Джеки Коллинз - Бедная маленькая стерва
Легавые забрали в участок обоих.
Уже в полиции они проверили пистолет и обнаружили, что именно из него была убита Джемма Саммер.
Упс!
Хэнк понимал, что влип крепко. Ему светило пожизненное заключение, но он мог попытаться заключить с копами сделку.
На официальном языке это называлось «добровольная помощь следствию».
Глава 68
АННАБЕЛЬ
Следуя полученным от Фанни Бернштейн инструкциям, Аннабель надела на похороны свой нелюбимый черный костюм. Он всегда казался ей слишком консервативным, но, взглянув на себя в зеркало, Аннабель ахнула от удивления и восхищения. В сочетании с ее светло-рыжими волосами и усыпанным бриллиантами мальтийским крестом костюм смотрелся потрясающе. Больше того, он делал Аннабель похожей на ее знаменитую мать, что не могло не произвести впечатления на журналистов.
И все же Аннабель продолжала сомневаться. Она словно раздвоилась: одна ее часть хотела вернуться в Нью-Йорк и запереться в квартире, чтобы никого не видеть и ни с кем не разговаривать. Другой же половине не терпелось ринуться в бой, выйти лицом к лицу со всем миром и… послать его куда подальше. Пусть утрутся, как частенько говаривал Фрэнки.
Вот только выдержит ли она? Аннабель не чувствовала себя настолько сильной, как, очевидно, полагали Фанни и все остальные. Кроме того, на похоронах она столкнется со своим отцом. При одной мысли об этом у Аннабель холодели руки, а по спине бежали мурашки.
Ральф в ярости представлял собой зрелище, выдержать которое она была не в силах. Аннабель отлично помнила, как еще в детстве в панике пряталась под кроватью или в шкафу каждый раз, когда «дорогой папочка» выходил из себя.
Нет, решила Аннабель, чтобы выдержать все это, ей мало Фрэнки и Фанни. Ей нужна Денвер. Бывшая школьная подруга казалась такой уравновешенной и невозмутимой, она буквально излучала уверенность и силу, к тому же, помогая Аннабель, она ничего не выигрывала лично для себя. Если такой человек будет рядом, она справится.
Правда, Денвер обещала приехать на похороны, но это было до того, как в «Истине и фактах» появилась та ужасная статья. Возможно, теперь она не захочет иметь ничего общего с Аннабель, которую проклятые журналюги вывели на страницах газеты вульгарной «мамочкой». Помимо этого, Денвер была адвокатом Ральфа, следовательно, она просто вынуждена будет защищать его интересы. Все это нельзя было сбрасывать со счетов, но Аннабель почему-то казалось: если она позвонит Денвер и поговорит с ней откровенно, та ей не откажет.
Не может же человек порядочный и добрый бросить подругу в беде.
* * *У Фрэнки тоже хватало забот, но они были иного рода. Вопреки его ожиданиям Рик Греко вовсе не собирался отказываться от возможности войти с ним в долю. Правда, после статьи в «Истине и фактах» бизнес в той форме, в какой он существовал в Нью-Йорке, стал невозможен, но, поразмыслив, Фрэнки пришел к выводу, что еще не все потеряно. Найти девочек и клиентов в Лос-Анджелесе было проще, чем в Нью-Йорке; единственное, что требовалось от будущих компаньонов, это придать своему предприятию хотя бы видимость легальности. Рик и Фрэнки долго обсуждали этот вопрос и в конце концов пришли к выводу, что оптимальной формой для их фирмы могло послужить некое подобие частного клуба для избранных. К организации клуба, кстати, можно было привлечь и Бобби с Эм-Джеем, не сообщая им, естественно, для чего все затевается на самом деле.
Впрочем, эти далеко идущие планы все еще оставались достаточно неопределенными и туманными. Куда более реальными были перспективы, которые открывало перед Фрэнки сотрудничество с Фанни Бернштейн. Она оказалась человеком поистине бесценным и весьма деловым. Во-первых, она знала в городе буквально всех, а во-вторых, терпеть не могла сидеть без дела. Фрэнки и Аннабель уже подписали с ней предварительный договор, согласно которому Фанни получала двадцать пять процентов от их будущих доходов. Это было немало, и Фрэнки подписывал бумаги не без внутреннего содрогания. Он, однако, сразу успокоился, как только Фанни посвятила его в подробности своего плана.
«Я намерена предложить продюсерам «Браво», «Е!» и «Эм-Ти-Ви» телевизионное реалити-шоу[8] с вашим участием, — сказала она. — Оно состоится, скорее всего, на следующей неделе. Вам обоим нужно будет оставаться в Лос-Анджелесе по крайней мере до тех пор, пока я не договорюсь со «Взглядом» насчет эксклюзивного интервью для Аннабель. Тогда мы поедем в Нью-Йорк, но в будущем, Фрэнки, вам обоим таки придется переехать в Лос-Анджелес насовсем, так что приготовьтесь».
Эти новости были для Фрэнки словно бальзам на сердце, но делиться ими с Аннабель он пока не стал. Сейчас она была слишком взвинчена и напряжена, и лишний раздражитель ей был ни к чему. Быть может, после похорон Аннабель успокоится, придет в себя — тогда-то он все ей и расскажет, чтобы они могли вместе насладиться своим грядущим успехом и славой.
Фрэнки Романо — звезда средств массовой информации!
Эти слова звучали для него, словно фанфары.
Наконец-то он будет знаменит!
* * *Фанни Бернштейн не просто любила похороны. Она их обожала.
Почему бы нет? В конце концов, умный человек ходит на похороны вовсе не для того, чтобы оплакивать умерших, а для того, чтобы укрепить старые связи и обзавестись новыми знакомствами, чтобы напомнить о себе и взглянуть на других, обсудить новые проекты и планы или договориться о деловом обеде. Фанни никогда не упускала возможности, которые сами плыли в руки, а на похоронах таких возможностей всегда было предостаточно, особенно если покойный был богат и знаменит.
Похороны Джеммы Саммер обещали стать особенно урожайными в смысле новых знакомых, новых заманчивых предложений. А поскольку ее новые клиенты наверняка окажутся в центре внимания, затеряться в толпе Фанни не боялась.
Интересно, как отреагирует Ральф Маэстро на то маленькое представление, которое она подготовила и отрежиссировала? Похоже, звезду ждет сюрприз…
Сама Фанни надела на похороны просторное черное платье с оборками, огромные серьги, серебристые босоножки, больше похожие на слипперы (от высоких каблуков у нее болели ноги), и украсила руки множеством тонких серебряных браслетов.
Ну вот, теперь она была готова.
* * *Ральф Маэстро долго размышлял, что надеть на похороны жены. Джемма умерла, в центре внимания будет он один. И гости, и журналисты будут смотреть только на него, и вовсе не потому, что он — звезда мировой величины. Ральф Маэстро оказался причастен к громкому скандалу, и благодарить за это он должен свою единственную дочь.
Аннабель всегда была непослушным, избалованным, своевольным ребенком. Еще в подростковом возрасте с ней не было никакого сладу; неудивительно, что, став взрослой, она опозорила себя, запятнав, таким образом, и отцовскую репутацию.
Первым побуждением Ральфа было разлучить Аннабель с этим гнусным Романо, вернуть в Лос-Анджелес и вбить в ее тупую башку хоть немного здравого смысла и уважения к фамилии Маэстро. Именно поэтому Ральф так стремительно сорвался с места и полетел в Вегас. Но, не найдя там Аннабель, он решил, что дочь испугалась встречи с ним и бежала обратно в Нью-Йорк.
К этому времени Ральф немного успокоился и решил, что есть другие способы наказать Аннабель. Например, он мог прекратить выплачивать ей содержание, мог вовсе лишить ее наследства — пусть зарабатывает на жизнь, как может, хотя бы даже торгуя «живым товаром». К нему это никакого отношения иметь уже не будет.
Зажужжал звонок интеркома.
— К вам мистер Сондерс, — сообщила Льюпа. — И мистер Пайп.
— Скажи им, я сейчас спущусь, — ответил Ральф, завязывая новый галстук. Дизайнерский галстук из черного шелка обошелся ему в шестьсот пятьдесят долларов.
Да, сегодня все будут смотреть на него.
Глава 69
КЭРОЛАЙН
Вздрогнув, Кэролайн очнулась от неглубокого сна, в который незаметно для себя провалилась перед самым рассветом. Стояло сырое раннее утро. Она промерзла до костей, каждая жилка в ее теле ныла и болела от усталости, губы обметало, а раненую ногу дергало, словно гнилой зуб. И все же Кэролайн испытывала облегчение и почти радость. Она сумела пережить эту ночь и теперь наверняка отыщет кого-то, кто сможет ей помочь или по крайней мере сообщит о ней в полицию.
С трудом распрямив затекшие руки и ноги, Кэролайн кое-как поднялась с кафельной плитки, на которой сидела. Дождь наконец прекратился, но теплее не стало: Кэролайн по-прежнему била крупная дрожь. Или, может быть, она заболела?
Впрочем, сейчас это было не самым важным. Главный вопрос, который Кэролайн пыталась решить, заключался в том, может ли она уже покинуть свое убежище, не подвергаясь смертельному риску?
