Майкл Скотт - Китайская невеста
— Я не специалист в политике, мистер президент, — ответил Джонатан, — но с удовольствием сделаю все, что в моих силах.
— Верно ли, что основным вопросом в разногласиях между Британией и Китаем стала контрабанда опиума?
— По существу да, сэр. Император усиленно старается пресечь проникновение опиума в страну. Однако Британская Ост-Индская компания и ряд других более мелких торговцев зарабатывают такие баснословные барыши, что игнорируют этот запрет. Они чувствуют себя свободными творить все, что им заблагорассудится, потому что в Англии нет закона, который бы запрещал покупку опиума в Индии и продажу его с огромной выгодой китайским контрабандистам, которые выкладывают за него серебро.
— Невероятно.
— Возможно, но и мы не без греха, мистер президент. В Соединенных Штатах также нет закона относительно опиума, поэтому некоторые из наших поставщиков скупают наркотик в Нидерландской Ост-Индии и везде, где только могут, и следуют примеру англичан.
Мартин Ван Бурен задумчиво поднял брови.
— Понимаю. Это все объясняет. Вряд ли можно сказать, что мы переживаем пору лучших отношений с Великобританией. Они оспаривают наши претензии на территорию Орегона, даже несмотря на то, что мы основываем там поселение, они также поддерживают мексиканцев в их пограничном споре с Техасом, несмотря на то, что мы совершенно однозначно заявили им, что Республика Техас населена практически одними американцами, и в ближайшем будущем мы надеемся включить ее в наше содружество. Как бы там ни было, но лорд Мелборн просит нас оказать ему активную поддержку в его споре с императором Китая.
— Есть еще один аспект, требующий внимательного рассмотрения, мистер президент, — сказал Джонатан. — За опиумной торговлей скрывается желание Великобритании, которое американские торговцы вне всякого сомнения разделяют, расширить торговлю с Китаем. Как вы, вне всякого сомнения, знаете, для нас открыт только единственный порт в Кантоне. Китай все еще продолжает оставаться закрытой страной, и объем его торговли с внешним миром крайне незначителен. Большая часть товарооборота сконцентрирована в руках моего тестя. Ни одному иностранному кораблю не разрешено заходить ни в один из портов Китая, кроме Кантона. Уверен, что англичане, используя опиум в качестве предлога, надеются силой заставить Китай открыть свои другие порты для торговли, сделать то, что пойдет на пользу и нашим торговцам. Включая и мою собственную компанию, — чистосердечно добавил он.
— Значит вы советуете нам принять в этом споре сторону британцев? — спросил президент.
— Ничего подобного, сэр! — последовал немедленный ответ. — Торговля опиумом — отвратительное и грязное дело! По моему мнению, только нация, лишенная совести, может воспользоваться силой оружия, чтобы заставить отсталую страну открыть для нас свои двери. И компания «Рейкхелл и Бойнтон» откажется участвовать в такого рода национальной политике.
— В наши политические планы не входит война с китайцами по этому поводу, мистер Рейкхелл, — сказал Ван Бурен. — Я располагаю единодушной поддержкой моего кабинета, а также лидеров обеих соперничающих партий в конгрессе. Я хотел поговорить с вами, чтобы убедиться самому, что мы не занимаем неправильной позиции.
Джонатан чуть заметно улыбнулся.
— Я бы пошел еще дальше, сэр, вплоть до того, чтобы порекомендовать вам поддержать китайскую сторону. Моя жена — подруга влиятельной сестры императора, и, уверен, мы смогли бы завоевать расположение и дружбу самого императора. Получилась бы неплохая политика, а также этический жест, поскольку так можно было бы обеспечить особые торговые концессии.
Президент покачал головой.
— Не получится, мистер Рейкхелл. Наши отношения с британцами, прими мы сторону нации, которую они рассматривают как своего потенциального противника, еще более обострились бы. По тому, как развивается ситуация сейчас, нам повезет, если удастся избежать еще одной войны с ними. К тому же наш народ слишком мало знает о Китае, и, следовательно, практически не будет поддержки, если мы встанем на сторону императора. Боюсь, что с началом войны, исходя из наших национальных интересов, нам придется занять строго нейтральную позицию.
Джонатан был разочарован, но понимал, что президент Ван Бурен прав. Его возможности были ограничены.
Вскоре после возвращения из Вашингтона Джонатан получил письмо от Чарльза Бойнтона, в котором тот в деталях описал свою встречу с лордом Мелборном.
«Думаю, нет надежды, что конфликт с Китаем будет разрешен в ближайшее время, — писал Чарльз. — Англичане уже направили экспедиционные части на север, а Лин Цзи-сюй не намерен сдавать своих позиций».
Это мнение совпадало с точкой зрения, высказанной в другом письме, написанном несколькими неделями раньше Сун Чжао дочери и зятю.
«Когда вы отплыли из Кантона, я не предполагал, что ситуация может еще более осложниться, — писал он. — Но тем не менее она продолжает ухудшаться. Поговаривают, что капитан Эллиот рано или поздно предпримет атаку на Кантон, а на факториях уже имели место кровавые столкновения».
В тот же вечер за ужином Лайцзе-лу открыто выразила свое беспокойство.
— Как бы мне хотелось убедить отца покинуть Китай на время, пока не урегулируется кризис!
— Полностью с тобой согласна, — сказала Сара. — Я тоже ужасно переживаю за него. Но его преданность императору Даогуану настолько велика, что даже понимая, что эта война ничего не даст, вероятность его согласия оставить Китай крайне ничтожна.
— Что это за вероятность? — спросил Джеримайя.
— Чжао с большим уважением относится к Джонатану, — пояснила Сара, — и может быть прислушается к его совету.
— Джонатан умеет быть убедительным, — заметила Лайцзе-лу, — но Америка так далеко от Кантона, что отец может не согласиться приехать сюда. Хотя, как мне кажется, он мог бы согласиться отправиться в Джакарту и побыть некоторое время у Толстого Голландца, своего главного торгового партнера.
Джонатан пристально посмотрел на отца. Джеримайя понял, что происходит в голове у сына, и кивнул.
— Кажется, у меня нет выхода, — сказал Джонатан. — Отправляюсь в Вампу сразу же, как только смогу.
Он улыбнулся жене.
— И как договорились, мой груз будет включать больше оружия для Общества Быков. Возможно, Кай и Ло Фан помогут мне убедить его, что в его же интересах покинуть Китай на время, пока там идет война.
— Надеюсь, — сказала Лайцзе-лу, довольная известием об увеличении поставок оружия.
— По дороге туда, — продолжал Джонатан, рассуждая вслух, — заеду к Толстому Голландцу в Джакарту, передам ему подарок, который давно хотел вручить. Может быть, Чжао скорее согласится, если привезу ему приглашение, написанное самим Голландцем.
— О, разумеется! — воскликнула Лайцзе-лу. — Это может здорово помочь!
И Джонатан немедленно приступил к интенсивной подготовке очередного плавания на Восток на клипере, носящем имя его жены. Офицеры, боцман и большинство членов команды, ходившей с ним в прошлый раз, не были заняты, и он снова собрал всех в команду.
Тем временем Лайцзе-лу, к своему большому удивлению, почувствовала себя плохо. Беспокоясь об отце, она не обращала внимания на свое состояние, но оно день ото дня становилось все хуже и хуже. Сара заставила ее обратиться к доктору Грейвсу. Поэтому Лайцзе-лу отправилась к нему на прием, интуитивно она решила не говорить об этом мужу.
Мартин Грейвс, внимательно осмотрев ее, сказал:
— У вас будет ребенок.
— Как замечательно!
Врач нахмурился.
— Надеюсь, все будет замечательно. Но я предпочитаю быть откровенным со своими пациентами, и буду столь же искренен и с вами, как если бы вы были моей дочерью. По моему диагнозу у вас малоизвестная болезнь тканевой несовместимости. Не исключено, что во время беременности могут возникнуть серьезные осложнения, если не соблюдать осторожность. Настаиваю, чтобы последние шесть-восемь недель беременности вы провели в постели. Я назначу специальную диету, когда придет время.
— Но я не могу столько времени оставаться в постели, — воскликнула Лайцзе-лу. — Мне нужно присматривать за Джулианом!
— О нем позаботится миссис Эплгейт, и моя жена поможет. Ваше положение весьма серьезно, а если вы не сделаете, как я советую, то можете потерять и свою, и жизнь ребенка.
— Понимаю.
Она не представляла, что болезнь может быть настолько серьезна.
— Я не могу сказать определеннее. Если повезет и вы останетесь невредимы после рождения ребенка, то больше не сможете иметь детей. Ни при каких обстоятельствах. В этом веке медицинская наука сделала большой шаг вперед, и несомненно наступит день, когда такое заболевание, как у вас не будет представлять проблем. Но это время еще не пришло. Велика вероятность того, что после рождения ребенка ваше здоровье будет слабым до конца жизни.
