Записки - Екатерина Александровна Гаврилина
«Алина! Сколько всего прекрасного может подарить тебе дружба. Ведь именно с друзьями мы можем быть сами собой: не стараемся притворяться, чтобы выглядеть лучше, чем мы есть на самом деле, не скрываем свои недостатки, не скрываем своих слёз, не скрываем своего счастья! Да, друзей много быть не может. Но друг, хотя бы один, просто обязан быть в твоей жизни!».
В маленьком конверте ещё лежала флешка. Я сразу воткнула её в ноутбук. Там была аудиозапись. Я включила её и услышала песню И. Крутого и И.Николаева: «Мой друг».
Мама знала, что в школе у меня не было подруг и друзей. Понимала, что и в институте я столкнусь с этой проблемой. Поэтому хотела, чтобы я всё-таки с кем-нибудь подружилась, чтобы не была одинокой. А я так и сделала. Теперь я точно знала, что Тимур мой друг.
«Так что, Тимур, готовься! Я ещё не знаю, как это дружить?!» – подумала я и пошла в ванную, чтобы принять душ. По дороге я напевала песню: «Мой друг».
Так и началась наша дружба с Тимуром. Хоть и говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, нас всё устраивало.
Спустя некоторое время нашего общения, мне казалось, что Тимур всё о себе успел рассказать: начиная с маленького детства и заканчивая сегодняшней студенческой жизнью. А я вот никак не могла ему всё рассказать о себе.
Тимур был милый, симпатичный парень, но не из тех, от которых сразу сносит голову. Поэтому и был другом для меня в тот момент.
«А вообще дружить с парнями намного лучше, чем с девчонками! – думала я. – Ведь все девочки любят быть лучше других. Даже если вы подруги, всё равно каждая девушка пытается быть лучшей. А парню не надо быть лучше тебя, не надо, чтобы вас кто-то сравнивал. Но если, конечно же, парень не гей. Но это уже совсем другая история».
Мы часто с Тимуром сидели в кафе рядом с институтом, пили кофе и болтали обо всём. Высмеивали с ним одногруппниц, которые выпендривались перед всеми, а самое главное друг перед другом. Обсуждали наши дальнейшие планы и мечты. В какой – то момент я поняла, что Тимур мне стал дорогим человеком. И что мама была права, без друзей мы никогда не сможем понять все прелести нашей жизни. Никогда не сможем открыть себя, никогда не сможем по-настоящему смеяться, улыбаться и радоваться жизни. По максимум испытать все радости жизни может помочь нам только друг, друзья. А жизнь так коротка, а самое главное, ты никогда не знаешь, когда она закончится именно для тебя. Поэтому лучше жить здесь и сейчас, и не строить себе никаких принципов, как строила я по отношению к дружбе и друзьям.
Глава 9 – Клуб
Как-то после пар, мы как обычно сидели с Тимуром в кафе и болтали.
– Лин, ты постоянно говоришь только о папе. У тебя мама с тобой не живёт?
– Ну вот, началось. Я думаю, тебе не стоит лезть в мою семью.
– Мы же дружим, я хочу узнать о тебе больше. Что в этом такого?
– Я не хочу это обсуждать. Закрыли тему.
– Ок. Просто знаешь развод, это ещё не повод переживать. Люди часто расходятся. Я это знаю и понимаю.
– Да причём тут развод? Что ты несёшь?!
– Ну, а что ты тогда так заводишься?
– Потому что меня раздражает то, что ты лезешь ко мне со своими глупыми вопросами.
Я резко встала и вышла из кафе. Тимур побежал за мной.
– Да нельзя быть такой, как ты! Ты зажатая и закрытая. Мне иногда кажется, что у тебя вообще нет сердца! – крикнул мне вслед Тимур.
– Что ты можешь понимать?! Что ты вообще в этой жизни можешь понимать?! Со своими шуточками?! Для тебя всё смешно и радостно! Я потеряла самого родного и близкого мне человека. Я ненавижу эту жизнь. Я ненавижу тебя, его и других людей, за то, что у них всё есть, а у меня нет! – говоря всё это Тимуру, а точнее, крича, я показывала на проходящих мимо нас людей, все оборачивались и пытались обойти нас стороной. – У меня нет мамы! – после этого я резко подошла к Тимуру и стала его бить, у меня началась жуткая истерика. Когда-то это должно было произойти. Ведь я очень долгое время всё это хранила в себе.
– Лина, пожалуйста, я прошу тебя, успокойся! – успокаивал меня Тимур и сдерживал мои руки, как мог. – Я тоже потерял близкого мне человека. Моего друга. Мы были маленькими, когда это всё случилось. Нам было двенадцать лет. Я до сих пор себя виню в случившемся. Мы играли на железной дороге: зацеплялись за вагоны и катались. Мы обычно зацеплялись за вагоны, которые стоят на путях, а потом, когда они трогаются несколько метров проезжали с ними. Однажды, мы зацепились за вагон и ждали, когда он тронется. В этот момент я увидел проверяющего сотрудника и крикнул другу, что нужно убегать. Я первый спрыгнул с вагона и кричал ему: «Прыгай». Он услышал меня и пытался тоже прыгнуть следом за мной, но его кофта зацепилась за рычаг вагона и поезд неожиданно тронулся. Я кричал: «Дай руку, дай». Он пытался протянуть мне руку, но…. Не успел. Он сорвался и попал под колеса поезда. И всё! Когда всё это происходило, я рефлекторно закрыл глаза, мне было очень страшно. Мне казалось, что, если я ничего не увижу, ничего и не произойдет. Мои крики услышал проверяющий, и он сразу подбежал ко мне. Он всё понял, быстро среагировал: начал нажимать стоп кран, махать в разные стороны машинисту, чтобы тот остановил поезд. Его услышали, поезд остановили, но было уже поздно. Как только остановился поезд, я хотел подбежать к своему другу, но мне не дали. У меня началась истерика, рабочие меня увели в свою комнату, точнее, в само депо. Приехала скорая, мне укололи успокоительное лекарство, и я уснул. Потом со мной разговаривали полицейские, выясняли причины случившегося. Всё это было в присутствии моих родителей и родителей моего друга. Дело закрыли, как несчастный случай. Моим родителям выписали штраф за моё нарушение правил безопасности на железных путях и железной дороге. А его не стало. Казалось, обычная детская шалость, а такая трагедия. Я плакал каждый вечер, но не показывал этого родителям. Они очень переживали за меня, думали, что у меня будет психологическая травма. Но всё обошлось. Я пережил это, сам не знаю, как. Но мне помогли. Помогли его родители. Я не мог им попадаться на глаза, я постоянно чувствовал себя виноватым. Я
