Роуэн Коулман - Случайная мама
Софи рассмеялась.
— Ну, конечно, сейчас-то я вас люблю! — Она чувствовала, что говорит это от сердца.
— Хорошо. — Белла поднялась на ноги. — Потому что, по-моему, я вас тоже люблю.
Белла протянула руку, и Софи позволила себе мысль, что она хочет помочь ей подняться.
— Спасибо вам, тетя Софи, — сказала Белла, пока Софи топала своими затекшими ногами.
— За что?
— За то, что привели меня сюда и показали эту картину. Я не знаю, почему это. Но теперь, когда я ее увидела, мне стало гораздо лучше. Как будто… легче, что ли.
— Я рада, — с явным облегчением произнесла Софи. — Правда, рада. Ну, пошли в подарочный отдел.
— Ух ты, — сказала Белла. — Мы что, собираемся купить ластик?
Ни постеров, ни открыток с иллюстрациями полотен Бена Николсона там не оказалось. Единственная репродукция, которую удалось найти Софи, размещалась в громадной желтой книге, посвященной его жизни, и стоимость которой, по ее подсчетам, была прямо пропорциональна ее чудовищному весу и объему.
— Это слишком за одну-единственную картинку, особенно если учесть, что я все планировала ее вырвать, — сказала она молодому человеку за прилавком, который смотрел, как она стоит с открытой книгой, разглядывая иллюстрацию.
— Так, значит, вы не фанатка Николсона? — спросил он, одарив Софи очаровательнейшей улыбкой, когда она подняла на него взгляд.
— Я — фанатка, — встряла Белла, поднявшись на цыпочки, чтобы посмотреть за прилавок. — Но у меня только пятьдесят семь пенсов.
Мужчина ей кивнул.
— Круто, — сказал он Софи. — Крутая девочка… Ваша? — Он снова метнул взгляд на Софи, которая слега разрумянилась за время пребывания в галерее, и ее волосы немного растрепались.
— Э-э-э… нет, — ответила она, сочтя этот вопрос слишком личным.
— Ага, значит, вы — что-то вроде наставницы. Круто, — повторил молодой человек, который, по всей вероятности, был студентом. И он осмотрелся в полупустом магазине. — Слушайте, не уходите пока. — Он взял книгу и испарился.
Пока его не было, в очередь встали две туристки, и где-то через минуту одна из них застучала ногой по полу.
— Он сейчас вернется, — довольно резко сказала ей Белла.
Туристка перестала стучать.
Наконец молодой человек вернулся и протянул Софи свернутый в трубку лист.
— Это — две цветные ксерокопии вашей картины, — сказал он, перегнувшись через прилавок так, что чуть ли не коснулся ее щеки своей. — Качество классное, к тому же я их увеличил… — Он сел на свое место и посмотрел на Беллу. — А ты можешь начинать копить на эту книжку. Полагаю, году так к две тысячи десятому сможешь ее купить. — Он подмигнул Софи. — Только никому не говорите, о’кей? А то меня расстреляют, и тогда я не смогу закончить колледж.
Софи тепло улыбнулась ему, заметив, что хотя бы в плане кожи они с ним — родственные души, потому что обе его щеки мгновенно окрасились ярким румянцем.
— Спасибо, — сказала она. — Вы очень любезны.
— Да бросьте, — сказал он. — Я сделал две копии. На обратной стороне одной из них написан мой телефон. Может, позвоните мне когда-нибудь?
— Э-э-э… спасибо, — в последний раз сказала Софи, и они покинули здание. Конечно, это было очень мило с его стороны, думала она, ведя Беллу к выходу. Но, по правде сказать, она совершенно не понимала, с чего бы это должна ему звонить.
— Вы ему понравились, — сказала Белла, когда они оказались на прохладной вечерней улице.
Софи рассмеялась.
— Не глупи, — сказала она.
— Да ладно вам, тетя Софи, — с сожалением произнесла Белла. — Удивительно, что у вас нет бойфренда. Вы стольким мужчинам нравитесь, и даже не замечаете этого!
Софи остановилась и посмотрела на нее.
— О чем ты? — спросила она.
— Взять хотя бы Джейка. Да всякий сказал бы, что он вас любит: ходил за вами по пятам, помог нам тогда добраться до дома, когда мы ходили в магазин.
Софи улыбнулась, ощутив прилив теплоты к Джейку.
— Да, — сказала она. — Как это мило с его стороны, правда?
— Да почти все мужчины смотрят на вас, когда мы куда-нибудь выходим, и даже он считает вас красивой.
— Кто?
Белла посмотрела на Софи и пожала плечами.
— Даже Луис считает вас красивой, это же очевидно.
Софи засмеялась, покачав головой.
— А с чего ты так решила? — спросила она только потому, что раз уж Белла так явно заблуждается относительно Луиса, значит, возможно, сама Софи ошиблась и насчет Джейка.
— Потому что, — ответила Белла, — он всегда смотрит на вас, когда вы не смотрите, и тут же отворачивается, когда вы смотрите на него.
— О, — вымолвила Софи. — Правда? Чепуха!
Глупо, но почему-то при этих словах у нее засосало под ложечкой.
— Я же не говорю, что он вас любит или что-то там еще, как Джейк, — спокойно продолжала Белла. — Может, он даже считает вас очень властной и грубой. Но он определенно считает вас очень красивой, иначе не стал бы смотреть на вас, когда вы не смотрите, и не смотреть, когда вы смотрите.
— Как бы мы не опоздали, — торопливо сказала Софи, взяв Беллу за руку и направляясь с ней ко входу в метро. Ей не хотелось сейчас думать о том, что вызвало в ее сознании небрежное замечание Беллы. Ей хотелось думать про Джейка, который помог им довезти до дома на автобусе все их сумки.
Когда они пришли домой, Софи развернула оба листа с цветными ксерокопиями картины, отделила один от другого и разгладила каждый из них, положив на стол.
— Когда все более-менее утрясется, — сказала она, — я оправлю ее для тебя в рамку. Ну, а пока… — Белла прошла в спальню вслед за Софи, где Софи кнопками пришпилила картинку на шифоньер напротив изножья кровати. — Теперь ты сможешь смотреть на эту картину, когда захочешь. И думать о маме. Можешь грустить, а можешь радоваться, когда будешь вспоминать ее. Как угодно.
Белла присела на край кровати.
— Наверно, я ее срисую, — сказал она, и Софи облегченно вздохнула. Судя по всему, она сделала как надо.
Софи целиком ушла в совершенно новое для нее искусство приготовления свежих овощей, когда появились Луис с Иззи. Она думала, что их появление ознаменуется предварительным улюлюканьем Иззи, но Луис зашел на кухню так неожиданно, что Софи подпрыгнула. Иззи же спала у него на руках.
— Дверь внизу не была закрыта как следует, а дверь в квартиру запирается на щеколду, — объяснил он, явно испуганный тем, что она снова может рассердиться. — Ее в спальне уложить?
— Нет, положите пока на диван, — прошептала она.
Он бережно уложил ребенка и вернулся на кухню, где Софи чистила овощи, впервые в жизни глядя в поваренную книгу. Она вознамерилась приготовить баранье рагу. Это и без того оказалось довольно непросто, когда же на крошечной кухоньке появился Луис, это вообще оказалось невозможным. Она резко захлопнула книгу и развернулась к нему.
— Ну, и как все прошло? — быстро спросила она, чувствуя потребность сделать глубокий вдох, чтобы удержаться и не подойти к нему ближе.
— Великолепно, — сказал Луис, и по его лицу расплылась улыбка, пока он вспоминал события минувшего дня. — Правда, великолепно, но боже мой, она — настоящий оголенный провод, не так ли? — хмыкнул он. — Я уж в один момент подумал, что нас точно выпроводят из зала.
Софи улыбнулась.
— Да уж, приходилось видеть, — заметила она. — Частенько.
— Но ей очень понравилось. Она решила, что все это волшебство, самое настоящее волшебство. Здорово, наверно, когда ты искренне веришь в магию. И какая жалость, что однажды ей придется узнать, что магии не существует.
Софи пожала плечами.
— Ну, не знаю, Кэрри всегда верила в магию, видела ее даже в самых обычных повседневных вещах. Мне кажется, Иззи будет такой же.
Оба улыбнулись, и Софи только тут спохватилась, что она все еще держит в руке остро наточенный нож, и с довольно угрожающим видом.
— Я пойду, — сказал Луис, сконфузившись, когда Софи удивленно уставилась на потенциальное орудие убийства в своей руке.
— Ну, ладно… хорошо. Что ж, пока, — сказала она.
— Если хочешь, можешь попить с нами чай. — Это была Белла.
Она стояла в дверях и смотрела на Луиса.
— Правда? — осторожно спросил он. — То есть с тобой?
— И с Иззи, и Софи, — сказала Белла. — Естественно. Хотя вряд ли мы все разместимся на кухонном полу.
— Э-э-э… спасибо.
— Да ладно, — сказала Белла. И она ушла обратно в гостиную и включила телевизор. Ее сморенная сном сестренка даже не шелохнулась.
— Может, вам не хочется остаться на чай, — сказала Софи, которая вдруг почувствовала себя глупо и занервничала.
Лицо Луиса омрачилось.
— Ну… да, конечно, если вы считаете, что это ужасная идея… что слишком быстро и все такое, тогда… — начал было он.
— Да нет, — сказала Софи, улыбнувшись. — Идея замечательная. Просто… я готовить совершенно не умею.
