Сара Билстон - Постельный режим

58

Утром, сразу после завтрака, звонила Дженни. Мама как раз отправилась разыскивать какую-то определенную марку соски (у нас в Англии это называется «пустышка», не знаю, что хуже).

— Как делишки, Кью, душечка? С мамулей еще разговариваешь? — весело поинтересовалась сестричка.

— Почти, — ответила я. — Она меня достает по-всякому, но до поножовщины дело пока не дошло.

Потом Дженни рассказывала, как Дейв в эти выходные играл в футбол. Оказывается, он участвует в местной молодежной программе помощи трудным детям. Активисты этой программы организуют поездки в парки развлечений, на пляжи и всякое такое, и у них есть своя футбольная лига. В эти выходные состоялся особенно удачный матч между двумя командами, среди игроков было двенадцать малолетних грабителей, пятнадцать юных наркоторговцев и трое любителей незаконного оружия. Десять минут кряду я слушала ее пылкий отчет о том, как дети стали лучше себя вести и какие хорошие отметки получают в школе, а в ушах у меня звенели прощальные слова Элисон.

Самое время все сказать. Сейчас или никогда.

— Дженни, я хочу извиниться. Наверное, я погорячилась, — выдавила я (почти даже не скрипя зубами), — слишком поторопилась осудить Дейва, ты прости.

— Кью, ты меня пугаешь, — после долгого молчания ошеломленно отозвалась Дженни. — Всего какая-то неделя в обществе мамы — и где твой боевой дух?! Ну-ка, быстренько назови Дейва мерзким лоботрясом! Скажи, что он ни черта не смыслит в жизни. Отчитай меня за кошмарные промашки на любовном фронте.

Я поежилась.

— Мама здесь совершенно ни при чем. Мы с ней о Дейве даже и не говорили. Это Элисон, когда была здесь, намекнула… словом, я жалею, честно, жалею о том, что… говорила о Дейве. И знаешь, давай летом смотаемся втроем в Корнуолл, как ты хотела. Ты мне поможешь с малышом, это будет здорово.

— Я с радостью, — ответила она, но все еще так, будто ее огрели по голове чем-то большим и тяжелым. — Руками и ногами — за. А когда ты узнаешь Дейва получше, Кью, ты увидишь, он не так уж плох.

«Не так уж плох» — сомнительный комплимент, но я промолчала.

— Если он тебе по душе, уверена, он хороший парень, — соврала я.

Когда вернулась мама, я поведала ей о нашем разговоре с Дженни.

— Очень рада, — пробормотала мама, с усилием натягивая свежевыстиранный чехол на детский стульчик-качалку. — Я и сама поспешила с глупыми выводами на его счет, а на самом деле Дейв очень милый молодой человек. Печется о своей матери — у нее давно болезнь Альцгеймера. Навещает ее не реже чем раз в неделю, хотя она живет в Йоркшире, а это не ближний свет, сама знаешь. Именно из-за этого ему так трудно удержаться на одном месте, и потому он вечно сидит без денег. На той неделе я ему одолжила несколько сотен, так он уже восемьдесят фунтов вернул — заработал в местном супермаркете, по ночам загружал прилавки. Я ему сказала, что не стоило этого делать, а он — не могу, говорит, быть у вас в долгу. Мне такое отношение очень нравится, а тебе, дорогая? Ну что, как считаешь, я правильно нацепила эту штуковину?

59

Утреннее УЗИ показало очередной скачок вниз уровня жидкости. Я расстроилась. Может, ошибка? Черайз сегодня была не очень внимательна, потому что вчера вечером поцапалась со своей матерью, о чем мне было доложено во всех подробностях (мне больше нравилось, когда она угрюмо помалкивала). А сердце у малыша стучало хорошо, и выглядел он замечательно — здоровенький и довольный. Сосал большой палец, можете себе представить, а остальные пальчики сжал в крошечный кулачок. Пожалуй, я просто забуду о сегодняшних показателях, и все.

60

Мама сообщила потрясающую новость: она разговорилась у почтовых ящиков с одной соседкой и выяснила, что наш дом тоже заражен черной плесенью!

Соседка — я ее не знаю, но, по-видимому, она живет на первом этаже — поведала маме, что впервые плесень появилась именно в ее квартире, три года назад, когда лопнула труба. Домовладелец оплатил ремонт, заменил ковролин и все такое, а примерно год спустя начали трескаться деревянные оконные рамы и строители обнаружили в стенах зеленовато-черную гадость. Рэндоллы раскачивались долго, и соседка, как добропорядочная яппи, сама наняла независимого эксперта, который и выявил Stachybotrys atra, а также еще несколько других, менее опасных видов плесени. Соседка послала Рэндоллам копию заключения эксперта и его рекомендации, суть которых сводилась к тому, что следует немедленно пригласить специалистов и произвести тщательную очистку.

Рэндоллы наконец зашевелились, пригласили подрядчика, и теперь, как доложила соседка, дело вроде улажено. А заварилась вся каша (в смысле, разговор) из-за того, что соседка вступилась за нашего хозяина. Мама посетовала на несусветную плату за такую малюсенькую квартиру, а соседка заявила, что для Манхэттена это еще очень хорошо и вообще у нашего хозяина выдающееся чувство профессиональной ответственности.

Пока мама рассказывала, меня озарило: а ведь, пожалуй, именно этот случай навел Рэндоллов на мысль воспользоваться плесенью как предлогом, чтоб избавиться от неудобных жильцов с фиксированной арендой. Не сойти мне с этого места, так оно и было! Кто-кто, а Рэндоллы прекрасно знали, что в доме напротив тоже лопались трубы, знали о преклонном возрасте здания и типе его конструкции; естественно, они предположили, что и там тоже должна быть плесень, — она там и была. Но вместо того, чтобы решить проблему тем же способом, как в нашем случае, премудрые Рэндоллы отыскали компанию, которая с готовностью рекомендовала снос.

В нашем доме всего одна-две квартиры с фиксированной арендой, так что с него Рэндоллам капает хорошая денежка. А дом напротив битком набит старичками и старушками, которые до сих пор платят по пятьсот долларов в месяц за квартиры, кои сегодня стоят раз в пять больше. И когда там обнаруживается черная плесень, само собой, единственный выход — снос.

Рассказать маме, почему ее история так меня заинтересовала, или не стоит? Все-таки эта эпопея — живой пример здешних темных делишек — льет воду на ее мельницу. Да какого черта! Разве она этого не заслужила?

— Мам, а ты отменный детектив, — сказала я, когда ее повествование подошло к концу. — Ты раскопала кое-что очень интересное.

— В самом деле? — просияла мама. — Что же?

И я выложила от начала до конца все про Рэндоллов, миссис Г. и стариков-иммигрантов. Мама слушала очень внимательно.

— Э-хе-хе, — хмуро пробормотала она, когда я закончила, и покачала головой. — Все домовладельцы из одного теста. Хозяин моей подруги миссис Раскин снял с ее банковского счета плату за два месяца — «по ошибке», как он выразился, — но вернуть лишнее отказался. Только подумать! Твой долг, Кью, — вступиться за этих несчастных. Хочешь, я припрячу в сумочке магнитофон, схожу к той девице с первого этажа и устрою так, что она повторит все заново?

Я даже рот открыла от удивления. Мама — сыщик. Кто бы другой решил, что она начиталась детективов Реймонда Чандлера.

— Это, наверное, лишнее, — неуверенно ответила я. — Надо думать, документы, свидетельствующие о первом знакомстве Рэндоллов со Stachybotrys atra, и так существуют. Этим займутся юристы «Шустера». Но благодаря тебе они будут знать, где искать.

— Но, дорогая, ты вполне можешь на меня положиться, — сказала мама, а у меня мелькнула мысль о лошади, которой запретили брать самый соблазнительный барьер. — Ведь эти гадкие Рэндоллы способны добраться до девицы с первого этажа и подкупить ее! Лучше пойду прямо сейчас и…

— Нет, мам, не надо, — решительно заявила я. — Фэй пошлет кого-нибудь заняться этим. Но я тебе очень благодарна, и миссис Гианопуло тоже скажет тебе спасибо.

Мама так и расцвела. Кокетливо поправив прическу, она расплылась в улыбке.

— Очень приятно! Если от меня что-нибудь понадобится, только скажи. Всегда рада помочь!

Сейчас она на кухне, печет овощной пирог, в детстве я его обожала. Квартира наполнена запахом овощей, бульона и крепким духом запеченного сыра. У меня под рукой небольшой бокал мерло.

— Глупости, — отмела мама мой протест. — Я пила по стаканчику вина в день, когда носила каждую из вас, и ничего — все трое в полном порядке. А тебе надо снять стресс, Кью. После массажа тебе бы пребывать в состоянии умиротворенного спокойствия, а у тебя такой вид, точно тебя битый час пыряли ножами и вилками. Бедняжка массажистка чуть не рыдала, когда уходила. Если не хочешь заниматься со мной йогой, ищи другой способ расслабляться.

Внимание к моему весу поумерилось. Утром краем уха слышала, как мама просила Тома купить мне чизкейк. «…И еще она любит печенье с кусочками шоколада, здесь такое продают? Ты сможешь найти, дорогой?»