Кристин Скотт - Жду тебя во Флориде
- День благодарения! - Линдсей вздохнула с облегчением. - Я не могу уехать! Если я уеду, Рику не к кому будет пойти на праздничный ужин.
- Господи, сестренка! - Рик покачал головой. - Неужели ты думаешь, я умру, если проведу один День благодарения в разлуке с тобой?
- Хорошо, возможно, Рик обойдется и без меня, но мой сын - нет. - Линдсей вздернула подбородок и обвела всех присутствующих победным взглядом. - Я не могу оставить Джейми.
- Рик придет на ужин к нам, - великодушно предложила Сэнди. - А о Джейми мы уж позаботимся. Сама знаешь, малыш обожает бывать у меня дома. Он и не заметит твоего отсутствия.
- Линдсей, - вмешался до сих пор молчавший Алекс, - подумай об этом. Сэнди права: это идеальное решение наших проблем. Тебе не мешает передохнуть, а мне определенно необходимо, чтобы кто-то спас меня от увещеваний моей драгоценной мамочки. Несмотря на все ее благие намерения, - Алекс расплылся в ослепительной улыбке, - ничего хорошего из ее затеи не выйдет. Так что скажешь, Линдсей? Конечно, ноябрь во Флориде не балует особенно хорошей погодой, но это все равно лучше, чем мерзнуть в Сент-Луисе.
- Я не уверена, Алекс... - промямлила Линдсей, чувствуя, что готова согласиться.
- Да ладно тебе, крошка, - настаивал он. -Я же не отстану, пока ты не ответишь "да"...
Его ясные голубые глаза решительно блестели. Что бы там ни было, Алекс умел уговаривать. Линдсей знала, что он сделает все возможное, чтобы убедить ее в целесообразности этой поездки. С ним бессмысленно спорить. К тому же ей вовсе не хотелось ему отказывать.
Она вполне может поехать с ним во Флориду, развеяться и на некоторое время забыть обо всех своих заботах и неприятностях. Она сделает глупость, если откажется.
Линдсей посмотрела на Алекса, такого красивого, мужественного, хладнокровного, и поежилась... Пожалуй, она рискует потерять с таким трудом достигнутый покой, если согласится. Достаточно вспомнить ту искру, которая промелькнула между ними несколько часов назад, когда они стояли у нее в кабинете и Алекс коснулся ее руки. Друг он или нет, Алекс был невероятно привлекательным мужчиной. И сейчас она осознавала это сильнее, чем когда-либо.
Ее охватила паника, к горлу подступил комок. Меньше всего на свете ей нужен подобный роман. Особенно с Алексом, так легкомысленно относящимся к браку да и к отношениям между мужчиной и женщиной вообще.
Ее брак с Дэнни нельзя было назвать идеальным, их совместный жизненный путь не был устлан лепестками роз, и Линдсей не собиралась дважды входить в одну и ту же реку.
- Линдсей, - мягко сказал Алекс, - мы ведь друзья, не так ли?
"Друзья". Слово больно резануло ее по сердцу. "Всего лишь друзья", промелькнуло у нее в голове. Кажется, она знает Алекса всю жизнь, и ни разу их отношения не выходили за рамки дружеских. Это значит, что он абсолютно безобиден. Пожалуй, она поедет с ним во Флориду.
- Друзья, - тихо ответила она. Обнадеженный тоном ее голоса, Алекс продолжил:
- Значит, как друзьям нам не повредит, если мы проведем несколько дней вместе.
Действительно, и какой может быть вред? Линдсей вздохнула.
- Хорошо, Алекс, я поеду с тобой на свадьбу твоей сестры.
- Ты не пожалеешь об этом, Линдсей, пообещал Алекс.
Сердце готово было выпрыгнуть у нее из груди, когда он снова улыбнулся ей своей ленивой, слепящей улыбкой.
***
- Знаешь, я пожалуй, не поеду, - объявила Линдсей и остановилась на полпути к трапу самолета.
С памятного дня рождения Джейми прошла неделя. Мучительная неделя для Алекса. Он посмотрел на свою спутницу и горько вздохнул. Хотя Линдсей и согласилась поехать с ним на свадьбу Стефани, ее по-прежнему терзали страхи и сомнения. Затащить ее в самолет оказалось гораздо сложнее, чем уговорить на эту поездку.
Они стояли посреди взлетно-посадочной полосы, мимо пробегали другие пассажиры, бросавшие на них любопытные взгляды. До отлета оставалось очень мало времени, а Линдсей все еще упрямилась.
- Что теперь? - спросил Алекс, пытаясь скрыть свое нетерпение.
- Джейми, - ответила она, и в ее больших ореховых глазах блеснули слезы. Я никогда не расставалась с ним. Он будет скучать...
Они оба, словно по команде, обернулись и посмотрели на здание аэропорта, где за стеклянными дверями стояла Сэнди с сияющим Джейми на руках, изображавшим "самолетик".
- Посмотри на него: он счастлив, - заметил Алекс.
Линдсей ревниво нахмурилась.
- Он просто храбрится.
В этот момент Джейми спрыгнул с рук Сэнди и принялся играть в салочки с ее старшим сыном. Слеза покатилась по щеке Линдсей.
- Я так и знала - он меня забудет.
- Линдсей, - твердо сказал Алекс и ласковым прикосновением руки стер прозрачную капельку, брызнувшую из ее глаз. -Джейми тебя ни за что не забудет. Все будет в порядке.
Линдсей закусила нижнюю губу.
- Как ты можешь быть в этом уверен?
- Я уверен на сто процентов. - Он взял ее за руку и потянул к самолету. Послушай меня, солнышко, ты не представляешь, как нам повезло, что мне удалось достать билеты. Завтра День благодарения - люди будто сошли с ума. Народу больше, чем на Рождество. Ты хочешь, чтобы мы опоздали? -(Линдсей молчала.) Пойми, - продолжил он, - это всего лишь каникулы. Не думай ни о чем. Расслабься. Твой сын в надежных руках. Никакого Рика, никакой работы. Только море, песок, голубое небо и я, - добавил он, когда они наконец поднялись по трапу.
- Рик! - внезапно воскликнула Линдсей. -О чем я думаю? У него сейчас черная полоса в жизни, он может потерять работу... Его нельзя оставлять одного в такой ответственный момент! Я нужна ему.
Итак, идея провести время вдвоем с ним на пустынном тропическом пляже не была встречена бурей восторгов с ее стороны.
- Линдсей, ты не поможешь своему брату, если сядешь с ним рядом и начнешь выражать ему свое сочувствие. Ему тоже нужен отдых. И я не позволю тебе вот так, с бухты-барахты, изменить свое решение. К тому же уже слишком поздно: все люки задраены и самолет готов к взлету.
- Займите свои места, пожалуйста, - объявила миловидная белокурая стюардесса и приветливо улыбнулась пассажирам. - Мы взлетаем через несколько минут.
- О нет! - простонала Линдсей.
- О да! - сказал Алекс и вздохнул с облегчением.
По крайней мере она сидит рядом с ним, а уж когда они долетят, он заставит ее забыть обо всех проблемах. Он будет ей хорошим другом - только и всего. Надеяться на чудо он не смел.
- Ты не представляешь, сколько работы свалится на меня, когда я вернусь, прошептала она, поуютнее устраиваясь в кресле и оглядывая салон самолета. Перед Рождеством заказов всегда в два раза больше, чем в любое другое время года.
Слезы навернулись ей на глаза.
Алекс нахмурился. Все выглядело так, будто это он заставил ее поехать с ним. Возможно, дело было не только в разлуке с Джейми и работе. Возможно, она все-таки собиралась пойти на свидание со своим антикваром...
Он легонько сжал ее руку.
- Не волнуйся, милая, все образуется, скоро мы прибудем во Флориду - давай думать об этом. О работе забудь.
Самолет плавно поднялся в воздух. Линдсей доверчиво положила голову на плечо Алексу.
- Прости, я, кажется, порчу тебе удовольствие. Я не знаю, что со мной происходит, я чувствую себя такой виноватой...
- Ничего страшного. Ты мать - и беспокоишься за своего ребенка.
Ее шелковистые волосы касались его подбородка. Он глубоко вздохнул, и в его ноздри проник тонкий, манящий аромат лаванды - любимый запах Линдсей.
- Но что же мне делать с этим противным чувством вины? - спросила она.
- Мы все порой чувствуем себя виноватыми, и далеко не всегда на то есть веские основания. - Алекс провел большим пальцем по ее щеке. - Ты мама и поэтому считаешь, что должна всегда и обо всех заботиться. Я давно тебя знаю ты чем-то очень напоминаешь мою мамочку. Она тоже постоянно нервничает по любому пустяку, хотя мы с Ионом и Стеф давно выросли. А она никак к этому не привыкнет. Пройдет немало времени, прежде чем ты начнешь воспринимать происходящее спокойнее. Линдсей тихонько вздохнула.
- Наверное, ты прав.
- Разумеется, прав. - Алекс ухмыльнулся. - Я всегда прав.
- О, Алекс! - Линдсей улыбнулась впервые за целый день. - И что мне с тобой делать?
Слова застыли у него в горле. Слава Богу, вопрос был риторическим, и ему не нужно было на него отвечать. Линдсей еще крепче прильнула к его груди и окончательно расслабилась, чего нельзя было сказать о самом Алексе. Кажется, каждая клеточка его тела была напряжена до предела.
У него не хватало смелости посмотреть в ее доверчивые глаза, потому что он боялся того, что может в них увидеть. Он боялся, что она не испытывает к нему ничего, кроме глубокой дружеской привязанности.
Дружеской привязанности.
Он не должен замечать ее красоту, ее обаяние, он не должен видеть в ней обворожительную женщину. Не должен. Ему следует обезличить ее, как она обезличила его, следует воспринимать ее просто как хорошего друга. Но как он мог не прикасаться к ней, не чувствовать ее дыхания, не слышать ее голоса?..
