышла моя преданная экономка.
Клара Ивановна была со мной с первого дня моей самостоятельной жизни. Ненавязчивая, сухая, немногословная, она с лёгкостью взяла на себя всю тяжесть быта. И я даже подумать не мог, что это закончится с появлением Нины на пороге моей квартиры.
Клара, в силу врождённой тактичности, терпела вечные придирки невесты, пыталась подстроиться, терпела и ни разу не выразила своего недовольства, в отличие от Нины. А вот я не смог смотреть на это безумие, потому что всем было ясно, как божий день, что общего языка они уже не найдут. Поэтому после очередной истерики я предложил Кларе сменить место работы, а она обрадовалась, потому что жизнь в городе для неё была сущим адом.
Скоренько купил для неё и её мужа, дяди Егора, который теперь помогал ей по хозяйству, квартирку в ближайшем к посёлку городке, определил пенсию и вручил ключи от дома, где она могла чувствовать себя спокойно.
– Утка?
– Вы же любите утку, Вадим, – Клара постояла, а потом хитро улыбнулась и шагнула ко мне, обнимая по-матерински. – Я же не знала, с кем ты будешь, а супруга твоя ест только утку, – женщина отпрянула, сверкнула острым взглядом: – А для тебя в духовке румянится картофельная
