Робер Гайяр - Мари Антильская. Книга первая
Сент-Андре был облечен достаточно важными полномочиями, чтобы местный губернатор соблаговолил покинуть форт и лично выйти ему навстречу. Его имя было даже обнародовано на Мартинике, как и название судна, на котором он должен был прибыть. А название это, «Вера», уже давно было нетрудно различить с берега…
Она искала глазами фигуру Жака, но безрезультатно. Пыталась представить себе, как может он быть одет в этом неведомом для нее климате, но память рисовала его в фиолетовом камзоле, какой был на нем в тот день, когда он явился в дьепскую таверну «Наветренные острова»!
Лейтенант де Валенкур мог говорить все, что ему заблагорассудится, она все равно его не слышала!
Из этого наваждения ее вырвал сильный толчок, от которого швырнуло вперед. Тотчас же она увидела, как матросы выпрыгнули из шлюпки и принялись вытягивать ее на мель. Вода все еще плескалась о борта. Внезапно она почувствовала, как вдруг оторвалась от сиденья. Какое-то мгновение она попыталась было сопротивляться, но сильные руки крепко обхватили ее — ничуть не грубо, но с нежной настойчивостью, которой было явно бессмысленно оказывать сопротивление. По запаху табака, что исходил от этого человека, она сразу узнала лейтенанта. Повернула к нему улыбающееся лицо — он ответил ей такой же улыбкой, в которой, ко всему прочему, сквозили радость и торжество.
— На сей раз, — пояснил он, — вам пришлось бы пройтись по воде…
И это были единственные слова, которые он сказал в свое оправдание. Он уже шлепал по воде. Медленно, ничуть не спеша, донес он ее до песчаной отмели, где с явным сожалением выпустил наконец из рук.
Сбегались люди, окружая их со всех сторон, чтобы поглядеть вблизи на ту отважную даму, которая решилась спуститься с палубы корабля по веревочному трапу. Она даже не заметила этого всеобщего внимания. Лишь удостоила прощальным взглядом юного моряка, чье общество помогло ей скоротать долгие часы плавания.
— Прощайте, господин лейтенант, — проговорила она. — Кто знает, суждено ли нам свидеться вновь?
Он снял свой кожаный головной убор и склонился перед нею в глубоком, почтительном поклоне, в ответ она протянула руку для поцелуя. Он тут же схватил ее и приник к ней губами.
В этот момент лицо Мари вдруг будто застыло. Она разглядела в толпе приближавшегося к ним человека. Он носил знаки отличия артиллерийского капитана. Был высок ростом и крепкого телосложения. Его опаленное солнцем лицо ссохлось, словно вяленый плод, но глаза редкой живости были холодны как лед.
Она окинула его с головы до ног изучающим взглядом и осведомилась:
— Кто вы такой, сударь?
— Капитан Сент-Обен, — ответил он, — интендант форта и кузен губернатора.
Мысли Мари были далеко. Она думала о том, что стоит на той же земле, по которой ходит Жак… Что стоит ей лишь обернуться, и она, без сомнения, увидит его лицо… Она зажмурила глаза. Лейтенант густо покраснел, в полной уверенности, что именно он-то и есть виновник ее волнения, и только теперь вдруг пожалел о своей прежней застенчивости и неопытности в любовных делах…
— Прощайте же, сударь! — еще раз любезно повторила она, высвобождая руку.
Он почувствовал, как из его руки выскользают ее пальчики, и, словно окаменев, негнущейся походкой побрел назад, к шлюпке.
Мари обернулась. Дети цеплялись за ее юбки, тянули ее кто куда, каждый норовя оттащить в свою сторону. Она увидела, что на нее устремлены сотни глаз — они выражали восхищение, почтение и обещание величайшей преданности.
Где-то далеко плыла другая шлюпка, доставлявшая на берег господина де Сент-Андре.
Юная красавица поднялась на цыпочки, тщетно пытаясь найти глазами губернатора. Не увидев его, проговорила:
— Я госпожа де Сент-Андре, супруга нового генерального откупщика. А что, разве губернатор не пришел?
Сент-Обен отделился от толпы и с трудом протиснулся к Мари. Потом обнажил голову, подметая многоцветным плюмажем песчаный откос, и склонился в поклоне со словами:
— Честь имею, мадам, засвидетельствовать вам свое глубочайшее почтение и передать нижайшие поклоны от имени господина губернатора. К сожалению, мадам, дела колонии не позволили ему явиться сюда собственной персоной, чтобы, как он того искренне желал, лично исполнить столь приятный долг. За что и просил покорнейше простить его!
Она подумала про себя, что никогда не сможет полюбить этого человека, который хоть и приветствовал ее с такой куртуазностью, тем не менее отнюдь не скрывал, что совсем не в восторге от ее появления на острове.
Как раз в этот самый момент рядом с супругою вырос и господин де Сент-Андре.
Он вопросительно посмотрел на нее, явно желая узнать, кто это такой, и Мари тут же, прервав на полуслове раскрывшего было рот капитана, пояснила:
— Господин де Сент-Обен послан губернатором встретить нас по прибытии. Губернатор проявил редкую учтивость, ибо соблаговолил избрать для этой докучливой миссии своего собственного кузена…
Капитан собрался было возразить, но Сент-Андре холодно поинтересовался:
— Надеюсь, господин губернатор предусмотрел для нас достойное жилище…
— Разумеется, сударь. Только, к моему величайшему сожалению, не могу предложить вам ни коляски, ни кареты. А потому осмелюсь почтительнейше просить вас последовать за мною до форта пешком.
На лице Мари отразилось разочарование и едва прикрытая досада. Она бросила взгляд на супруга, который в ответ лишь поджал губы, что красноречивей всяких слов выражало его крайнее возмущение.
Но не успели они пройти за капитаном и нескольких шагов, как тот обернулся и заметил:
— Господин губернатор также нижайше просил извиниться перед вами, если не сможет нынче же нанести вам визита. Он полностью поглощен делами колонии. И у него остается так мало свободного времени, что, возможно, завтра он будет вынужден покинуть нас на несколько дней. Ведь он не может не удостовериться собственными глазами, как идет строительство города Форт-Руаяль…
— Смею все же надеяться, — сухо заметил господин де Сент-Андре, — что господин губернатор не изволит запамятовать, что я прибыл на Мартинику с единственной целью помочь и поддержать его в этих благородных стараниях и что в один из ближайших дней он все-таки найдет немного свободного времени, дабы ознакомиться с приказаниями Американской Островной компании, которые мне было поручено ему доставить.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Жак Дюпарке готовит Мари встречу, какой она никак нс могла ожидать
«Вера» еще казалась крошечным пятнышком на горизонте, когда Лефор явился оповестить Дюпарке, что к острову приближается парусное судно.
С тех пор как Жак появился на Мартинике, находилось немало англичан, которые отваживались приближаться к Сен-Пьеру и даже делать по форту изрядное число пушечных залпов. Однако отпор обычно оказывался столь быстрым и грозным, что вот уже несколько месяцев, как эти атаки больше не возобновлялись.
Тем не менее губернатор приказал на всякий случай звонить во все колокола; правда, не успели канониры занять свои места у пушек, а стрелки — у бойниц крепости, как Лефор, бывалый моряк, как следует вглядевшись в очертания приближавшегося судна, распознал в нем один из фрегатов, вышедших из верфей Лорьяна.
Но поскольку было известно, что враг неплохо умел маскироваться, и нередко случалось, что английские корсары или флибустьеры плавали на кораблях, захваченных у противника, то тревогу не отменили.
А Жак приказал Лефору собрать у него в кабинете людей, с которыми обычно держал совет.
Вскоре там уже были капитан Сент-Обен, близкий родственник губернатора, вызванный из Франции и проявивший столь незаурядные способности в управлении делами, что был назначен интендантом форта; отец Шарль Анто, священник небольшой церквушки при крепости, и первый помощник Жака, Лапьерьер.
Восседая в высоком кресле, губернатор окинул быстрым взглядом тех, кого он созвал и кто сидел теперь вокруг него на простых деревянных стульях — все, кроме Ива Могилы, который не мог усидеть на месте и ходил взад-вперед подле двери, позвякивая бьющей по голенищам его сапог шпагой.
— Господа, — с серьезным видом обратился губернатор к ним, — как я уже говорил вам, не так давно Островная компания назначила генерального откупщика, который будет управлять ее делами на нашем острове. При этом я предупреждал вас, что это не может не сузить моих собственных полномочий — ведь ясно, что генеральный откупщик будет пользоваться всей полнотой власти, чтобы поступать с колонистами так, как ему придет в голову.
Отец Анто продолжал сидеть не шелохнувшись, Лапьерьер же и Сент-Обен согласно кивнули головами.
Тем временем губернатор продолжал свою речь:
— Вам также известно, что я прилагал все усилия, чтобы облегчить бремя поборов, под которым они буквально изнемогали. При таких высоких налогах колонисты, вместо того чтобы обогащаться за счет процветающих плантаций, вконец разорялись, а это, как вы понимаете, не лучший способ привлечь на остров новых французов. Нам удалось поправить это печальное положение вещей. Увы, я не могу предсказать, что случится завтра, с новым генеральным откупщиком, но у меня есть все основания подозревать, что колонии грозит большая опасность.
