Владимир Колычев - Голая и жестокая

– Звонила. А он согласился приехать? Вовсе нет. Сказал, что не будет его. Я расстроилась. Если бы знала, что он передумает… – Чиркина на мгновение задумалась, и ее губы тронула зловредная улыбка. – Даже если бы знала, то все равно бы ушла! Я ему что, игрушка! Хочу – балуюсь, не желаю – на полку положу. – Женщина зависла в раздумье, озадаченно поглядела на Вадима и провела рукой по затылку.

– Что такое?

– Может, все-таки скажешь, в чем твоего отца обвиняют. А то я звоню ему…

Клюев кивнул. Татьяна действительно звонила отцу, и он порывался поговорить с ней, но Вадим попросил его забыть про телефон.

– Любовницу он кислотой обжег, – сказал он, внимательно глядя на Татьяну.

Ему интересно было знать, как она отреагирует на эту новость.

– Кислота что, горела? – непонимающе спросила женщина.

– Нет. Она сама по себе жечь может. Особенно если в лицо плеснуть.

– В лицо?! Кислотой?! Ух ты, мать моя женщина! – Чиркина шлепнула себя ладонями по щекам.

– А ты не знала?

– Нет! – Она потрясенно смотрела на Вадима.

Он не видел фальши в ее эмоциях. Татьяна действительно была возмущена и ошарашена.

– Отец говорил, что не делал этого, – заявил парень и качнул головой.

– Конечно нет! Денис на такое не способен! Он мужчина ровный, рассудительный.

– Но алиби у него нет.

– Хочешь, я скажу, что твой отец был у меня, когда все это случилось?

– А это правда?

– Да какая разница? Главное, спасти его!

– Мне правда нужна, – твердо сказал Вадим.

– Так это и будет правдой! Твой отец не мог облить эту!.. Как ее зовут?

– Ольга.

– Твой отец не мог облить Ольгу кислотой, я точно это знаю. И если мое вранье поможет ему выкрутиться, то я готова сказать все как надо. А ты поможешь мне избежать отсидки за дачу ложных показаний. На условный срок я в принципе согласна.

– Хватит!

Вадим припечатал к столу ладонь плавно, тихо, но Татьяна все равно вздрогнула, вжала голову в плечи и пугливо поглядела на него.

– Отец был с тобой сегодня?

– Нет. Честное слово. Но я могу сказать, что был. Я и в самом деле готова ему помочь.

– Так был он с тобой сегодня или нет? – самым жестким тоном спросил Вадим.

– Нет. – Татьяна виновато склонила голову.

– Я все понял, – сказал Клюев, поднялся и направился к двери.

Он не хотел верить Чиркиной, но, увы, видел, что она не врет. А вот отец сказал неправду. И как теперь быть?

Следы взлома, царапины и сколы от отмычек и подобранных ключей остаются на внутренних поверхностях замка. Но обнаружить их непросто, для этого нужен опытный глаз.

Брагин работал с замками в квартире Платоновой, и не доверять ему было бы глупо. Нет следов взлома, и точка. Значит, дверь в квартиру открывалась только родным ключом. Сделать это мог отец Вадима.

Но был и другой вариант. Преступник мог открыть дверь дубликатом ключа. Отец говорил, что его подставили. Да, такой вариант вычеркивать нельзя. Не исключено, что кто-то сделал слепок с ключа, позаимствованного у любовника Ольги.

Дверь в квартиру Платоновой почему-то не была опечатана. Вадим мог воспользоваться отцовским ключом и попасть в нее. Мало ли, вдруг там обнаружится что-то интересное. Он мог заметить то, на что не обратили внимания Брагин и Архаров. Всякое могло случиться, поэтому Вадим и приехал сюда.

Он только собирался вставить ключ в замочную скважину, когда его посетила мысль о дубликате. Лампа в межквартирном холле светила ярко. Он встал под нее, сконцентрировал взгляд на ключе.

Слепок с ключа обычно снимается с помощью пластилина, который смазывается маслом, чтобы не прилипал. Но все равно частичка пластилина могла остаться в глубине между бороздками. Вадим действительно заметил там частички чего-то такого, похожего на пластилин. Экспертизу он провести не мог, составить заключение – тем более, но на это есть Брагин.

Клюев не стал открывать дверь, чтобы не уничтожить возможный след. Он достал носовой платок и положил в него ключ.

Вадим уже собирался уходить, когда открылась дверь соседней квартиры. В проеме показалось обрюзгшее лицо немолодой женщины. В холодном свете лампы ее кожа отливала каким-то мертвенным оттенком.

– Я сейчас полицию вызову! – пригрозила она, зло и настороженно глядя на Вадима.

– Уже не надо. Я как раз из полиции. – Клюев улыбнулся женщине как родной и посмотрел на нее как на драгоценную находку.

Вечером он опрашивал соседей, но в шестьдесят третьей квартире никого не было. А сейчас хозяйка объявилась.

– Лейтенант Клюев, уголовный розыск! – Он сунул руку под полу куртки, но женщина стала закрывать дверь.

Мало ли, вдруг этот тип за пистолетом полез?

– В шестьдесят четвертой квартире девушку кислотой облили.

Дверь сразу же широко открылась.

– Ольгу?! – удивленно протянула женщина.

– Да, Ольгу Платонову. – Вадим все-таки достал и предъявил удостоверение.

– А я смотрю, чего она так быстро уходит. Видно, в больницу торопилась. Вы говорите, что ее кислотой облили? Кто?

– Пока не знаем. Ищем преступника.

– Кислотой, значит. – Женщина в раздумье обжала пальцами подбородок. – Это ж больно, наверное. А куда попало? На руки, на ноги?

– В лицо!

– Ах ты, ужас-то какой!

– Ольгу на «Скорой» увезли.

– Нет, не было тут никаких врачей.

Вадим озадаченно посмотрел на женщину. Интересно, как она могла видеть Ольгу, если ее не было дома в тот момент, когда с девушкой случилась беда? Может, эта тетка видела ее утром? Или речь идет о каком-то другом человеке?

– Когда вы ее видели?

– Да совсем недавно. С полчаса назад, не больше.

– Где видели? – всполошился Клюев.

– Да здесь вот и видела. – Женщина кивнула на дверь межквартирного холла. – Открываю, смотрю, идет. Я ей, мол, Ольга! А она рукой махнула и пошла, даже не повернулась. Значит, у нее лицо в кислоте было.

– Полчаса назад Ольга уже в больнице была. Днем все случилось. Не могла она здесь находиться.

– Да? Тогда кто же из квартиры выходил?

– Вы же сказали, что Ольга.

– Значит, перепутала.

– А почему перепутали? Эта девушка была похожа на Ольгу?

– Да, такая же стройная и длинноногая.

– В чем она была?

– Серая курточка, синие джинсы. Ботинки рыжие без каблука. Такие сейчас вся молодежь носит.

– А волосы какие?

– Капюшон на голове был. Не видела я волос. Она нижнюю часть лица шарфом прикрывала. Да, у нее рюкзачок еще был.

– Полный или пустой?

– Что-то в нем было?

– Девушка из шестьдесят четвертой квартиры выходила?

– Ну да.

– Вы видели это?

– Нет. Но откуда она могла идти?

– Может, из шестьдесят первой или шестьдесят второй квартиры шла?