Джудит Крэнц - Слава, любовь и скандалы
— Почему бы тебе не поехать со мной? Я приглашаю тебя. Ты ведь никогда не выезжала из Парижа, моя дорогая домоседка.
— Спасибо за приглашение, но нет, я не поеду с тобой. Я слишком стара, чтобы менять место жительства. Зачем плыть куда-то, чтобы полюбоваться небоскребами, если я устояла перед искушением взглянуть на гору святого Михаила в Бретани? Мне всегда хватало Парижа. Кстати, когда ты вернешься?
— Не знаю, не могу сказать наверняка. Скорее всего, когда все уладится.
— Надеюсь, что это скоро произойдет, — проворчала Пола. — Все эти глупости на бирже очень дурно влияют на дела.
Девять дней спустя Маги сошла на берег в Нью-Йорке. Она прошла по трапу, крепко держа Тедди, пытаясь совладать с собственным возбуждением и предвкушением встречи с Перри. За ней следовала няня Баттерфилд, приятная англичанка, присматривавшая за Тедди. Перри должен был встретить их и отвезти в квартиру, которую он заранее снял.
Маги стояла под гигантской светящейся буквой Л в длинном темном коридоре таможни, глядя вокруг веселыми сияющими глазами. Она так тщательно оделась, готовясь к их встрече. Коротенькая вуалетка зеленой атласной шляпки-колокольчика едва доставала до кончика ее носа. Поверх зеленого дорожного костюма с воротником из собольего меха она накинула прилагавшуюся к нему накидку с опушкой из соболя, но все-таки Маги дрожала на пронизывающем осеннем ветру, вдыхая незнакомые запахи. Ее улыбка погасла, когда неприветливый таможенник заставил ее открыть все сундуки и чемоданы. Тедди закапризничала, няне Баттерфилд уже пора было кормить ее вторым завтраком. Где же Перри? Почему он не пришел? Три носильщика погрузили ее вещи в тележки, и один из них спросил:
— Куда теперь, леди? Вас ждет машина или вам нужно такси? Все эти вещи не поместятся в одну машину.
— Я должна позвонить, — рассеянно отозвалась Маги, оглядываясь по сторонам в поисках высокой фигуры Перри.
— Это здесь.
Уже стоя в будке телефона-автомата, Маги сообразила, что у нее в сумочке нет американских центов. Почему Перри так задержался? Это непростительно. Маги вернулась к носильщику.
— Не могли бы вы одолжить мелочь для телефона и показать, как он работает?
— Конечно, леди. Вы у нас в первый раз, верно? Идемте за мной.
Он бросил монетку в щель автомата и дал телефонистке номер, который подсказала ему Маги. Она звонила в офис Перри на Уолл-стрит. Носильщик вышел, закрыл за собой дверь и остался ждать снаружи, гадая, на какие чаевые он может рассчитывать.
— Могу я поговорить с мистером Перри Килкалленом?
— О! Я сейчас соединю вас с его секретаршей. Как мне представить вас?
— Мисс Люнель.
— Одну минуту.
Когда ей ответил другой женский голос, Маги нетерпеливо сказала:
— Здравствуйте, это мисс Люнель. Вы не могли бы мне сказать, где мистер Килкаллен? Мы должны были встретиться с ним несколько часов назад.
— Вы одна из клиентов мистера Килкаллена?
— Нет, — Маги гневно закусила губу.
— Вы его друг, мисс Люнель?
— Да, разумеется, — рявкнула Маги, потеряв терпение. — Теперь я могу поговорить с ним? Это какой-то абсурд!
— Вы ничего не знаете, — устало ответила ей секретарша. Это был не вопрос, а утверждение.
— О чем я не знаю?
— Мне очень неприятно сообщать вам об этом… Все так расстроены. Четыре дня назад мистер Килкаллен играл в сквош, у него случился сердечный приступ, и он… Сожалею, но он умер.
— Мистер Перри Килкаллен? — механически переспросила Маги, все еще надеясь, что это какой-то другой Килкаллен, кто-то из родственников Перри. Телефонная трубка вдруг показалась ей ядовитой змеей, норовящей ужалить.
— Да. Мне очень жаль. Похороны состоялись вчера. Об этом сообщали все газеты. Может быть, вы хотите поговорить с кем-то еще? Я могу вам чем-то помочь?
— Нет, нет, нет.
12
Если бы не няня Баттерфилд, Маги, наверное, не пережила бы случившегося. Рассудительная англичанка все взяла в свои руки и отлично справилась с практическими вопросами. Побледневшая как полотно, онемевшая от горя и только что не парализованная ужасом, Маги не видела и не слышала ничего.
Няня Баттерфилд нашла корабельного казначея, обменяла франки Маги на доллары, узнала у него название приличного отеля, сняла две смежные комнаты в «Дорсете» и уложила свою хозяйку в постель с помощью гостиничного врача. Следующие несколько дней она обращалась с несчастной женщиной как с малышкой возраста Тедди, кормила с ложечки, сидела с ней, пока та не засыпала под действием лекарств.
Каждое утро Маги просыпалась, и вместе с ней просыпалась острая боль в сердце, настолько мучительная, что Маги не могла оставаться в постели наедине со страшными мыслями. Дрожа от холода, несмотря на теплый и уютный халат, Маги стояла перед зеркалом в ванной комнате и боялась взглянуть на свое отражение. Слезы текли по ее щекам и капали в раковину, пока она, пересиливая себя, чистила зубы и умывалась. Ей вспоминалась их жизнь с Перри, и каждая деталь становилась острым осколком льда, режущим ее измученное, пронизанное страданием тело.
Маги провела неделю в ночной рубашке и в халате, меряя шагами слишком сильно натопленную комнату, невидящим взглядом водя по обоям, словно их гладкая кремовая поверхность могла оградить ее от горя. Шторы в комнате не открывали, горели все лампы, а Маги все ходила из угла в угол, дрожа, ссутулившись, словно она могла умереть от страданий, если остановится хотя бы на минуту. Она боялась ложиться в постель и просто падала туда от усталости.
Няня на несколько минут приводила к ней Тедди. Маги, ничего не видя и не чувствуя, прижимала к себе ребенка, пока живая и непоседливая Тедди не вырывалась из ее рук и не убегала играть. Эта малышка осталась единственным теплым существом в ее жизни. Маги была похожа на человека, легко и радостно скользившего на коньках по серебристому льду и неожиданно провалившегося под лед в холодные воды Арктики и начавшего тонуть. Она опускалась все глубже… глубже. Но Тедди была такой теплой. И Маги не могла утонуть, потому что Тедди все еще дарила ей тепло.
— Мы вернемся в Париж, мадам? — спросила няня Баттерфилд, заметив, что Маги готова подумать о будущем.
— Сколько денег у меня осталось?
— Около трехсот долларов, мадам.
— Я должна дать телеграмму мэтру Юло, чтобы он выслал мне еще. Этой суммы не хватит на билеты, — глухо ответила Маги.
Ответная телеграмма пришла на следующий день:
«Глубоко скорблю вашей потерей. Мистер Килкаллен не оставил никаких распоряжений по поводу вашего содержания, кроме ежемесячной оплаты квартиры и личных счетов. Все оплачено. Денег вперед выслать не могу. Передал все дела его адвокату Нью-Йорке мистеру Луису Фэрчайлду, Бродвей, 45. Советую вам обратиться за деньгами к нему.
Мэтр Жак Юло».
— Посмотрите на это, — Маги протянула телеграмму няне Баттерфилд, слишком изумленная, чтобы возмутиться.
— Он просто умыл руки, — прокомментировала ситуацию англичанка.
— Значит, необходимо встретиться с мистером Фэрчайлдом, — сказала Маги.
— Да, и как можно быстрее, — няня посмотрела на смертельно бледную Маги, с красными от слез глазами, с опухшим лицом. — Почему бы вам не написать ему и не договориться о встрече? И простите меня, мадам, но сегодня вам следует одеться и пойти погулять с Тедди и со мной. Здесь есть очень милый парк, и перемена обстановки пойдет вам на пользу. Стоит такая хорошая, солнечная погода.
— О нет, няня, я не могу.
— Вы должны, — ответила няня, а с ней никогда не спорили ни дети, ни взрослые.
Через три дня Маги встретилась с Луисом Фэрчайлдом в его офисе. Она каждый день по нескольку часов гуляла в парке с Тедди, а этим утром отправилась в салон Ричарда Блока, чтобы привести в порядок волосы. Ради встречи с адвокатом Маги накрасила губы самой яркой красной помадой.
— Благодарю вас за то, что вы уделили мне время, — обратилась она к седому мужчине, сидевшему за внушительным письменным столом.
— Не стоит благодарности. Должен сказать, что я был удивлен, получив ваше письмо…
— Вы знаете, кто я? — взволнованно спросила Маги.
— Разумеется, но бедняга Перри не говорил мне, что вы должны приехать в Нью-Йорк. Позвольте мне принести вам свои искренние соболезнования. Он был моим другом. До сих пор не могу поверить, что такой молодой человек, который никогда ничем не болел…
— Мистер Фэрчайлд, — взмолилась Маги, — прошу вас, перестаньте. Я не могу об этом говорить. Я пришла к вам за советом. Не могли бы вы прочитать эту телеграмму и сказать мне, что я должна делать?
Адвокат долго, внимательно читал текст, потом покачал головой.
— Я ведь говорил Перри, чтобы он составил завещание! Но он так этого и не сделал. Как и многие люди в его возрасте, он полагал, что у него в запасе еще много времени.
