Ксения Васильева - Богатая наследница
Но Паша! Отец Викочки! Ну и что, так же холодно звучало в ней.
Паша собирался быстро, по-военному.
Бросил в сумку какую-то коробку, ножик в кожаном футляре, кошелек, папку для бумаг почему-то. Надел куртку и темные очки и, повернувшись к Надюшке, коротко кинул, - ну?
Она наблюдала его сборами как бы со стороны. Будто её это не касалось. И стоило ей только двинуться, как острая боль пронзала руку и спину.
... У меня что-то сломано, думала она. Не с ужасом, а с каким-то странным остановившимся любопытством, - рука или лопатка? Как же я поеду? А не поеду я! Скажу, - не могу и все.
Но это были, как говорится, досужие мысли.
Как это она не поедет? Разве Паша ей позволит?
Конечно, он ей не позволил.
- Ты что? - Заорал он, - издеваешься? Вставай! Нечего притворяться!
Она покорно попыталась встать, но в руку отдало болью и Надюшка со стоном свалилась на диван.
По лицу Надюшки, по враз разлившей синеватой бледности, Паша понял, что дело - кисло, но виду подавать не собирался.
Полез нервно в шкаф, достал длинный шарф и начал неуклюже наматывать его на надюшкину руку.
Надюшка стоически терпела боль. Но когда он протянул шарф ей за шею и завязал концы, почувствовала некоторое облегчение.
Паша это увидел. Миролюбиво погладил её по голове.
- Надюшка, не журысь! Смотаемся туда-сюда и сходишь ко врачу. А сейчас поедем. На машине поедем. Таблеток возьми еще. Доберемся. А к Эльке может так и лучше? Пожалеет... Даст адресок мужичка своего безо всяких. Давай, Надюха... - И не преминул добавить, - все ж-таки ты - как чучело огородное нескладное. Люди ещё не так падают и ничего, а ты - заяц фарфоровый. Раз! и лопнул. Одно слово молюска... - буркнул он свое самое обидное определение.
Они летели с ветерком по шоссе, обгоняя машины.
Надюшка сидела сзади. Паша велел. Чтоб, не мешала.
- А то ещё вторая рука лопнет, - шутканул он.
Надюшка думала думу.
... Как сказать Паше, что Клим - не муж Эльке?.. Может, тогда повернет обратно, домой, в Пушкино?.. Зачем ехать искать Клима? Он теперь не нужен. Паша разозлится. Нарочно поедет на дачу и там устроит!..
Надюшка боялась даже думать, что устроит Паша.
А Элька там одна.
Нет, все же надо ему сказать. Только не на ходу. Попросить остановиться. Вон, в лесочке постоять...
- Паша... - Обратилась она к нему как можно ласковее и тише, - на минуточку остановись.
- С какой это радости? - Буркнул Паша.
- Сказать мне что-то надо... - Прошептала Надюшка.
Он остановил машину. Обернул к ней злое отекшее лицо, - Ну?
- Паша, мне Клим сказал, что он Эльке не муж, они давно развелись, он для понта трепал...
Надюшка замолчала и ждала. Паша тоже молчал, потом схватил её за волосы, дернул что есть силы, она завизжала, а он прошипел, убить тебя - и то мало. Ладно, спасибо, что сказала, очень благодарен. Теперь планы другие будут.
Увидел, что она плачет, заорал, - чтоб я тебя за дорогу не слышал ни зги - выкину на ходу! Но долго не ехал, тяжело молчал, о чем-то думал. Потом резко рванул с места. Надюшке было страшно до ужаса, но она собралась с силами и спросила, - Па-аш, ты чего надумал? Скажи хоть мне.
Паше до страсти не хотелось делиться с этой дурой своими планами, - не болван же Паша-бармен! Но сказать кое-что надо. Нужна ещё Надька, так её растак, Но это ж надо, - Климушу-пьянь упустить!
- У меня против этой селедки Эльки заначка есть, сынок её, поняла? Как жахну ей про Питер, - она все отдаст и все подпишет, - и Паша самодовольно хлопнул ладонью по кожаной папке, которая лежала на сиденьи. - Клим не муж, ну и пошел он! А ошибки свои будешь исправлять сама.
- Но как, Пашенька? - Чуть не завопила Надюшка, поняв, какую страшную вещь задумал Паша, - у меня рука не двигается же!
- Рука твоя никому и не нужна, - вдруг мерзко хихикнул Паша, - мы подъедем, ты пойдешь на дачу и вызовешь Эльку на разговор, на улицу. Что хочешь, то и ври, - я тебя избил, ты меня боишься. Вытащишь её, поняла? А там уж я сам. - А если она не пойдет? - Тихо спросила Надюшка. - Жду десять минут и стану действовать сам, но тогда вам всем мало не покажется. Сообщил Паша, передвигая кобур из-под предплечья на грудь. - Да не забудь узнать, кто в доме.
Надюшка похолодела, когда поняла, какая страшная участь ждет Эльку. Глава 31
Эля читала в гостиной свою Сару Ли, находя там все больше точек соприкосновения со своей судьбой.
Бэтт и Джерри встретились.
Но ни он, ни она не возымели друг к другу симпатий.
Бэтт донимали странные звонки, какие-то не внушающие доверия люди приходили к ней с безумными предложениями: продать дом, помочь устроить шикарную жизнь в Мексике...
А Джерри ухлестывал за роскошной фотомоделью, - Даной Ривз, её соперницей, которая вдруг появилась на горизонте...
Катя споро, - как и все, что она делала, - готовила на кухне обед. Ей хотелось поговорить с Элей, чтобы хоть как-то ориентироваться в пространстве. Но видя, что Эля углублена в книгу, молчала и раздражалась. Она должна сегодня звонить Илье, а сказать ей нечего. А она так изгрызла Илью за его неумелость и бездейственность!
И предложила, - хотите пирожки сбацаю? С рыбой и яйцами, и с грибами...
Эля аж подпрыгнула.
- Я так люблю пирожки! Сама умею, но для себя одной, лень... Ой, Катюша, сделайте! А я приглашу в гости соседку Анастасию. Кстати, - она посмотрела на часы, - у нас с ней время оздоровительной прогулки. Надо идти. Отдай и не греши, до реки, там вдоль берега, - до плотины, и обратно. Два часа. Проверено.
Катя тут же почувствовала к ней симпатию.
... Значит, Элька ей доверяет...
Пожалуй, Илье она кое-что сегодня расскажет!
Эля прошла к соседям, и они с Анастасией, похихикав, отправились, якобы, на прогулку ( Катя проследила за ними со второго этажа), а сами, от леса, пробрались задами-огородами, и залезли на даче у Анастасии на чердак.
Там у них с братом, ещё с детских лет, была, - и осталась, смотровая площадка, затененная деревьями, открывающая вид на дачи. С неё были видны окна гостиной у Эли.
Катя вначале вымыла посуду, поставила тесто, смолола рыбу и яйца, и с чистой совестью и замирающим сердцем отправилась на чердак. Заложив для Эли легенду, - если та прибудет неурочно: Катя хочет навести везде порядок,
Сваленные в углу стулья она увидела сразу.
И шкаф-гардероб - тоже.
Илья все хорошо объяснил.
Она рванулась туда и стала отставлять стулья, стараясь заметить, как они лежали. Шкаф оказался тяжелым, но Катя с её силищей и габаритами, легко с ним справилась. И её глазам предстало - БЮРО! Да, оно в самом деле существовало!
... Что если она прямо сейчас найдет здесь сокровища? Сразу же убежит? А как же паспорт? И где он? Эх, взять бы все и мотать отсюда! Элька же явно ни черта про бюро не знает!
А вдруг - знает?
... Если знает, то тут уже ничего нет, резонно заметила себе Катя. Тогда придется увольняться. Пусть печет себе пирожки сама!
Эля с Анастасией смотрели во все глаза.
Они видели, что Катя задернула все шторы в гостиной и, по всей видимости, отправилась наверх. И решали: идти Эле сейчас или нет. И увидеть Катю за "делом"?.. А если она там просто прибирает? Не станет же она в первый же их уход шуровать на чердаке?
- Катю необходимо схватить за руку. Буквально. Иначе, - сказала Анастасия, - от такой тетки, фиг, чего добъешься.
А "тетка" шуровала-таки на чердаке.
С неё градом тек пот, - и страшно было, и возбужденно-радостно от приближения к тайне!
Время поджимало. Мало ли, может, сегодня у подружек не заладится с настроением?..
Припрутся, а Кати нет. И тесто, такое-рассякое, уже, скорее всего, созрело!
Хотела было уже рвануть крышку бюро, но побоялась, - долго, и грохоту наделает, - не услышит, если заявятся дамы.
Стала простукивать стенки. Три - звенели пустотой, четвертая же отозвалась звуком более плотным. Катю бросило в жар. С собой у неё был ножик, но тут надо что-то другое. Бюро было слажено на диво. Старое, можно сказать, - древнее, треснутое, а крепости не занимать.
Внизу хлопнула калитка. Катю передернуло. Идут эти бабы!
Она кинула стулья в угол, двиганула шкаф, уже не обращая внимания на то, как все стояло прежде, и скатилась вниз.
Вся в пыли, в жару и поту.
Дамы щебетали на террасе.
Эля удивленно посмотрела на Катю.
- Что с вами, Катя? - озаботилась она, - за вами гнались?..
Но не промах девка, была наша Катя.
Она совершенно спокойно ответила, - тут какой-то мужик подозрительный шлялся. Стучал в калитку, чего-то бормотал... Я пошла посмотреть сверху, ушел он или нет. Ушел.
- Ну и хорошо, - откликнулась Эля.
Катя была бы не Катей, если бы через сорок минут на столе не грудились в блюде румяные пирожки с рыбой, с пылу, с жару.
- Клад у тебя, а не Катя, - позавистничала Анастасия, - умыкну я её у тебя, Элик.
И они все весело рассмеялись.
Помыв посуду, Катя попросила у Эли разрешения позвонить своим.
- С ребятами, - сказала она, - сидит сестра.
