Дана Хадсон - Двойное похищение

Пожав плечами, она положила его в сумочку, и тотчас же раздался звонок. Стивен был опять недоволен:

– Ну, наконец-то ты соизволила включить телефон! Запиши в память номер моего телефона и звони, если нужно!

Софи подумала, бывает ли он когда-нибудь в нормальном расположении духа, но послушно нажала на нужные кнопки.

Стивен продолжил:

– Ну, хорошо, теперь я несколько успокоился. Помни, вечером я жду тебя на углу колледжа! Позвоню, как подъеду.

Решив, что он нервничает из-за неприятностей на работе, она искренне ему посочувствовала и отправилась в колледж. Сосредоточиться было неимоверно сложно, в голову постоянно лезли непрошенные мысли о предстоящем свидании. После восьми часов слушать преподавателя и вовсе стало невозможно. Софи сидела как на иголках, ожидая звонка Клейтона. Звук она отключила, поставив телефон на вибратор. Но вот он тихо загудел, давая ей знать о вызове. Шепнув в телефон:

– Спущусь через пятнадцать минут, – она отключила его и продолжила машинально записывать лекцию, не вникая в смысл произносимых преподавателем слов.

Когда через двадцать минут она влетела в машину к Стивену, тот был уже доведен до белого каления. Сорвав машину с места, рванул по Бруксу, не обращая внимания на возмущенные сигналы обгоняемых им водителей.

Подъехав к Восьмой авеню, сбавил скорость перед одиноко стоявшим небоскребом. Медленно объехав его, припарковался на внутренней стоянке для жильцов дома. Догадавшись, что это его дом, Софи нерешительно вышла из машины. Идти с ним в его квартиру означало лишь одно, а к этому она была вовсе не готова. Во всяком случае, так сразу.

Клейтон смотрел на нее с таким голодным выражением полуприкрытых веками глаз, что ей стало не по себе. Но, когда он решительно обнял ее за талию и повел внутрь, она не сопротивлялась. Одинокая безнадежная неделя отучила ее от возражений.

Едва заведя в большую, богато обставленную квартиру, Стивен прижал Софи к стене и принялся целовать, одновременно скидывая одежду с себя и раздевая ее.

Неизведанное еще ощущение от поцелуев мужчины в оголенную грудь заставило Софи вскрикнуть от удовольствия. Соски тотчас затвердели и выпятились вперед, словно торопясь узнать волшебство прикосновений его теплых губ и нежного языка. Но Стивен словно нарочно пропускал их, целуя каждый дюйм нежной груди, не замечая просительных стонов Софи. Наконец, когда кончик его языка пробежал сначала вокруг одного, а затем и другого соска, она вся содрогнулась от сильной непроизвольной реакции, между тем как руки Клейтона сдвинулись ниже, лаская ее талию и бедра.

Эти сильные руки чуть задержались на кружевах ее трусиков, в то время как нежный поцелуй в губы заставил Софи раствориться в море сладострастного наслаждения, и она не могла уже больше говорить, а лишь вскрикивала и стонала. Одна его рука нашла вдруг самый центр ее страсти и принялась мягко и нежно ласкать его, от чего она, вся содрогнувшись, выгнулась и приникла к нему. Ни в одной из прочитанных ею книг не говорилось о вспышке ощущений от прикосновений рук мужчины и о неудержимом экстазе под действием этих опытных рук.

Она никогда еще не испытывала столь интимной любовной ласки, и никогда не позволяла мужчине распоряжаться ее телом словно своей собственностью. Однако дрожь в руках и ногах и постепенно нараставшее наслаждение заставили ее желать продолжения этих ласк, ведущих к высшему блаженству, которое мог ей подарить Стивен.

Но вот он и сам что-то горячо зашептал и, подхватив ее на руки, быстрыми шагами понес в спальню. Прикосновение к спине прохладной простыни заставило ее немного протрезветь, но губы Стивена вновь опрокинули ее в сотканный из иллюзий нереальный чувственный мир.

Она пыталась сказать ему, что для него это все внове, но он не дал ей произнести ни слова. И, когда он, приподняв ей бедра, вонзился в нее в неистовом порыве, она не смогла сдержать стона. Удивившись, он, на минуту замерев, посмотрел на ее искаженное болью лицо и, прохрипев:

– Извини, я был слишком самоуверен! Но остановиться я не могу! – продолжил движение, стараясь действовать более мягко.

С вздохом облегчения упав рядом с ней, он хозяйским жестом подтянул ее поближе к себе и замолчал. Когда через несколько минут Софи подняла голову и посмотрела на него, он спал. Во сне его лицо было таким довольным, почти счастливым, что она завистливо вздохнула. Вот уж она-то никакого счастья не чувствовала. Наоборот, ее глодали досада и сокрушение. И продолжения этой ночи она никак не хотела.

Как она могла поступить так беспечно? Куда делись ее моральные правила и здравый смысл? Ей захотелось плакать, и она осторожно выбралась из-под тяжелой мужской руки. Хлюпая носом, нашла дверь в ванную и вымылась под душем, даже не пытаясь сделать вид, что все нормально, как она поступала при всех своих неудачах.

На этот раз ее проступок был куда серьезней любой предыдущей ошибки. Она все-таки умудрилась стать игрушкой богатого и нахрапистого господина. Ей не хотелось называть Стивена так, но это было правдой, хотя и неприятной. Оглянувшись по сторонам, отметила богатство обстановки и скривилась.

Сколько дурочек, подобных ей, он приводил сюда? Эта мысль оказалась настолько болезненной, что она быстро оделась и вышла из квартиры, бесшумно закрыв за собой дверь. Ей хотелось одного, оказаться далеко-далеко от места своего грехопадения.

На улице было так темно, что ей показалось, будто уже наступила глубокая ночь. Но нет, часы показывали всего одиннадцать часов. Просто во дворе этого огромного небоскреба почему-то не горели фонари. Обойдя дом, она оказалась на ярко освещенной улице, и с облегчением вздохнула. Поймать такси или поехать на метро? Она оглянулась по сторонам. Здесь она никогда не была, и где искать станцию подземки, не знала. Мимо проходили развеселые компании, которые приглашали ее присоединиться к ним, и она благоразумно поймала такси.

Внезапно подумав, что проснувшийся Клейтон вполне может отправиться за ней в пансион, назвала таксисту адрес Мари, у которой несколько раз была в гостях, надеясь, что та приютит ее на ночь.

Мари была уже в постели, но быстро отправила подругу в комнату для гостей. Признавшись, что Софи очень повезло, потому что обычно она спит не одна, спросила:

– Что случилось, милочка? На тебе лица нет!

Рассказывать ничего не хотелось, и Софи тихо попросила:

– Я ужасно устала. Может быть, поговорим завтра?

Мари ничего не оставалось, как согласиться. Переодевшись в ночнушку хозяйки, которую можно было опоясать вокруг нее дважды, Софи свернулась в клубочек и задумалась.

Как ей жить дальше? Нет сомнений, что сегодняшний вечер – ошибка. Ей не нужно было ехать со Стивеном к нему домой. Хотя он ее согласия и не спрашивал. Просто взял то, что хотел. И что самое обидное, она ведь знала, что все так и будет. Мама сколько раз остерегала ее от мужского коварства. Если бы можно было отговориться неведением, возможно, было бы легче. А теперь всю вину приходилось принимать на себя.