Екатерина Вильмонт - Нашла себе блондина !
- Еще какая дикая! Гленчик просто помирал со смеху! Но зато теперь! Как думаешь, на чем сейчас поедем?
- На такси?
- Подымай выше! У меня, Танька, теперь машина с шофером, он возит меня, куда мне надо!
- Врешь небось!
- И не думаю! Гленчик мне нанял, чтобы я зря время не тратила, вот. Он меня возит на уроки, по магазинам, вообще, куда скажу. Ну и присматривает за мной, наверное.
- Зачем за тобой присматривать?
- Чтобы Гленчик был в курсе... - засмеялась она.
Машина была шикарная. Шофер подскочил, выхватил чемоданы из тележки, открыл нам дверцы, одним словом, все как в кино. Усевшись на заднем сиденье, мы опять обнялись.
- Ох, Татьянка, как я рада!
- А я как рада!
Райка довольно бойко что-то начала объяснять шоферу по-итальянски, а я во все глаза смотрела по сторонам.
- Сейчас он нас прокатит немножко по городу, а потом домой! - Райка сыпала итальянскими названиями: "Кастелло Сфорцеско", "Санта-Мария дел ла Грация".
- А вот это Миланский собор, видишь, какая красота! А вот и Ла Скала! Внутри, кстати, Большой театр красивее, но поют здесь... Умереть, не встать! Маэстро Туччи говорит, что когда-нибудь я выйду на сцену Ла Скала...
Ты можешь себе представить?
- Не могу, Райка!
- Вот и мне трудно, но все-таки... Шанс есть, и я этот шанс использую, не упущу! Ладно, к черту! Сегодня гуляем!
Квартира на втором этаже старинного дома была поистине роскошной.
- Мама дорогая! Вот это да! - ахнула я.
- Сейчас покажу тебе твою комнату... Ну как?
- Я буду тут жить?
- Ясное дело, а где же? Нравится?
- Райка, какие цветы! Это для меня?
На туалетном столике стояла большая хрустальная ваза с роскошными нежно-розовыми тюльпанами, их было штук тридцать, не меньше!
- Устраивайся, вот тут ванная, твоя персональная, между прочим.
- Обалдеть! Райка, а где твоя золовка?
- Золовка-колотовка! Ушла куда-то! Она вообще-то неплохая, жить можно, только зануда. Тань, ты голодная?
- Нет, я в самолете ела.
- Слушай, Тань, у тебя что-то стряслось? Ты какая-то не такая...
- Стряслось, Рай... Я с Никитой поссорилась.
- Ерунда! Помиришься! Не бери в голову!
- Не получается, - вздохнула я. - А вообще-то, наверное, и вправду ерунда...
- Тань, Эмилия хотела приготовить для тебя итальянский обед, но я ее с этой идеей задвинула, сказала, что нам это неинтересно и мы будем обедать в ресторане.
- Какой обед, время восьмой час!
- Ты ничего не понимаешь, здесь обедают часов в восемь!
- А ужинают?
- Какой ужин после такого обеда?!
- Рай, а может, не стоит? Посидим Дома... Я чего-то устала, тащиться куда-то...
- Ерунда! Во-первых, нас повезут на машине, а потом доставят домой, а во-вторых, я заказала столик, это очень модный ресторан.
- Черт с тобой, уговорила!
Ресторан и вправду был шикарный! Обслуживание просто невероятное! Когда нам подали горячее под серебряными крышками, два официанта застыли у стола, взявшись за пупочки на этих крышках и вдруг одновременно сняли их удивительно слаженным и красивым движением.
- Мама дорогая, просто балет! - ахнула я.
Райка была страшно довольна произведенным впечатлением.
К десерту она заказала шампанское.
- Имей в виду, шампанское не какое-нибудь! "Дом Периньон"!
- Да ты что? Я про него где-то читала... Но это же жутко дорого!
- Ничего, Гленчик не разорится! - При этих словах в глазах Райки промелькнуло странное выражение. - Пей, Танечка, мы обязаны всю бутылку вылакать, иначе будет мучительно больно... Ну, тебе понравился обед?
- Да я сроду ничего такого не пробовала!
Выпив залпом полбокала, Райка спросила:
- Тань, ну что там у тебя с Никитой вышло? Как вообще ты живешь?
- Вообще хорошо, но... У него недели за две до моего отъезда неприятность случилась... В издательстве должна была выйти его книга, ее десять лет там мурыжили, потом пообещали, что вот-вот она выйдет, даже часть денег выплатили, а теперь сказали, что опять откладывают.., он расстроился, ужас!
- А что там такое в этой книжке? Ты читала?
- Читала, конечно. Там и вправду много всякого такого... Ну., антисоветского, что ли...
- Но теперь же почти все печатают! Ты не думай, я тут в курсе...
- Так-то оно так, знаешь, сколько толстых журналов Никита выписал: "Новый мир", "Нева", "Дружба народов", "Знамя" - и это не все. А в издательстве ему кто-то объяснил, что его книга никому не интересна, потому что он при Брежневе был не диссидентом, а вполне благополучным киношником, и его имя никого не может привлечь.
- Вот сволочи! А если человек хорошо пишет? Он хорошо пишет?
- Мне кажется, что очень хорошо, и многие говорят... Илья Наумович, например, это его друг, думает, что просто какой-то завистник и злопыхатель говорил с ним... Что надо забрать книжку из издательства, предложить в журнал и прекрасно все прозвучит... Но я не знаю... Никита расстроился ужасно, а еще ему кто-то шепнул, что это его бывшая жена постаралась". Может, и врут, конечно...
- Ну хорошо, а ты-то тут при чем?
- Просто я рядом, вот он на мне и отыгрывается. Но мне его жалко, я терплю, а он... Я ему за день до отъезда говорю: "Никита, давай я не поеду! Останусь с тобой!" А он как заорет: "Даже не заикайся об этом! Ты же сама мне никогда этого не простишь! И так уж люди говорят, что я твою жизнь заедаю, что девчонки в твоем возрасте такие живут. Ни на дискотеку сходить, ни потанцевать!" - "Господи, какие глупости, я сама не хочу на дискотеку, там такой шум, что голова трескается!" - "Нет! Ты просто при-; носишь себя в жертву! А мне не нужны никакие жертвы!"
Я пытаюсь ему что-то сказать, объяснить, как я его люблю, а он только пуще орет: "Все вы, бабы, одинаковые, приносите себя в жертву с полным упоением, а потом требуете стопроцентного погашения долга! Да еще с приплатой! А если ты не можешь расплатиться сполна, тебя стирают в порошок! Или душат никому не нужной любовью!" - "Значит, тебе моя любовь не нужна?" - "Не о тебе речь! Ты вообще еще сопливая девчонка!"
Он хлопнул дверью, убежал. Я ревела, решила, что никуда не поеду. Но поздно вечером он пришел, извинился, утром отвез в аэропорт. Но в последнюю ночь даже не поцеловал меня, повернулся к стенке и заснул.
Мне так обидно было... И простился он со мной как-то...
Не скажу, что холодно, но и без теплоты...
- Да, дела... Ну ничего, соскучится, все забудет. Ты, Татьянка, такая красивая стала и сексуальная... Раньше ты была не сексуальная, а теперь.., просто очень... Он у тебя клевый мужик, да?
- Наверное, мне ж не с чем сравнивать, у меня не такой опыт, как у тебя.
- От этого опыта одни неприятности... Странное дело, Тань, как у нас с тобой все в параллель... У меня ведь тоже с Гленом все непросто... Я не писала про это...
- А что? - испугалась я.
- А то, что у Гленчика проблемы членчика...
- Что?
- То. Понимаешь, он двустволка.
- Двустволка? Что это такое?
- Ну ты даешь! Невинная душа! Двустволка - это...
Короче, это те, кто и с женщинами может, и с мужиками...
- Как?
- Очень просто! Вот он в меня вроде бы здорово влюбился... А через несколько месяцев я его с парнем застукала... Думала, умру на фиг! И уже не могла его к себе подпустить, с души воротило... Но ему не больно-то и надо.
- Зачем же он на тебе женился? Какой ему смысл?
Собственные горести показались мне сущим пустяком.
- Он в голос мой влюбился! Когда приезжает, часами может слушать даже мои упражнения... Видно, ему под мое пение слаще о попе какого-нибудь парня мечтается!
- И что ж теперь?
- А теперь у нас с ним вроде как контракт. Он оплачивает все - мою учебу, жизнь, любые прихоти, в разумных пределах, а за это я, когда начну выступать, буду отдавать ему какие-то проценты от своих гонораров и буду официально считаться его женой. А он будет моим импресарио.
- А если ты влюбишься?
- Нет, Татьянка, хватит с меня. Я теперь не влюбляться буду, а карьеру делать! И для этого мне нужен Гленчик. Зато когда я стану знаменитой и богатой, выплачу ему все и как дам коленкой под его голубой зад А уж тогда огляжусь вокруг, нет ли где подходящего мужика.
- А как же ты.., без этого дела обходишься? Ты ж такая страстная была, сама говорила?
- Слыхала такое слово - мастурбация? Очень даже иногда неплохо получается.
- Райка!
- Что - Райка? Чего ты ахаешь? По крайней мере, со всех сторон безопасно. Не заразишься СПИДом, не залетишь, не пустишь под одеяло и в душу какую-нибудь сволочь... Честно говоря, мне не сволочь еще не встречалась. Ну что ты так на меня смотришь? Жалеешь? Не надо меня жалеть, у меня все прекрасно! Я ж не говорю, что навеки откажусь от нормального траха, даже не собираюсь, но жизнь меня в такие условия поставила, и я хочу их использовать на всю катушку, стать такой певицей, что чертям будет тошно! Все, меняем тему! Завтра с утра два часа буду заниматься, а ты на машине поедешь смотреть город, пойдешь в Миланский собор или куда; захочешь. А потом...
- Рай, а можно мне послушать, как ты занимаешься?
