Юлия Плагина - Лихорадка под названием...
- Студентка Огурцова, - хриплый голос преподавателя сулил мне бооольшими неприятностями, на фоне которых отчисление из Академии смотрится как самый милостивый вариант, - что вы себе позволяете?
- Молодец девочка, - тихий смешок молодого человека лишь ещё больше раззадорил, но так как я не могла дать в морду этому паршивцу, пришлось срывать злость на Шибнёве, который, к слову, всегда поддерживал простолюдинку и всячески помогал мне во время обучения, - растёшь в хамском плане!
- Дмитрий Васильевич, я уже давно совершеннолетняя, поэтому ваши пугалочки в виде выговоров не подействуют!
- Студентка Огурцова, следите за своей речью, иначе... - в этом месте мужчина запнулся, прекрасно понимая, что болтать лишнего рядом с одним из "Казанов" не нужно.
- "Иначе" что? - Господи, да когда же до куратора дойдёт, что нужно оставить меня в покое и дать разобраться с Павлюченко и Гаршиным, которые очень сильно задолжали одной небезызвестной официантке. - Отшлёпаете или примените другие карательные меры сексуального характера?
Знаю, что непозволительно перегнула палку, но может хоть сейчас у мужчины взыграет гордость и он, предварительно наорав на меня, понесётся в деканат, требовать подписания приказа об отчислении студентки Огурцовой. Ну, должна же и у него быть гордость, жёстко лимитирующая рамки дозволенного посторонним хамства!..
- Не забывайтесь, с кем разговариваете, Огурцова! - прошипел Шибнёв, опуская обязательное обращение "студентка". - Извинитесь, и тогда я забуду о данном инциденте, или же мне придётся...
- Да пошёл ты, старый пердун, - всё, это было последней каплей в чаше ангельского терпения, да и Максимушка, сволочь такая, руки распускать начал, игриво, но чтобы мне было хорошо видно, пробежавшись пальцами по бёдрам Анюты. - Павлюченко, отойдём-ка в сторонку, - дёрнув задумавшегося Натана за руку, потащила его к выходу из корпуса, искренне надеясь, что за время нашего отсутствия с одногруппницей ничего не случится, иначе в гробу я видела "Казанов" и их страшилки!
Практически волоком дотащив несопротивляющегося парня до лавочки, стоящей чуть в стороне от корпуса, злобным шиканьем прогнала прибалдевшую парочку курильщиков. Правильно, сначала избавлюсь от свидетелей, а потом и труп Павлюченко под ближайшим кустом прикопаю! Вот только будущий труп ведёт себя как-то уж больно нагло: сел, ногу на ногу закинул и выжидательно-оценивающе пялиться на своего палача... Ох, что-то тут не так, да и Мошкалёва не было видно, неужели очередную авантюру за мой счёт провернуть решили?
- Нет, я так не могу! - плаксивым голосом прервал повисшее молчание Натан. - Кеша всё-таки мой лучший друг...
- А Словецкая - моя подруга, - поспешно вставила свои "пять копеек", опасаясь, как бы молодой человек не увёл разговор в неизведанную сторону.
Тёмно-синие, практически сапфировые глаза озорно блеснули из-под полуопущенных ресниц, а меня пробрал холодный пот. Копчик уже не просто сигнализировал о грядущих неприятностях, нет, он буквально орал о том, что у его дурной хозяйки хватило ума нажить себе глобальные проблемы на тощие нижние девяносто. А ведь мне и Митищи, и Роман Константинович строго-настрого запретили волноваться... Но, куда там - чувствую себя затычкой в каждой бочке с дерьмом.
- А как же Булавинцева? - и без того выразительные глаза Натана стали просто моей ожившей совестью. - Такая милая, общительная и дерзкая блондиночка, что так и хочется... - поднеся правую руку ко рту, парень сложил пальцы в "бутон" и глумливо поцеловал самые кончики.
- Только тронь Машку или Савельникова, и я тебя, сука, на составные части порву, - знаете, в тот момент искренне верила, что смогу надрать задницы всей "королевской" четвёрке, если они сунутся к моим друзьям.
- Ладно, - на удивление покладисто согласился оппонент, с любопытством рассматривая свои руки, словно первый раз увидел. - Но мне скучно... - хитро-скользкий взгляд в мою сторону, и, с точки зрения молодого человека, деловое предложение. - Тогда тебе придётся развлекать меня, иначе будет трудно выполнить вышеназванную просьбу!
Сто против одного, что отвисшая челюсть теперь навсегда останется в таком положении, а глаза, вылезшие на лоб, будет довольно проблематично вернуть на первоначальное место, предусмотренное матушкой природой. Закончив с осмотром рук, Павлюченко перевёл на меня бесовские глаза и, проказливо промурлыкал:
- Ну, как, согласна с моим предложением?
- Чего тебе надо? - так, главное, чтобы нас никто из знакомых не увидел, а то потом будет довольно проблематично доказать, что проломленный череп у Натана с самого рождения был.
- Два с половиной месяца назад одна любопытная барышня похерила такое перспективное развлечение, как паркур по-принуждению. Догадываешься, о ком веду речь? - Получив согласно-оторопелый кивок, парень продолжил и дальше разливаться звонкоголосым соловьём. - Да, не скрою, сначала хотелось банального отмщения, но теперь... Заменишь Савельникова на крыше недостроенного корпуса или выберешь частые посещения местного погоста с цветочками для Словецкой Анны, покончившей с собой из-за неразделённой любви к Цаплину Максиму?
Сказать, что я потеряла дар речи - значило бы скромно промолчать, сильно недооценивая ситуацию. Мозги, откровенно уставшие за день, напрочь отказывались выдавать хоть какую-нибудь спасительную идею, советуя всё спихнуть на русское "авось", зато забеспокоился Васечкин, наверное, спинным мозгом ощущая грядущие неприятности.
- Огурцова, только попробуй согласиться и я тебя собственными руками придушу! - злобно каркнул наушник.
- Егор, ты же хотел сенсацию, так что вот она, получите - распишитесь, - копируя известного скомороха, издевательски поклонилась, подтверждая догадки Натана о моей врождённой двинутости мозгами. - Что тебя на сей раз не устраивает?
- Способ, которым ты выполняешь порученное задание, - паническое нотки не просто проскальзывали в надтреснутом из-за некачественного канала связи голосе оппонента, судя по всему, Васечкин уже дважды проклял свою затею дальнейшего карьерного роста за мой счёт. - Говори Павлюченко веское и категоричное "Нет" и быстро выметайся за пределы Академии!
- А то что? - так, теперь главное не смотреть на замершего на скамейке парня, а то ведь, гад, раскусить может!
Знаю, что без мыла лезу в бутылку, но мне нужно спровоцировать Васечкина на откровенную панику. Думаете, я с бухты-барахты начала разговор с пронырливым журналистом при Натане? Нет, мне нужно, чтобы главарь "Казанов" запомнил хотя бы имя загадочного оппонента Павлы Огурцовой, ошибочно принятого за очередной глюк. Если нужно, то я даже согласна сейчас подтолкнуть мыслительный процесс неких личностей в нужном направлении... Ведь иначе у меня просто не получится отомстить козлу-журналисту, причём не только за свою поломанную жизнь, но и за то, что он умудрился втянуть в это дело и моих друзей!
- Чего притих? - бросив быстрый взгляд на Павлюченко, прочитала в его глазах откровенное желание вызвать психперевозку. - Значит, как компрометирующие статьи кропать чуть ли не с моими паспортными данными, так ты первый в очереди, а как ответить честно на поставленный вопрос - немой рыбой начинаешь прикидываться?
Ура, первые проблески понимая отчётливо проступили на породистом лице моего личного слушателя! Можно заслуженно гордиться собой и открывать бутылку с холодным шампанским - этот триумф в обязательном порядке нужно отметить, главное теперь дотянуть до победного конца, а не сдаться на середине экспромта.
- Нет, просто в случае чего, сама будешь объясняться со своим психованным ухажёром! - рявкнули прямо в ухо, отчего и без того гудящая голова чуть не треснула. - Огурцова, не дури, пожалуйста.
- Ты сейчас о каком ухажёре речь вёл? - мне было не столько любопытно, сколько чёртова надежда о взаимной любви, будь она неладна, воровато толкала под руку.
- А то ты прямо не знаешь, - не пошёл на контакт Васечкин. - Паша, я же могу ему позвонить и пожаловаться на твоё поведение!
- Валяй, - милостиво разрешила, плотоядно скалясь в сторону Натана, - заодно просвети сего кавалера о своей посильной помощи в деле моего сумасшествия.
- Тварь неблагодарная, - вызверился доведённый до ручки Егор.
Молодой человек хотел что-то ещё столь же лестное добавить, но я уже не слушала: из корпуса вышли Цаплин и Гаршин, который замысловато семафорил фингалом под глазом, а между ними была крепко зажата испуганная Анюта, на лице которой багровел след от пощёчины. Даже к гадалке ходить не надо, чтобы проследить логическую связь между бланшем Дениса и неконтролируемой злостью Мошкалёва, и его клятвенном обещании покалечить бывшего (вот теперь я в этом более чем уверенна!..) друга. Остановившись невдалеке от нашей с Павлюченко "стоянки", парни дали мне возможность вдоволь на них полюбоваться, а потом неспешно двинули вверх по аллее, целенаправленно направляясь в сторону недостроенного корпуса.
