Стефен Коллинз - Притяжение
Загорелся зеленый огонек светофора, и они поехали дальше по Третьей авеню. Автомобиль «Горячих новостей» следовал за ними.
— Куда дальше? — спросил Фрэнки. — Хотите, я оторвусь от них?
— Вы сможете сделать это, не нарушая правил дорожного движения? — поинтересовалась Ник. — Не хватало только, чтобы меня остановили полицейские.
— Мы направляемся к Девятнадцатой и Парку, — объявил Эрни Моран. — К доктору Клейну.
— Зачем? Я не нуждаюсь в помощи врача, — заявила Ник.
— Очень важно, чтобы я привез вас к доктору Клейну, — пояснил Моран. — Он даст нам медицинское заключение, где напишет, что вы находились в состоянии глубокого стресса, не преодолев последствий шока, и это может объяснить сквернословие в полицейском участке и ваше извинение.
Ник продолжала протестовать.
— Поверьте мне, мисс Столлингс, это очень важно. Пожалуйста, сделайте это ради меня. Это не займет у вас много времени.
— Он работает по воскресеньям? — спросила Ник.
— Клейн будет на месте, — заверил ее Эрни Моран. — Это мой друг.
— Кажется, это неплохая идея, Сьюзен, — заметила Джоанна.
Фрэнки посмотрел на отражение Ник в зеркале заднего обзора, ища ее согласия, и она ему кивнула. Фрэнки резко свернул налево, на Восемьдесят третью улицу, но «Горячие новости» продолжали следовать за ними. Фрэнки зигзагами пересекал Парк-авеню, делал в самый последний момент неожиданные повороты, но шофер автомобиля телевизионщиков, несомненно, был асом. Когда они прибыли к месту назначения, «Горячие новости» догнали их.
— Вперед! Вперед! — скомандовал Эрни Моран. — Пока они не вышли из машины. Подождите нас, — обратился он к Фрэнки, помогая Ник выйти из автомобиля; затем быстро повел ее к двери, на которой красовалась отполированная медная табличка с надписью «Стивен Дж. Клейн, доктор медицины». Дверь отворилась, и Эрни Моран крикнул: «Никого не впускать!» Секретарша, плотная женщина лет пятидесяти пяти, сидевшая за компьютером, выглядела несколько удивленной. На звонок в дверь она не ответила.
— Извини, Бев, — проговорил Эрни Моран. — Я объясню тебе все потом.
— Это вы, мистер Моран? Я вас не узнала. Мистер Клейн ждет.
— Он ждет? — переспросила Ник. — Как он узнал, что мы приедем?
— Я позвонил ему по пути к вам, — пояснил Эрни Моран. — Послушайте, это очень важно для вас.
— Вы не могли знать, нуждаюсь я в медицинской помощи или нет.
— Я видел вас в телерепортаже. И подумал, что медосмотр вам не повредит. Это действительно так, мисс Столлингс. Для вашего же блага. Позвольте мне выполнять мою работу. Я и раньше поступал подобным образом.
Снова раздался звонок в дверь. Не обращая на него внимания, Бев протянула Ник анкету с бесконечным количеством граф.
— Заполните, — распорядилась она. Ник немного рассеянно вписала в анкету свое имя и номер телефона.
— Мы спешим, Бев, — обратился к секретарше Эрни Моран. — Она сможет сделать это потом. И простите, что пришлось вызвать вас в воскресенье.
— Мне надо было прийти в любом случае, — успокоила его Бев. — У нас новые компьютеры. Воскресенье — единственный день, когда можно попробовать в них разобраться. — Она посмотрела на Ник и сказала: — Пойдемте со мной.
Бев провела Ник по длинному коридору в приемный кабинет, где были маленькая раковина, смотровая кушетка с бумажным покрывалом, а на окнах висели венецианские шторы, сквозь которые виднелись деревья, росшие на Девятнадцатой улице.
— Доктор Клейн, — позвала Бев, — пациент ждет вас в приемном покос номер два.
Ник села на вращающийся алюминиевый стул, и в кабинете почти мгновенно появился Стивен Клейн. Он был моложе, чем Ник предполагала. У него были нечесаные редеющие рыжеватые волосы, он носил очки в стальной оправе и производил странное впечатление. Ник представляла, что увидит опытного профессионала, готового поставить любой диагноз, какой потребует Эрни Моран.
— Привет, — бодро обратился к ней доктор.
— Привет.
— Вы, знаете ли, если на мое место, — проговорил он. Ник поднялась со стула. — Нет, нет. Все в порядке. Вы… смотритесь на нем лучше, чем я.
Ник взглянула, нет ли обручального кольца на безымянном пальце левой руки доктора. Кольца не было.
— Итак, — начал доктор. — Насколько я понимаю, вам в последнее время пришлось несладко.
— В общем, да.
— Я собираюсь быстренько осмотреть вас, только чтобы убедиться, что с вами все в порядке. Это не займет много времени. Если не возражаете, я оставлю вас на минуту, чтобы вы смогли переодеться. Халат висит на задней стороне двери. Вы можете повесить свою одежду туда же, на крючок.
К своему изумлению, Ник обнаружила, что долго дремавший в ней бесенок вновь пробудился. Как всегда в подобных случаях, он проявлял активность, невзирая на крайне неблагоприятные для этого обстоятельства. Когда доктор Клейн повернулся, чтобы выйти из кабинета, Ник внезапно заговорила, задерживая его.
— Я думаю, со мной все в порядке, — произнесла она, стягивая через голову муслиновое платье. — Если не считать убийственной головной боли — вот здесь. — Показывая одной рукой на висок, Ник другой бросила платье на стул. Она была теперь в нижнем белье. Доктор повернулся, чтобы посмотреть.
«Остановись. Прекрати».
— Вы не дадите мне что-нибудь от головной боли? — спросила Ник.
— Ах, конечно, — заверил ее доктор, быстро отвернулся и вышел из комнаты. — Я… скоро вернусь, — сказал он уходя.
Ник скинула туфли, сняла трусики, лифчик, носки и взяла больничный халат. Охваченная возбуждением, смешанным с чувством отвращения к самой себе, Ник не могла преодолеть желания бросить халат на пол и встретить доктора Клейна совершенно голой. Острое ощущение, которое она бы при этом испытала, несомненно, заставило бы забыть все ее тревоги. Как всегда в подобных случаях, Ник не могла совладать с собой. Она пыталась напомнить себе, в какой ситуации находится. Бесенок нашептывал ей, как это было бы чудесно: ведь этот милый доктор никогда никому не скажет, что произошло. Бесенок говорил, не прибегая к словам; он обращался к ней при помощи зуда внизу живота, привычного жара между ног.
Доктор постучал в дверь. Ник обнаружила, что застегивает халат сзади. Она села, закинула ногу на ногу и обратилась к врачу:
— Войдите.
Клейн приоткрыл дверь и просунул голову в щель, желая убедиться, что не вторгается в кабинет против воли пациентки.
— Все в порядке? — спросил он с легким волнением в голосе.
— Все в порядке, — заверила его Ник.
Доктор положил регистрационный журнал на пол возле раковины и вымыл руки.
— Как ваша головная боль?
— Сейчас немного лучше, — ответила Ник.
— Эрни боялся, что вы будете страдать от последствий шока.
— В самом деле?
— Это было естественно. Вы пережили сильную душевную травму и…
— Он рассказал вам, какую?
— Он только сообщил, что вы стали свидетельницей… самоубийства.
— Да, — подтвердила Ник, не желая развивать эту тему.
— Извините. Давайте убедимся, что сердце у вас работает нормально, — сказал доктор, надевая стетоскоп. Затем Клейн прижал его на дюйм выше сердца Ник. Он передвигал прибор с места на место, стараясь не касаться ее груди.
Когда доктор приложил стетоскоп к ее спине, Ник потянулась, отчего расстегнулась верхняя застежка и халат немного распахнулся.
«Ты ведешь себя как наркоманка…»
Доктор отвернулся, снял стетоскоп и взял ложечку для языка.
По-видимому, поглощенный осмотром, доктор попросил Ник сказать «а-а-а». Она высунула язык. Он смотрел в рот, изучая ее горло, затем достал приборы для осмотра носа и ушей и вспышку и снова повернулся к Ник. На этот раз их глаза встретились. Доктор наклонился вперед и приблизил инструменты к лицу Ник.
— Посмотрите влево, — попросил он. — Теперь вправо. — Ник восхищала его сосредоточенность. Доктор направил световой луч в ее правый глаз. — Хорошо. — Он выключил вспышку. — Я еще измерю у вас кровяное давление, и на этом все. — Доктор достал прибор и начал мерить давление.
— Вы, очевидно, натренированы, — заявил он. — Давление у вас великолепное. — Ник улыбнулась. Это был для нее последний шанс скинуть с себя халат.
«Давай».
«Это так легко сделать».
«Ты никогда больше его не увидишь…»
Доктор Клейн отложил тонометр, встал и поднял с пола регистрационный журнал.
— Все, что поддается измерению, выглядит… отлично, — резюмировал он, немного покраснев. — Я бы сказал, что вы находитесь в несколько взвинченном состоянии, но ничего удивительного в этом нет. Я дам вам хорошее снотворное. Ведь оно может понадобиться вам сегодня ночью?
— Боюсь, и оно мне не поможет, — ответила Ник, с удивлением замечая, что ее головная боль прошла.
